Враги за рубежом (ЛП)

Я усмехаюсь.
— Больше веры в меня! Бюллетень это такая… безвкусица. Его почти никто не читает. Я подумываю о листовках. Наклеить их на каждый шкафчик. Я бы даже разорилась на полноцветную печать.
Ной присвистывает.
— Это не дешево.
Я пожимаю плечами.
— Это того стоит.
Если бы меня спросили, что мне больше всего нравится в Ное, я бы сначала соврала и сказала, что мне в Ное ничего не нравится, и все в нем плохо. Но на самом деле вот что: наша с ним способность импровизировать. Только начав, мы уже как два музыканта, играющих идеально синхронно. Что-то просто… щелкает.
— Ты сваришься в этом свитере, — говорит Ной и трогает манжету у меня на правом рукаве.
— Все не так плохо, — лгу я.
Ной опускает взгляд и хмурит брови, все еще трогая материал свитера.
— Я могу спросить, нет ли у них для тебя чего-нибудь другого.
— Нет. Они и так достаточно для нас сделали. Все прекрасно.
Чтобы доказать свою точку зрения, я снимаю с запястья резинку и стягиваю свои густые мокрые волосы в высокий хвост. Я уже чувствую себя лучше.
— Готов идти есть?
Внизу кипит работа, Джузеппе и его семья заканчивают подготовку к ужину. Небольшая столовая находится прямо рядом с кухней. Ева отдает распоряжения на итальянском, и вся семья их беспрекословно исполняет. Джузеппе приносит из гостиной еще два непарных стула и подтаскивает их к столу, сдвигая все сиденья чуть ближе друг к другу. Двое малышей добавляют к сервировке стола вилки и ложки, не совсем правильно, но все равно выглядит восхитительно. Дочь Джузеппе, по-прежнему держа на бедре ребенка, помогает расставлять тарелки с едой, и выглядит так, будто все под контролем (как у всех мам), но я все равно чувствую себя неловко, из-за того, что не занята, хотя у меня две свободные руки.
Я бросаюсь к ним.
— Чем мы можем помочь?
Джузеппе отмахивается от моего предложения и ведет нас к столу, где уже стоят наполненные красным вином бокалы, и корзина с теплым, дымящимся хлебом. Нам отводят места в самом конце, бок о бок.
Запах в доме просто… пальчики оближешь. Аппетит не был первым, о чем я думала в этот вечер, но сейчас я понимаю, как сильно проголодалась.
На стол начинают выставлять тарелки, и Ной вскакивает на ноги, чтобы помочь. Как только перед каждым оказывается огромное количество еды, мы склоняем головы, и Джузеппе читает итальянскую молитву, а затем приступаем к еде.
— Pasta alla puttanesca, — говорит нам Ева, указывая вилкой на приготовленное ею главное блюдо.
Паста паппарделле явно домашнего приготовления. Она покрыта густым томатным соусом с насыщенными вкусами, от которых я не могу оторваться: красное вино, чеснок, анчоусы, оливки и каперсы. Это так по-итальянски и так вкусно. Вместе с этим она приготовила нежную хрустящую стручковую фасоль, обжаренную с чесноком и лимоном и посыпанную кедровыми орешками. Сверху все сдобрено свежим тертым пармезаном. Я с трудом прихожу в себя после первого кусочка. Это лучшая еда, которую я ела в Италии, и я сообщаю об этом Еве.
Она с улыбкой принимает нашу похвалу, а мы с жадностью опустошаем свои тарелки. Ева и слышать не хочет об отказ от второго. Накладывается еще больше еды, и я заедаю томатный соус внушительными кусками хлеба. Красное вино прекрасно с ним сочетается, и, не успев остановиться, я выпиваю полтора бокала.
После того, как мы буквально выскребли из наших тарелок все до последней крошки, я помогаю Еве и ее дочери убрать со стола. Они пытаются отмахнуться от меня своими полотенцами для посуды, но у них ничего не получается. Я ни за что не позволю им прислуживать. Я рада помочь.
Ной оказывается в гостиной с Джузеппе и детьми. Когда я подхожу, чтобы убрать со стола еще несколько тарелок, заглядываю и вижу, что Ной стоит на полу на четвереньках и изображает большого медведя. Он встает на задние лапы (колени), превращает руки в когти и свирепо рычит. Малыши визжат от восторга, бегают по комнате, словно их собираются съесть заживо.
