Никогда не было, но вот опять. Попал 2 (СИ)

Закурил и, пуская в небо густой дым, стал лениво осматривать двор и уходить в дом явно не собирался. Незаметно подобраться к нему никакой возможности не было. Блин! Надо, что-то делать, а то он так и просидит посреди двора до возвращения подельников.
— Тор оставайся здесь и как только этот облом отвлечется и подойдет к воротам лезь во двор и прячься возле сараюшки. Потом я его постараюсь отвлечь, а ты подскакивай и лупи его со всей дури по башке.
Тор кивнул, соглашаясь, а я пошел к играющим парням, сказав выглянувшему из кустов Белому, чтобы тот шел к Тору.
— Грек, Тоха драку устройте, по земле покатайтесь, лупите друг друга и ругайтесь. Как только увидите, что я зашел в ворота драку прекращайте, и каждый со своей стороны на стрёме. — Прошипел я и быстро отошел в сторону.
Тоха с Греком не подкачали, они с начала, как положено в пацанских разборках, потолкались, а потом сцепились, нелепо махая кулаками и матерясь. Услышав шум, охранник встал с чурбака и, открыв калитку, с интересом смотрел, как лупцуют друг друга два пацана. Я, проходя мимо, остановился возле него и, отвлекая внимание от подкрадывающегося Тора, спросил, добавив в голос хрипотцы:
— Уважаемый! Не подскажете, где здесь живет господин Горбунков?
Тот непонимающе посмотрел на меня, пытаясь сообразить, что надо этому хлыщу с тросточкой:
— Чего? — Несколько растеряно спросил он. Но буквально следующую секунду, сообразил и сунул руку за пазуху.
Я не зевал и врезал тростью по его клешне, которой он попытался достать револьвер. В это время подоспевший Тор ударил его по затылку мешочком с песком. Тот покачнулся, закатил под лоб глаза, но не упал. Тогда я, схватив трость двумя руками, вогнал её этому жлобу одним концом в солнечное сплетение. Тот хрюкнул и повалился на руки подхватившего его Тора. Я шагнул за калитку и, закрывая её, быстро огляделся. На улице кроме Тохи с Греком никого не было. Они, увидев, что я закрываю калитку, прекратили драку и быстро разошлись по разные стороны. Молодцы! Машинально отметил я и, подскочив к Тору, помог ему затащить в дом тяжеленного мужика.
Подбежавший, Белый достал из сумки, заранее приготовленный мешок и веревку. Усадив на лавку бессознательного охранника, натянули ему на голову мешок и связав за спиной руки, спихнули на пол, мордой вниз. Опасаясь этого здоровяка, я согнул ему одну ногу и привязал к рукам. Видя это, Белый нервно хихикнул, да и я тоже был не в лучшей форме. Сердце бухало где-то у горла и ноги подкашивались. Черт! В прошлый раз, когда к Головану ходили, меня почему-то так не корёжило. Только Митька-Тор был на удивление спокоен. Оглядев комнату, он произнес:
— Ну и где этот саквояж?
Немного отдышавшись и успокоив бухающее сердце, я тоже огляделся и сказал:
— Ищем саквояж. Они не должны его далеко спрятать.
Пока Белый с Тором разбежавшись по комнатам, заглядывали во все углы, я лихорадочно соображал, куда можно спрятать сумку. Эти ребята особой фантазией не отличались и скорее всего, спрятали, сумку с деньгами под полом.
Осмотрев, пол в этой комнате и ничего не отыскав, перешел в другую, там тоже ничего подозрительного не было. В последней комнате моё внимание привлек комод, который стоял, на мой взгляд, в неудобном месте. Я крикнул парням, и мы общими усилиями сдвинули довольно тяжелый комод в сторону.
Половица под комодом была выщерблена сбоку. Ее явно поднимали с помощью ножа. Достав свой ножик, я поддел им половицу и приподнял. Там в неглубокой нише находился искомый саквояж и рядом лежал какой-то сверток. Вытащил тяжеленный саквояж, вскрыл с помощью ножа. В саквояже лежали запечатанные в бумагу кругляки. Вскрыв одну упаковку, обнаружил золотую монету.
— Так парни пересыпайте монеты по сумкам. — Скомандовал я. Достал завернутый в тряпку пакет, развернул. Деньги. На вскидку тысяч семь не меньше.
Парни быстренько раскидали монеты по трем сумкам и, ощупав со всех сторон пустой саквояж, положили его под половицу. Задвинули комод на место и вышли в комнату, где кряхтел и возился пришедший в сознание мужик.
