Пурград (СИ)

И это уже было ни черта не хорошо и совсем неправильно. 
Но эта мрачная картина вскоре сменилась другой. Я вдруг стал самим собой, Мистралем, арктическим волком. Тем, кем и был изначально. Только я был не взрослым и уверенным в себе командиром Гончих, а совсем маленьким щенком. Я рос без родительского тепла и в не самой роскошной части Аркадии. Может быть даже, как раз в самой бедной. Кто-то скажет, что быть последним, среди людей первого сорта - довольно неплохая учесть. Но только не для ребёнка в агрессивной детской среде. И ведь меня даже некому было защитить! 
Едва ли персоналу детского дома, пусть и весьма элитного, было дело до того, что их подопечного избивают в школе за низкое социальное положение. Я терпел издёвки и не мог дать сдачи. Моих сил просто было недостаточно для того, чтобы навалять задирам по первое число. Да и язык у меня был недостаточно длинный, чтобы уметь со всеми договориться и каждого заболтать. Приходилось сносить удар за ударом, окунания в унитаз, обидные прозвища и прочие "радости" жизни во время самого "счастливого" периода жизни. 
Но даже у меня нашлись заступники. Некто, к сожалению, не помню, кто именно это был, как-то сказал мне: "Никому неинтересно пинать мёртвого волка!" И в этой фразе я увидел наконец свою силу. Ибо я не был мёртвым волком, у меня был потенциал, который во мне пытались убить из зависти. Я был далеко не так слаб, как считал. И язык мой был искусен, как во лжи, так и в правде. Мне оставалось только прогрызть себе путь через злопыхателей, пройти по их головам. Так, чтобы они остались позади, упиваться своей ядовитостью, а я пошёл вперёд. 
Разумеется, я так и сделал, иначе бы я не стал командиром Гончих. Иначе не выбрался бы из школьных раздевалок, в которых меня постоянно зажимали. Так бы и остался мальчиком для битья у более богатых детей. 
Может мне и повезло быть именно волком в этом обществе, но я уверен, что моё положение было обусловлено не только происхождением. Ибо кому нужен зверь без роду и племени, пусть и сам по себе изначально статный? В том и суть. Мне никто не помогал и я сам себя выковал. Этим мне и нравится Пурград. И поэтому я хочу защищать его принципы. Здесь каждый может стать кем угодно, если приложит усилия и покажет достаточную прыть. Нет никакой удачи, нет никаких каст. Только упорный труд может превратить обычного зверя в сверхзверя, который стоит от нас так же далеко, как мы далеки от диких животных. Только постоянный рост над собой приближает пушистого к миру воли, в котором сокрыта истинная власть над сутью вещей. 
Но и сильным людям нужна прочная опора. Даже вернее будет сказать, что сильные люди нуждаются в том, чтобы иногда побыть слабыми. Тот, кто опекает вечный порядок, сам иногда должен быть холен и лелеян. Непобедимый и непокорный воин, у себя дома хочет быть слабым и зависимым. В этом и есть смысл той фразы, что гласит: "За каждым великим мужчиной, стоит не менее великая женщина". Моя великая женщина - Сирокко. И она нужна мне, как воздух. Пора просыпаться и сбрасывать этот морок... и спешить к ней... чем скорее, тем лучше! 
  
liberte.txt / Mistral / Purgrad / Art
 
Когда я очнулся, то лица моих новых знакомых уже были не такими радостными и понимающими, как раньше. Напротив, теперь в них чувствовалась какая-то неприятная серьёзность, смешанная с явным напряжением. Да и было здесь, из всей когорты травоядных, ныне только двое: тот важный олень и Шон.
Я спросил у них:
– Сколько... сколько я спал?
– Не больше получаса. – недовольно выпалил мой старый знакомый.
– А мне казалось, что я уже прожил многие жизни...
– Пространство, в котором ты был, называется нами миром Инсомнии. Оно не похоже ни на сон, ни на явь, а находится где-то посередине. Этакий интернет человеческих подсознаний. Там ты действительно, в каком-то смысле можешь прожить чужие жизни, в этом и есть его суть. Но вернее будет сказать, что это не совсем "жизнь", скорее это воспоминания жителей города, выгруженные их нейрокомами в теневую область пурграднета. Не все из них правдивы, некоторые подверглись искажению или затёрлись, однако они позволяют нам лучше понимать других людей. И вот тут то и возникла проблема с тобой...
 