Джузеппе с удовольствием наблюдает за ними со своего места на мягком кресле, покачивая ребенка на коленях.
 
После того, как кухня убрана, Ева и ее дочь исчезают, чтобы искупать детей и уложить их спать. Джузеппе помогает Ною зарядить телефон, чтобы тот мог позвонить Лоренцо. Мне очень жаль, что мы не подумали сделать это раньше, но в тот момент произошло много событий. Очевидно, Лоренцо с детьми только недавно вернулись в Рим. Всю дорогу было плохое движение. Лоренцо предлагает сесть за руль одного из фургонов и приехать за нами, но сейчас, когда уже так поздно, Ной говорит ему остаться и помочь Габриэлле и Эшли с детьми. Как только утром на Фиате починят шину, мы поедем обратно.
Как только Ной кладет трубку, Джузеппе достает потертый набор домино, и я смотрю, как они играют, сидя на диване у большого качающегося вентилятора, наслаждаясь легким ветерком, пока у меня уже не начинают слипаться глаза.
Они играют еще одну партию, а затем Ева вручает нам с Ноем новые зубные щетки и показывает, где мы можем воспользоваться ванной.
Пожелав всем спокойной ночи, мы поднимаемся друг за другом по лестнице в маленькую чердачную комнату. Усталость, которую я совсем недавно чувствовала, сидя на диване, исчезает, как только мы снова остаемся вдвоем.
Как только за нами закрываются двери, единственным источником света остается маленькая лампа возле кровати.
Я не знаю, что с собой делать. Что говорить. Видимо, Ной тоже не знает, потому что мы оба молчим.
Без вентиляторов здесь гораздо теплее, чем в остальной части дома. Теперь, когда дождь наконец прекратился, Ной открывает окно, но снаружи так же душно и жарко, поэтому он снова его закрывает.
Хотя я бы с удовольствием разделась до гола, я упрямо не снимаю свитер. Мы до сих пор не разобрались со спальным местом, поэтому я занимаюсь своими делами. Я проверяю свою накидку и купальник — они все еще мокрые. Затем, поскольку я чувствую себя тревожно и странно, делаю то, что и всегда.
Я знаю, что Ной наблюдает за мной, сидя на краю кровати, но некоторое время он мне не мешает.
Затем, наконец, не сдерживается.
— У тебя настоящая проблема, ты знаешь об этом?
— Вряд ли. Знаешь, у кого есть настоящие проблемы? У метамфетаминовых наркоманов. Убийц. Людей, которые любят собирать марки.
— Какую именно цель ты преследуешь?
— А что похоже на мою цель?
Я навожу порядок на их чердаке. Хотя это трудно сделать при слабом освещении, я расставляю их стопки книг в алфавитном порядке. Я делаю так, чтобы они при желании могли легко добраться до коробок со старыми фотографиями и альбомами. Если у меня будет достаточно времени, я планирую переставить различные предметы мебели, чтобы все было аккуратно и упорядоченно, либо в порядке возрастания по размеру, либо, возможно, по функциям.
— Ты никогда не думала, что уборка — это способ убежать от своих проблем?
— Какая интересная мысль. Ты не поможешь мне с этой коробкой? Она тяжелая.
— Нет, — категорично заявляет Ной.
— Ладно, — ворчу я, пытаясь ее поднять. — Я сделаю это сама.
Уверена, что вот-вот сломаю спину, но Ной не бежит мне на помощь.
— Мы могли бы использовать эту возможность, чтобы поговорить.
— Ладно, говори, — цежу я, не удосужившись на него взглянуть.
Я слишком занята для пустой болтовни. Приведение в порядок этого чердака займет у меня всю ночь, и это если я буду работать быстро.
Ной вздыхает и ложится на кровать, заложив ладони за голову. Устремив взгляд в потолок, он начинает:
— Итак, психоаналитик, все началось несколько лет назад, когда я устроился на работу в среднюю школу Линдейл.
Я ставлю коробку на пол и замираю, любопытствуя, к чему он клонит.
— Учительница из соседнего класса? Она та еще штучка.
— Она вежливая и великодушная, и, безусловно, проблема не в ней, — гордо говорю я.
— Она была резкой с самого начала. Как я уже сказал, настоящая штучка.