Переплести судьбу (СИ)

— У нее рога, — ледяным тоном сказала я. — Думаешь, мне позволят держать рядом с собой ши? У меня и так… проблемы с репутацией. Хотя… постой.
Через несколько минут на голове у Неи красовалась башня из волос, вполне в стиле местных кумушек. Лицо дриады несколько вытянулось, зато Ри обрадовался — уселся сверху прически, как в гнездо. Рога оказались внутри башни. Одно слегка выпирало, но могло сойти за костяную заколку-палочку, популярную среди модниц.
— А что ты хотела? — пожала плечами я, поймав свирепый взор дриады. — В чужой монастырь со своим уставом не ходят. Точно остаешься? Ну если так настаиваешь… Только при ходьбе не задирай так высоко платье… пожалуй, лучше надень под него свои штаны.
… Я опять бегу по двору. Бегу к реке. Теперь мне реально страшно!
… После официального представления (надеюсь, местное население странности девушки отнесет на счет ее «легенды» — пришлось все рассказать эру Капаиде, и тот придумал, что Нея — наемница из страшно засекреченного клана телохранителей) дриада разместилась в покоях слева от моих. Утром следующего дня я слышала, как она сюсюкает с пикси и спотыкается о мебель. Однако через несколько минут в комнату с паническим воплем ворвался Ри, а Нея вошла следом:
— Ши видел что-то плохое. Дети. Уходят. Голос ее зовет. Ту, что старше.
— Орима, Аретта? — похолодела я.
— Выгляни в окно.
Я подбежала к окну и заметила две фигурки, семенящие прочь от дома. Снующие по двору люди не замечали их в упор, а ведь кто-то должен был остановить дочерей хозяина — тем больше не позволялось бродить одним. Одна, повыше, останавливалась и отталкивала вторую, поменьше. Маленькая девочка падала, вскакивала и опять шла за сестрой.
… Я подбегаю к реке, слышу плач Аретты. Орима уже ступила в воду, в ее руках узелок с вещами. Аретта рыдает, прижимая к себе куклу, и словно не слышит меня, глядя мимо, делая крошечные шажки к потоку и отчаянно взвизгивая с каждым шагом. За девочками с противоположного берега снисходительно наблюдает какая-то тварь, похожая на костлявую женщину с рыбьими глазами.
— Фо-а, — говорит мне на ухо Нея, появляясь рядом из песчаного вихря. — Я попробую с ней поговорить.
Дриада издает несколько гортанных звуков. Фо-а отвечает шипением и бормотанием.
— Плохо дело, — хмурится Нея. — Старшая девчонка сама идет в Лес, это был ее выбор. Однако сейчас она под чарами. Младшая — нет. Фо-а голодна, а старшая — не ее добыча.
— Подержи Аретту, — приказываю я.
— Слушай ты, — говорю я твари, подходя к реке, — сними с нее заклятье. Сними с обеих! Ты знаешь, кто я?
— Переплетающая, — шипит фо-а. — Ты тут ничего не решаешь. Краткоживущая сама сюда пришла, сама высказала ж-ж-желание.
— Она не понимает, что творит. Отпусти ее.
— Я ее не держу. Лес обещал приют матерям и их потомству. Лес даст ей все.
— Ах так! Ах так! — я злюсь, но ничего не происходит. Девушка делает еще один шаг. — Орима, это не выход!
— Заберите Ари, — безжизненно бросает Орима через плечо. — А я все решила. Другого пути нет.
— Глупости! С чего ты взяла? Найдем твоего альва! То есть сида, сида! Конечно, сида! — Свет, где эта сила переплетения, когда она так нужна?! — Не найдем — воспитаем малыша сами!
— Это не Абигэль спасла Аретту. Это я… в обмен на ночь с Диниэ, наследником сидов. Я… мы полюбили друг друга давно… и Диниэ… воспользовался правом старого обряда. Я заплатила этим за нашу свободу. Король отпустил Ари, а я… я жду ребенка. Я не знала. Всего одна ночь…
— Вот видишь! — ору я. — У тебя не было выбора! Ты героиня!
Орима делает еще один шаг к противоположному берегу. Добровольно?! Серьезно?! Да у девушки марево в глазах! Пытаюсь пересечь поток, но вязну в зеленой Паутине. Гнев кипит во мне… Да я сейчас взорвусь! Ругаюсь, крою хохочущую фо-а… очень плохими словами. Что-то… лопается. Натянутая нить. Это оно? Орима вдруг оборачивается, сердито кричит:
— Ты не понимаешь! Я теперь всегда буду в их глазах… падшей! В меня будут тыкать пальцем: вот идет соблазненная сидом, мать ублюдка! А Диниэ… сколько бы он ни пытался, король ему не позволит! Я для него какая-то… мошка! Краткоживущая, и этим все сказано! А если позволит?! Мне придется уйти в Холмы! Навсегда! Так какая разница! По крайней мере, Алан избежит позора! Он столько сделал для нас, а я…
 