 
— А с этим, что будем делать? — Сиплым голосом спросил Тор.
— Сыч… Тоесть Иван сказал, мужиков не трогать, только жирному можно кишки выпустить. Этого не замай. — Прохрипел я. И мы резво выскочили во двор. Надо сказать, что эту, якобы, обмолвку мы с Тором запланировали заранее, с целью направить мысли огорченного пропажей, Голубцова в нужное русло. Не уверен, что сработает, но попробовать стоит. Завтра или чуть позже узнаем, сработала эта «уловка 22» или нет.
Белый, как самый шустрый, выглянул за калитку и махнул нам рукой. Выйдя из ворот, мы разошлись в разные стороны, чтобы не привлекать внимания. К нашему временному дому подходили по одному и с разных сторон. Тоха, к моему удивлению и смеху Белого, обзавелся шикарным бланшем под правым глазом, а Греку видимо досталось хорошо по носу. Он то и дело им шмыгал и пытался вытереть не существующие сопли.
— Вы, что бандерлоги, по настоящему дрались что ли? — Изумленно спросил я.
Грек виновато потупился, а возмущенный Тоха поведал историю этой эпической битвы.
— Мы сначала махались понарошку, а потом этот гад локтем мне в глаз заехал. У меня из глазу аж искры посыпались. Ну, я и разозлился и дал ему по носу.
— Я же тебе говорил, что нечаянно получилось. — Пробормотал с ухмылкой Грек. Видимо, до него стала доходить комичность ситуации, чему очень способствовал откровенный ржач Белого.
— Ага нечаянно…. — Не мог успокоится Тоха.
— «Подеритесь еще! Горячие финские парни». — Процетировал я классику, успокаиваяТоху. Потом добавил:
— Впрочем, молодцы, во время остановились и вообще все молодцы! Действовали хорошо, не зря тренировались. Всем премия по сто рублей, но отдам в Сосновке.
— А че это в Сосновке? Я может здесь кой чего купить хочу? — Заявил, просмеявшись, Белый.
— И чего ты купить хочешь? — Спросил я.
— Часы хочу. Вон ты Немтырь себе купил, а мы что хуже.
А ведь точно часов у парней нет, а они нужны, иначе как согласовывать действия.
— Молодец Белый, правильно заметил. Завтра все идете выбирать себе часы. У кого еще, какие предложения будут? Говорите, обсудим и если действительно нужно для дела, то приобретем.
— Одёжку нам надо специальную для таких случаев. — Вдруг сказал Грек, пытаясь отряхнуть пыль со своего пиджачка или, как там его аборигены называют.
— А что? Дельное предложение. Ну как, все с Греком согласны? — Спросил я парней. Хотя мог и не спрашивать. Поддержали единогласно.
— Обязательно сошьём, но это попозже в Сосновке. Машке Лучкиной закажем, а здесь ткани темной купим, чтобы ночью незаметнее быть. И Тоха, и ты Грек одёжку, что на вас сейчас снимите и спрячьте, оденьте ту, что сегодня купили.
— А я? — Спросил Белый.
Я посмотрел на Белого, он вроде не засветился сегодня, но тоже пусть одежонку сменит, хуже не будет.
— Ты тоже переоденься, и парик сними.
— А вам с Тором переодеваться разве не надо? — Спросил Тоха.
— А зачем? Отклеим усы и бороды; кто нас потом узнает. Так ведь Тор?
Митька, подтверждая, кивнул. Все-таки Митька хорош, немногословный и надежный как молоток. Одним словом — Тор. С ним мы пошли прятать в сарае сегодняшнюю добычу. Золото прикопали, а бумажные деньги я положил в рюкзак.
Я отлепил усы, бороду снял свой немного подпорченный пиджачок, умываясь, подумал, что моя «уловка 22» сработает как мышеловка, если предупредить Сыча о грядущих предъявах и о возможном нападении. Достал из шкафчика листок бумажки, которая теперь у меня не переводилась, и быстро набросал для Сыча записку, нисколько не заботясь о местной орфографии, которую пока не изучил: «Сыч, мужик, который у тебя был вчера и возможно Годный нападут на тебя сегодня или завтра ночью». Подписываться не стал. По большому счету мне все равно кто из них кого прибъёт, а возможно они и договорятся, чего бы не очень хотелось. Посмотрел на парней, соображая кого из них послать с запиской, но в конце концов решил сделать это сам.