– Что за проблема, Шон?
– Кроме тебя с нами ведь был кое-кто ещё, да?
– Я не понимаю, что ты имеешь в виду.
– Ты в своей голове не одинок, верно? Кажется, её зовут Марена, да?
– Как ты...
– Не только я, мы все о ней узнали. Видишь ли, когда ты вдыхаешь транквилизаторный газ для вышвыривания твоего сознания в мир Инсомнии, где ты будешь переживать эмоциональный опыт других людей, тебе нужен проводник. Это существо должен вызывать у тебя эмоциональный отклик, находиться рядом и будет являться началом твоего пути. Для тебя, почти наверняка, проводником оказался я и ты первым делом видел именно мои воспоминания. Причём в наиболее полном и объёмном ключе. А вот для всех остальных, как новенький в нашем кругу, ты сам стал проводником. И мы все видели твою незримую спутницу. Скажу честно, увиденное нам не понравилось. Если бы она оказалась менее доброжелательна, мы все бы подхватили подобный вирус или ещё чего похуже... Могли бы все вместе тут же и отправиться к праотцам.
– Но я же не знал, как это всё работает!
– Тебя никто и не винит, Мистраль. Однако, у нас теперь есть сомнения по поводу допуска тебя к дальнейшим погружениям в Инсомнию. Кроме того, тебе явно следует что-то делать со своим нейроком вирусом. Ты же не маленький и должен знать, что ни к чему хорошему они не приводят.
– Я знаю-знаю, но...
– Что? Почему ты всё ещё не сходил в больницу? Не думаю, что у такого, как ты могут быть с этим проблемы.
– Ну как тебе сказать... В общем, мне было стыдно. Представляешь, как я, командир Гончих, приду в больницу и скажу: "Здравствуйте! Я тут лазил по незаконным сайтам для взрослых и подхватил нейросифилис-компаньона!" Я бы со стыда сгорел. Особенно, когда бы они извлекли вирус и увидели, что тот пытается подражать моей подчинённой, к которой я неровно дышу. Нет, я даже сейчас не готов идти в больницу!
– Но этого точно нельзя так оставлять! – барашек задумался, а затем вдруг обратился к лидеру их круга: – Не против, если я воспользуюсь нашей сервисной комнатой? Думаю, я смогу извлечь из его головы подселенца с помощью наших инструментов и пары ассистенток.
Олень также задумался, но уже вскоре одобрительно кивнул. Шон обратился уже ко мне:
– Пойдём, не будем тянуть с операцией.
– А ты сможешь её провести?
– Ну, я как раз этим зарабатывал, пока не выиграл в лотерею. Думаю, что как вернусь к прежней жизни, то продолжу обслуживать нейрочипы.
– Никогда бы не подумал, что ты нейрохирург.
– Я бы и сам так не думал, однако, мои тонкие пальцы порой творят чудеса. Ты это знаешь. Кроме того, если ты не хочешь стыдиться и идти в больницу, я, верно, буду лучшим вариантом. Уж за слухи точно можешь не переживать.
– Тут ты прав.
– Тогда нам нечего ждать, пойдём! Я всё подготовлю и уже через час ты сможешь быть свободен.
Я проследовал за Шоном ещё дальше вглубь пространства, оккупированного странной сектой травоядных. Там, среди путаных коридоров, в которых сновало немало зверей в набедренных повязках, оказалась целая сеть высокотехнологичных производств. Все они, конечно, были кустарны, однако никак не ожидаешь от дикарей целой маленькой фабрики по производству чипов, самодельных имплантатов и прочей мишуры. Как мне объяснил сам барашек, местные не слишком любили корпорации и никак не хотели становиться частью баз данных городских служб.
Я закономерно спросил у него:
– Но зачем? Вы же всё равно с рождения внесены в базу медицинских служб, да и у нас, в силовых структурах, все ваши досье наверняка есть.
Но барашек лишь звонко рассмеялся, многозначительно посмотрел на меня и покачал головой. Несмотря на то, что ответа так и не прозвучало, я всё ясно понял.