S. Синдром (СИ)

— Прости, я не могу, — совершенно точно понял это.
Джилл поникла и к койке. Её что-то гложит и дико мучает, то, что я не могу теперь распознать. Что-то происходит! Отвернула взгляд, уставившись пустым взором на стену.
— Уйди, Кас, — проронила девушка безразличным тоном.
— Джилл, я задавал тебе вопрос, — мой голос звучал виновато.
И видимо, в данный момент, все эти больничные дрязги теперь меня мало волновали, а её тем более.
— Уходи! — нотки в её голосе зазвучали суровей.
— Джилл…
— Я сказала, пошёл вон! — взгляд враждебно впился в меня.
Ладно, если так хочет. Беспрекословно направился к выходу.
— Прости, — услышал я в спину, снова обмякший голос, — но я не хочу тебя видеть. Пока. Сейчас.
Она сожалеет? Как это мило…
— Я понял, — буркнул, не оборачиваясь, и вышел.
Уже в коридоре со всей дури въехал кулаком в соседнюю стену, оцарапав костяшки о грубую штукатурку. Боль тут же охладила мою ненависть к себе и ко всей этой ситуации. Идиот! Просто полный кретин. Не способен устоять перед какой-то шалавой по имени Сьюзен, а ту, о которой думаешь почти ежеминутно, боишься элементарно и обоюдно поцеловать. Что произошло? Может из-за этого резкого и непонятного напора с её стороны? Ведь раньше она боялась любого контакта. Или это я боялся и похоже боюсь до сих пор?
В коридоре материализовалась Марисса. Чёрт! Я устремился от неё прочь.
— Майерс?! — грозный женский голос приказал тормозить.
— Доктор Мэтьос, — повернулся и слегка кивнул.
— Какого черта вы потеряли в этом отделении? При чём второй раз!
— Простите, я искал своего друга, он работает на этом этаже.
— Друга в своё рабочее время? — она сощурила один глаз, сканируя меня.
— Да, но что-то никак не найду. Видно у него перерыв.
— Замолчите и возвращайтесь на свой этаж! — рявкнул она, чему нельзя было не подчиниться.
Виновато кивнул и поспешил вниз, но в кафетерий.
ДЖИЛЛ
В груди изматывающе ныло и скреблось. ОН не появлялся уже пять дней, и я могла бы этому радоваться, но в душе творилось что-то неладное, чуждое, сумасшедшее. То, чего ни в коем случае быть не должно. Это ненормально!
"… я люблю тебя. Милая… родная моя." Эти несколько слов от зверя оказались больнее любого ножа, страшнее смерти, но именно они эхом били по вискам, по сердцу каждую секунду. Мне всё время хотелось увидеть чёрные глаза и понять ложь это или очередная игра в "кошки-мышки". Неужели, в этом существе есть что-то человеческое?! И почему оно прячется от меня? Зачем?
"Физическая боль ничто в сравнении с душевной. Она, действительно, мучает, " — эти слова медленно начинали доходить до меня. Я знаю только боль тела и психологический измор, а душевная, даже сердечная… Каково это? Тяжесть в груди, покалывание, внутренняя истома — всё, что сейчас твориться в моём теле. Это оно? Любовь?
Нет, нет! Не это гадкое чувство, не к нему!
Проводя в этой психушке время раньше, никогда не обращала внимание на текучесть часов, но сейчас они, словно, наматывали мои нервы и вены на колючую проволоку. Ком в горле рос с каждым днём бесполезного ожидания. Любого человека, зашедшего ко мне, я дико презирала за то, что это не ОН. Не могу понять почему жду его. Страх при мысли о мучителе по-прежнему оставался, но не было ненависти. Боже, неужели это покорность? Неужели его действия подмяли моё я? Думая об этом и признаваясь себе в неизбежности факта, начинала презирать себя ещё больше.
Нельзя! Нельзя! Он убийца…
А я? Что я? Я тоже знаю, что значит убить. И убивала. Но они все были мерзавцами и ничтожеством, поэтому нисколько не жалела о сделанном.
А он… Он убил Эмму, совсем невинного человека. Жалеет ли об этом? Ведь я порой вижу просветы в темноте его личности. Они есть, но он тщательно гасит их. Если он просто запутался? Ему нужна помощь. Чья-то рука поддержки…
Пару раз слышала его голос за дверью. Ждала, что он появится, войдёт. Несколько раз кидалась к окошку и смотрела в коридор насколько могла повернуть взор, но всё словно только в моей голове.
