Русский рай

Управляющий пригласил гостей в крепость. Русские служащие взяли под уздцы их лошадей, пообещав накормить и напоить. Испанцев повели в торговую избу, усадили на лавки. Женщины накрыли стол скатертью, начали выставлять закуску и чарки. Лица гостей повеселели. Кусков достал сопроводительные бумаги, велел Банземану прочесть и перевести распоряжение Главного правления компании о выборе места и строительстве укрепления для защиты от диких народов.
– Скажи, что купили ничейную землю у здешней деревни! – удивляясь чрезмерной осторожности главного приказчика, подсказал Сысой. Но тот, дерзкий в стычках с колошами, сделал вид, что не услышал, и как-то до неприличия почтительно, словно извиняясь за невольное вторжение, стал говорить о заинтересованности Компании наладить постоянную торговлю с крепостью Сан-Франциско.
Ни изысканной закуской, ни качеством рома, который пили три дня сряду, испанцев удивить не удалось, их удивили подарками и предназначенными для мены сапогами. Кузнец Петруха подновил стертые и сломанные удила, стремена, пряжки подпруг. Уезжали гости очень довольные встречей, лейтенант обещал поговорить с комендантом о регулярной торговле и обнадежил, что ее можно наладить к общему благу обеих сторон. Сысой, с умным видом помалкивавший на пирушках, проводил всадников воспаленным взглядом опохмелившегося гуляки, обернулся к Кускову с вопросом, но тот понял его без слов:
– Александр Андреевич настрого приказал не ссориться с гишпанцами, но добиваться мира и согласия. Бостонцы контрабандно возят нам их пшеницу и заламывают непомерные цены. Если мы положим начало взаимному торгу – будет великая польза.
– Земля-то была ничейной! – обидчиво воскликнул Сысой. – Мы же ее купили и хотим жить с пользой для России.
– Ну и зачем об это кричать при первой встрече? – Поморщился главный приказчик. – Потихоньку-помаленьку будем добиваться своего, посмотрим, чья возьмет.
В свободное время, которого почти не было, Сысой с сыном начали строить дом. Василий был так занят полем, что скорей только помогал им. Оба друга знали от испанцев, что в миссиях сжинают и намолачивают богатые урожаи пшеницы, ячменя и овса, о ржи испанцы не слышали.
Картошка на малых грядках дала летом хороший урожай. Посаженная в зиму рожь дружно взошла до срока и весело зазеленела, но дожди с туманами не дали ей подняться и заколоситься. Зелень легла на вспаханную землю и стала гнить. Между тем, за весь год было добыто чуть больше сотни каланов. По ситхинским меркам партия осталась без меха. Партовщики время от времени добывали оленей, однажды им удалось застрелить зубра пудов в шестьдесят весом, но мяса не хватило и на неделю.
В декабре Кусков стал готовить к промыслам партию под началом Васильева, хотел послать её в Бодего, но оттуда пришел американский бриг «Меркурий» и встал на рейде при безопасном ветре. Сысой, Василий и управляющий с пониманием переглянулись: слишком много было связано с этим названием в давние годы их службы, «Меркурии» словно преследовали старовояжных служащих. Но, как оказалось, командовал бригом знакомый американец Джек Эйрс, не первый год занимавшийся контрабандой калифорнийских продуктов на север.
Сысой с Василием подошли к его борту на большой байдаре, были приятно обрадованы грузом пшеницы и масла. На бриге оказалась ватажка партовщиков под началом Тимофея Тараканова. Большую часть партии он высадил для промыслов на островах, заглянул и в Бодего, где морские бобры перевелись. На «Меркурии» был так же сын Баранова Антипатр, которого Сысой принял за незнакомца. Вытянувшийся и повзрослевший креол кивнул старовояжным, поднявшимся на борт судна. Сысой отметил про себя, что он слишком важно одет для простого служащего, вгляделся и с удивлением узнал повзрослевшего юнца. Они не виделись с тех пор, как Сысой и Баранов с семьями перебрались на Ситху с Кадьяка.
– Тебе должно быть уже лет пятнадцать? – спросил, скрывая нахлынувшую грустинку. – Ты же младше моего Петрухи?
Антипатр с важностью кивнул, не уточняя возраст.
 
– А с виду все семнадцать, новик! Я таким прибыл на Кадьяк.