— Дурочка! — с облегчением восклицаю я: в глазах девушки злость, и это уже не магия фо-а. — Немедленно возвращайся! Я беру всю ответственность на себя! Поговорю с Аланом, все объясню! С королем тоже поговорю! Сомневаешься? Вот увидишь! Не хочешь в Холмы — уедешь, поживешь где-нибудь, а родится малыш — что-нибудь придумаем. В крайнем случае, бросим Аркадун все вместе!
— Ради меня? — недоверчиво произносит Орима.
— Ради тебя и ребенка! Ишь что удумала! Лишить меня возможности понянчить… внуков?!
Наверное, я говорю достаточно убедительно: Орима медленно возвращается. Узелок падает в воду, его уносит течением. Фо-а шипит. Я обнимаю Ориму и вдруг слышу панический визг Аретты. Девочку вырывает из рук Неи, она скользит подошвами по влажной траве, а навстречу ей кидается фо-а — ши не собирается упускать и эту добычу тоже. По влажной траве трудно бежать. Я падаю, но Аретта выставляет перед собой ладони (с сжатой в одной руке куклой) и кричит. Вижу розовую Паутину. Фо-а ударяется о Полотно, ее отбрасывает назад, ударяет о дерево… переломанное тело падает в поток.
— Сдохла? — удивленно говорит Нея.
  
Глава 33
 
— Как это случилось? — тихо спросила я, обнимая Ориму за плечо.
Мы сидели на поваленном дереве с видом на Холмы. Я даже приблизиться к ним не смогла: пыжилась, искусственно разжигая в себе злость, но каждый раз оказывалась на тропинке у опушки Освещенного леса. Орима отнеслась к этому спокойно — она знала, что я вряд ли смогу сдержать обещание и добиться личной встречи с Королем сидов. Девушка сидела, положив голову мне на плечо, а руки — на живот. Лицо ее было светлым и немного печальным одновременно. Она посвежела — я окончательно взяла командование на кухне на себя, не дожидаясь приезда мужа. С утра устроила разбор полетов и сама сварила отличную куриную лапшу. Мука, правда, здесь грубовата, я не к такой привыкла.
— Если отец будет ругаться по поводу Абигэль, скажи ему, что она была в сговоре с главной кухаркой, — тихо сказала Орима, словно услышав мои мысли. — Все, что получше и посвежее, кухарка свозила к тропе, там еду забирал хозяин постоялого двора с Перевала. Из остального готовилась еда для нас: рыба… соленая, и мясо, его вымачивали. Абигэль нужны были деньги. На особые средства для красоты лица и тела. Она не так молода, какой кажется, я знаю… я видела ее в Холмах… настоящую… В Холмах все видно. Я не могла сказать. Она пригрозила, что расскажет, какой ценой мы вышли из Холмов.
От возмущения я только покачала головой. Что за подлая проныра эта гувернантка!
— Как это произошло? Как вы попали в Холмы? Они вас похитили?
— И да, и нет. Мы сами вышли за Паутину там, где она была ветхой. Это были чары. Я видела спину лесного змея возле тропы. Он золотой. Красиво. Я поняла, что это не ради нас, что и сидов, и отца принуждают… к чему-то.
Я вздохнула. Знаю я, к чему принудили эра Алана. Из-за этого и хожу теперь то ли в женах, то ли в невестах, то ли вообще…
— Время там течет по-другому, так, как сиды хотят. В Холмах прошло несколько часов, а тут пять дней. Я узнала, что отца хотят наказать за непослушание и задержать нас дольше. Здесь могли пройти годы. И тогда я и Дини… После этого Королю пришлось нас отпустить. Думаю, он уже тогда знал, что та ночь… была не бесплодной. Ли, — Орима повернула ко мне встревоженное лицо. — Диниэль любит меня. По-настоящему. Давно. Мы с ним познакомились почти сразу, как переехали сюда к Алану. Часто встречались в Холмах за садами и… просто говорили, часами. Не помню, когда я влюбилась так крепко, что и думать ни о чем не могла. Тофана говорит, я глупая, потому что молодая. Если я глупая, то и дитя не смогу хорошо воспитать?