Мороз по коже (СИ)
— Подожду, но совсем не долго.
— Ты охренел? Ни за что, гад! Какие дети, если мне еще три года учиться?
От ощущения того, что Ксюша уже готова вцепиться мне в глотку, я расхохотался, испытывая пьянящее ощущение настоящего счастья и снова резко вошел между все еще обвивающих меня бедер, усмиряя пигалицу самым своим любимым и действенным методом.
Глава 49
Спустя два месяца…
— Мороженое и чай, — прослушав мой короткий заказ, официант утвердительно кивнул и обьявил, что принесет его через три минуты, после чего оставил меня одну.
Я откинулась на спику бархатного кресла и прикрыла глаза. Эти экзамены и стажировка меня доканали, что хотелось В кафе напротив университета было уютно и уже по-летнему тепло, но в последнее время не радовала погода, а любимый май и вовсе раздражал.
— Такая красивая и совсем одна… Давайте, я угощу вас кофе и составлю компанию? — раздавшийся сбоку бархатистый мужской голос принадлежал красивому молодому мужчине, который в этот момент сверлил меня пытливым взглядом и, видимо, ждал ответа.
— Не знакомлюсь, — отказ прозвучал несколько жестче, чем планировалось, но по-другому бы и не вышло.
— Почему?
— Замужем и двое детей.
По вытянувшемуся лицу мужчины сразу стало ясно, что такое знакомство ему совсем не по вкусу, поэтому он поспешил извиниться, и откашлявшись ретировался к дальнему столику у окна.
— Привет, давно ждешь? — теперь вместо мужчины напротив приземлилась подруга и сразу схватила меню, — ты уже сделала заказ? Я жутко голодная… Кажется, слона съем, если предложат…
Утвердительно кивнув головой, я принялась рассматривать знакомые красивые черты, которые теперь выглядели ещё лучше, чем раньше.
— Что-то не так? — спохватилась собеседница и пробежалась обеспокоенным взглядом по своему дорогому платью, идеально сидящему на стройной фигуре.
— Нет, всё в порядке… Просто думаю, что Морозов — полный идиот, раз не выбрал тебя…
— Глупая, — расхохоталась Кулецкая, — ты так и не поняла, что Роман за человек, хотя и сорвала джекпот в виде его любви…
— Джекпот или проклятье, это ещё как посмотреть…
— Уж у кого проклятье, так это у меня… Теперь вот даже курить нельзя, не то что текилы бахнуть, — Кулецкая тяжело вздохнула и отвернулась к окну, за которым её ждал здоровый лысый амбал, облокотившийся на капот чёрного внедорожника.
— Вообще никуда одной нельзя без охраны?
— Вообще, — Татьяна ответила в свойственном ей веселом тоне, но у меня почему-то снова выступили слезы на глазах:
— Танюша, прости меня! Если бы я знала тогда, чем это всё обернется! — стыд за содеянное в прошедшие месяцы постепенно притупился, но чувство вины никуда не ушло. Более того, оно разгоралось при каждом упоминании о том, в какой переплет попала из-за меня Кулецкая.
— Забыли… Зато я при помощи шокотерапии избавилась от одержимости Морозом. Как он там, кстати? Уже второй раз видимся, а я все никак не спрошу о нём…
Впервые за всё врямя нашего знакомства в глазах Тани не горело пламени болезненной влюбленности, а интерес к жизни Романа показался абсолютно обычным. Она, словно дальняя родственница, справлялась о жизни сводного брата, с которым давно не виделась.
— Пока искали тебя, злился на меня очень. В первую неделю я вообще боялась из комнаты выходить, чтобы с ним не пересечься. Но через несколько дней он остыл. Правда сделал мне еще сто один выговор…
При воспоминании о том, в каком бешенстве был Роман, у меня снова пошел мороз по коже… Я даже вещи собирала, хотела уйти, только он не дал… Орал на весь дом, что никуда не отпустит. Потом все наладилось, только урок этот я уяснила навсегда.
— Я была очень удивлена, что столько людей подключились к моим поискам, — Кулецкая лучезарно улыбнулась официанту, — теплый салат с баклажаном, утку с бручничным соусом и гляссе.
— Да, Роман говорил, но когда сообщение пришло, что ты с поклонником уехала отдыхать, то все, кроме меня, поверили…
— Никому такой отдых не пожелаю, — смех Татьяны покатился по залу, заставив нескольких посетителей кафе замолчать и обернуться, поэтому она продолжила уже гораздо тише, — мне этот неандерталец до сих пор поперек горла… Здоровый, как гризли, взгляд бешеный, смотрит и глазами поедает…
— Может я Рому попрошу помочь? Уедешь?