– У меня уже третье плаванье с бостонцами! – усмехнувшись, прихвастнул сын правителя и строже добавил: – Мне надо переговорить с Кусковым!
– Посмотрю, что привезли и отвезу в крепость. Вот уж обрадуется главный!
Сысой сделал свои приказные дела, велел подручным начать отгрузку продуктов и отвез Антипатра с Тимофеем в крепость. Кусков с Катериной тоже удивились, как неожиданно повзрослел сын Баранова, повели его в дом. Сысой с Тимофеем пошли за ними. Антипатр передал Кускову почту, указы правителя колоний. Катерина, растерянно поглядывая на мужчин, пожаловалась:
– Угощать нечем, у нас только юкола и крольчатина.
Кусков смутился, бросая вопрошающие взгляды на Сысоя, дескать, что-то же должно быть в запасе. Тараканов ухмыльнулся и скороговоркой пробормотал:
– Бырыма обещал вздрючить если кто станет спаивать сына. Не шухры-мухры – главный поверенный компанейских дел на бриге – суперкарго.
– Да сыт я, сыт! – Раздраженно мотнул головой Антипатр, положил шляпу на колени и приосанился.
Тимофей вынул из сумки узелок с чаем и кусок тростникового сахара с полфунта, положил на стол.
– У вас и этого нет?
– Ну, рассказывайте, какие новости! – веселей заговорил Кусков
– Новости?! – с важностью начал говорить Антипатр напряженным баском. – Бостонцы воюют с англичанами, пока еще не ружьями, а торговлей, но скоро дойдет до стрельбы. Мы в миссиях у францисанцев и доминиканцев тайно покупаем пшеницу и всякую снедь, разговариваем с ними и с тамошними гишпанцами, у них «ре-во-люция» вот здесь, – постучал пальцем себя по лбу. – Ругают метрополию, хотят освободиться.
Шлюпки и байдары ходили от рейда в бухту, перевозили продукты. Незнакомый служащий с «Меркурия» заглянул в дом, перескочил порог, скользящим плутоватым взглядом окинул пустой стол.
– Всем нужна революция! – поддакнул, показывая, что желает поучаствовать в разговоре. Но к столу его не пригласили, молча обернувшись к нему, побуравили вопрошающими взглядами. Смущенно потоптавшись у порога, служащий неохотно выдавил из себя. – Куда выгружать муку?
– В пакгауз! – строго ответил Сысой. – Куда еще?! Там наши люди ждут.
Служащий кивнул и вышел, хлопнув дверью. Кусков спросил:
– Кто это?
– Оська Волков – камчатский промышленный из новоприборных контрактников. – «Всем нужна революция!» – передразнил его Тимофей. – Бостонцы смуту сеют, спрашивают: не надоело ли нам зависеть от России?
– А вы что? – настороженно спросил Кусков.
– Прикидываемся, что не понимаем. – Скривил тонкие губы Антипатр. – А на уме держим, что без России они нас оберут до нитки, пустят по миру нагишом, еще и посмеются над дураками. Нынче сами скрываются от англичан иногда даже под флагом Компании, что отец запретил настрого. Им всем очень не нравится, что вы построили крепость, и они пугают гишпанцев, что Россия их завоюет. Как же? Вдруг станем обходиться без посредников, начнем торговать с Калифорнией?! Каких барышей лишатся…
– Да, уж! – Громко вздохнул Кусков. – Влезли между молотом и наковальней, между бостонцами и гишпанцами. Если бы не ненависть к ним здешних народов, не знаю, как бы держались.
Неудачный в промыслах для первых русских калифорнийцев 1812 год потрясал  Российско-американскую компанию многими несчастьями. В пути к Камчатке умер, посланный на смену Баранову коллежский асессор Кох. Вместо него, на «Неве» под  командой лейтенанта Подушкина, был отправлен коллежский советник Борноволоков.  Плаванье было на редкость трудным, шлюп унесло в сторону от курса, экипаж  перессорился, а 9 января 1813 года «Нева» разбилась у мыса недалеко от Ситхи. Из  девяноста человек экипажа и пассажиров спаслись двадцать четыре. Подушкин выжил,  был спасен груз на 250000 рублей, а Борноволоков погиб в нескольких милях от Ново-Архангельска. «Святой Александр Невский» разбился на Курилах, бриг «Беринг» в своем  первом дальнем походе был выброшен штормом на один из Сандвичевых островов.