Нет, нет же Джилл, да очнись ты! Это его игра! Снова игра. Новая игра! Он знает тебя, каждую твою клеточку, каждый нерв. Знает где и как дёрнуть. На физическую боль у тебя появился иммунитет и поэтому у него теперь новые пытки.
Кастер? Твою мать! Жаждала, чтобы хотя бы он перекрыл этот напор эмоций, дал руку помощи, чтобы убежать от новых и неясных ощущений. Может именно он смог бы мне показать эту грёбаную любовь? Такой, какой она должна быть. Но чёртов слабак!
А что чувствую я? Я внутренне рада, что ничего не вышло. Рада, что продолжу хранить ненавистные и горячие поцелуи зверя на своих губах. Моего зверя…
Неистовое желание заорать, чтобы выплеснуть все эмоции, дать им уйти и оставить моё тело. Вот оно сумашествие!
Снова звук электронного замка. В надежде поворачиваюсь к дверям и вижу того, кого уж точно не хочу видеть. Детектив Миллер.
— Вы?
Он вздохнул и сочувствующие улыбнулся:
— Джилл, я ещё не раз навещу тебя. Следствие не закрыто и, думаю, теперь ещё не скоро закончится.
О чём он? Насторожилась.
— В хижине, о которой ты говорила в прошлый раз, мы нашли пальто доктора Робертс. На нём твои отпечатки пальцев, доктора и ещё третьи. Сначала я предположил, что это кто-то из её семьи ординатора, но эти же отпечатки по всему заброшенному дому. Кто был с тобой, Джилл?
Голова соображала, что сказать.
— Джилл, я же вам уже говорила, — мой отдалённый ответ.
— Помню, — потёр снова переносицу, видимо это помогает ему мыслить. — Хорошо. Тогда ответь, пожалуйста, почему на револьвере, изъятом у главврача твои отпечатки?
Я смотрела на него злобным ребёнком и окончательно решила заткнуться. Мне не дать ответ на этот вопрос. Его нет.
Оценил меня с ног до головы.
— Джилл, ты понимаешь, что покрываешь преступника, и это грозит тебе…
— Чем это мне грозит? — вдруг стало смешно. — Посмотрите на меня, детектив! Что ещё со мной можно сделать? — Он оглядел мою фигуру и, наверное, впервые остановил взгляд на моих шрамах. Сглотнул, представляя каково это получать их. — Повторяю вам ещё раз, я виновата в смерти Эммы. МОЯ рука нажала на курок. Какая разница во всём остальном?
— Хорошо, — его лицо начало приобретать иное выражение. — Тогда кто он?!
— Что? — запнулась.
— Есть третий! — он подступил ко мне. — Чужие пальчики в доме, пистолет, что доставили и это точно не Эмма, на оружии её пальцев нет. Кто? Кастер?! Он умён, опытен в дедуктивном деле плюс питает к тебе симпатию…
Слушая его доводы, испуганно замотала головой.
— Нет, только его не трогайте. Он не имеет ко всему этому отношение.
— Не трогать? — детектив начал давить. — Но ты уже впутала его. Зовёшь сюда, как свою няньку. Защищаешь. Да и он заинтересовался тобой, прям, можно сказать, с него и пошла вся эта заваруха.
Я не могла слышать о том, как Кастера могут в чем-то подозревать, тем более мешать в той грязи, что связана со мной. Уже, не владея собой, подлетела к детективу и вцепилась в лацканы пиджака.
— Вы не смеете! Он никогда не был связан со всем этим дерьмом! Эта клоака длится всю мою проклятую жизнь, но он — единственный светлый огонёк за это время. Так, что закройте рот и предполагайте дальше, а лучше валите отсюда.
Выплюнув всё это, оттолкнула его и вернулась на свою постель. Он же просто сканировал всю мою искалеченную фигуру, а после как-то мягко и по-отечески уронил:
— Если всё в твоей жизни так ужасно, то у тебя появился шанс это остановить.
— Идите к черту, детектив, прошу, — почти взмолила я.
Убрала взгляд. Разговор окончен. Поняв, это Миллер направился к дверям, но снова остановился, обернувшись:
— Если ты считаешь, что всё под твоим контролем, то ты ошибаешься, Джилл. Рано или поздно кто-то ещё умрёт и ещё, а виновата теперь будешь ТОЛЬКО ТЫ! Если готова быть таким же чудовищем как он, то продолжай молчать и дальше.