Кулецкая отмахнулась и задумчиво посмотрела куда-то вдаль:
— Помнишь, я рассказывала о том, что меня когда-то изнасиловали? Я не знаю, как Марат узнал, но того парня больше нет в живых, поэтому про мою влюбленность в Мороза ему лучше не знать…
— Ясно… Таня, он тебя обижает?
— Пальцем не тронул, но поехал на мне знатно… Разве что поцеловал насильно один раз… Ох, и верещала я тогда! Охранник один проболтался, что я копия его первой и единственной любви. Не знаю, что с ней случилось, но этот бандит охраняет меня как зеницу ока и везде таскает с собой. Боится, что пропаду или, как вариант, сбегу…
— Какая любовь! Прямо как в женских романах! — мечтательно пробормотала я и вдруг живо представила, как лысый бородатый шкаф Токуев смотрит на хрупкую Кулецкую. Я как-то раз видела его фото в интернете и осталась впечатлена устрашающим видом этого восточного мужчины.
— Да уж… Всегда ненавидела любое ограничение свободы и в итоге получила поехавшего бандита, который никуда меня не пускает и первые две недели знакомства продержал в подвале.
— Ну прости, Танюша, — при упоминании о том, что пришлось пережить подруге по моей вине, я всхлипнула и потупила глаза.
— Да, ладно тебе… Я не злюсь, даже благодарна тебе за встряску, а Марат-то как тебе благодарен, — говоря о Токуеве, Кулецкая подкатила глаза, и мы обе прыснули со смеху: я — сквозь слезы, а она — сквозь грусть.
Эпилог
Спустя три года…
— Куда мы едем? — несмотря на требование сидеть тихо, я то и дело нетерпеливо ёрзала на кресле и вертела головой по сторонам.
— Я же говорил, что сделаю тебе сюрприз, малыш. Потерпи и не устраивай допрос раньше времени, — на губах Морозова играла загадочная улыбка, а сильные пальцы, держащие кожаный руль подрагивали в такт музыке, льющейся из динамиков.
— Раз нельзя устраивать допрос, то я просто буду называть различные варианты и следить за твоим выражением лица, — предстоящая игра показалась мне очень интересной, поэтому я подобралась и приготовилась веселиться.
— Я себя не выдам.
— Выдашь, любимый… Начнем… Ты везешь меня в аэропорт… Нет… В автосалон? Нет. Это ни к чему… Может на озеро? Для отдыха на природе еще прохладно…
Закусив губу, я принялась перебирать все возможные варианты сюрпризов и досуга, который мы еще не успели попробовать…
— Может, наконец, с парашютом разрешишь прыгнуть? — при взгляде на посуровевшее лицо Морозова, я сникла. Нет, всё, что попадает под категорию " с риском для жизни" мой мужчина сразу отметает. И тут не помогают ни слезы, ни уговоры, ни бойкоты. На все мои аргументы у него всегда один ответ "слишком люблю, чтобы доверять твою бесценную жизнь, твоей бедовой голове".
Хотя, мне грех жаловаться, то каким обожающим и чутким стал Морозов после того, как мы оба перебесились, достойно поэмы. Он ведь оказывается самый чуткий и ласковый мужчина, если не гладить против шерсти, разумеется.
— Может на воздушном шаре будем кататься? Или по реке на лодке? Собаку мне купишь? Пони? Лошадь? Слона? Диплом уже поздно покупать, несмотря на литр слёз, я сама написала его… Ладно, не хочу больше угадывать… Ты всё равно удивишь… Хотя, наверно я предприму последнюю попытку, — от осознания того, какой бред собираюсь произнести вслух, я захихикала, но всё же взяла себя в руки, — это загс?
От того как напряглись челюсти на красивом Морозовском лице, мне сташо страшно…
Он же не собирается жениться на мне?
Нет… Нет… Нет…
Мы же сто раз это обсуждали… Мне только двадцать два, диплом на носу… Разве нам плохо вместе? Зачем всё усложнять?
— МОРОЗОВ…
— Спокойно. Я за рулём, поэтому никаких разборок! Плюс от твоих когтей лицо заживает не меньше месяца. Как ты потом объяснишь потомкам, почему я весь расцарапанный на собственной свадьбе?