Чудодейница (СИ)
Местечко «для пикника» ничем не выделялось. Пристроив фонарь так, чтобы он освещал импровизированный стол, путешественница примостилась на корточках у стены. Туесок Савелия был распечатан, жажда удовлетворена. Юля налила водички в сложенную горстью ладонь и поднесла её «бабочке», хотя понятно уже, что это не бабочка. Глазастик не остался равнодушным и выпустил снизу от «маски» хоботок, которым, опустив его в воду, осушил «сосуд».
— А чем тебя кормить? Выбирай, чего тебе по вкусу, — девушка гостеприимно провела ладонью над разложенными на салфетке бутербродами с мясом и сыром, разломленным огурчиком, яблоком и дольками развёрнутой шоколадки.
Кто бы мог подумать, что Глазастик выберет шоколад! Сначала он видимо попробовал, ткнув в кусочек шоколадки свой хоботок, а потом тем же «инструментом» придвинул дольку к себе поближе и, растворяя понемногу, всасывал в себя шоколадную жижицу.
— Вот сластёна, как Савелий, — улыбнулась Юля, собирая остатки своего обеда — яблоко в карман, догрызёт по пути, шоколадку в туесок, отложив поближе ещё одну дольку маленькому «напарнику», — доедай скорее, пора идти дальше.
Часа через три после обеда вокруг посветлело до сумерек — больше не было ответвлений, и в конце прямого отрезка тоннеля виднелся широкий выход в ДЕНЬ! Не терпелось бежать вперёд, чтобы, наконец, выбраться из надоевшей темницы, но очень не хотелось расставаться с экзотическим приятелем.
***
На свету Глазастик продолжал имитировать бабочку, крылья которой оказались совсем не крыльями и не складывались, а яркий рисунок был «выткан» мелкими голубыми пёрышками, органично прилегающими друг к другу, но его глаза от света закрылись, правда, ненадолго. Видимо, не только под землёй ему приходилось существовать.
Куда хватало глаз, по обе стороны от края горы и на самой горе, из которой Юля вышла, простирались цветущие сады! Бледно-голубое небо с клочковатыми перьями облаков и приближающееся к зениту слепящее солнце! Разительный контраст между роскошеством природы и чудовищно мрачной пещерой! Приятная зелёная травка… Построек не было видно, но вблизи пролегала рукотворная дорога из стёсанных камней. По Юлиным представлениям, эта местность не дотягивала до цивилизации девятнадцатого века. «Это не Москва, и вообще не город…»
Юля подошла к ближайшему дереву.
«Интересно… Так не бывает! Противоестественно!» На дереве рядом с цветами висели плоды, напоминающие груши, в разной степени созревания! Под нижними ветвями, наряду с осыпавшимися лепестками, навалом и россыпью лежали спелые или подгнившие фрукты. Можно ли их есть? Уже снова щемит желудок, а еды больше не было, кроме той шоколадки.
— Глазастик, не знаешь, они съедобные? — «приятель» что-то пропищал и, приподнявшись на ножках, спрыгнул вниз к почти прозрачной от спелости «груше» и воткнул в неё свой хоботок. — Ты предлагаешь мне попробовать? — «Рискнуть, что ли?»
Юля откусила от аппетитно выглядящего фрукта, не забыв протереть поднятую с земли «грушу» салфеткой, вкус был приятным и необычным. Что-то знакомое, но точно, не груша и не яблоко, хотя нотки этих фруктов ощущались. Как бы ни хотелось ещё, но рискованно объедаться незнакомыми продуктами. Девушка собрала с десяток крупных спелых плодов, сколько уместилось в рюкзачок, в том числе в пустой туесок, и задумалась, что же делать теперь.
Диск солнца был привычным, и светило оно вполне по-домашнему, но ощущение чуждого мира не пропадало. Не чувствовался уход за этими деревьями, никто не собирал урожай, но в то же время отсутствовал бурьян, который заполонял бы все свободные участки земли, если за ней не ухаживать. Всё это было очень странно…
Чтобы возвращаться назад той же дорогой, как изначально планировала девушка, даже речи не могло быть! И спать уже очень хотелось. По ощущениям, целые сутки прошли, пока она выбиралась из катакомб. Для начала нужно поискать источник воды! Тогда будет жидкость для питья и возможность набраться сил при чудодейственном умывании.
Глазастик уже снова сидел на рукаве, когда они отправились на поиски воды. Приглядев неподалёку полосу более насыщенной зелени, Юля решила сначала там проведать, и не ошиблась! Заросли высокого узколистного кустарника, похожего на иву, раскинулись вдоль мелкого и прозрачного ручья.
Вспомнилось, как будучи совсем маленькой, Юля ходила с дедушкой на рыбалку, как на таком же мелководье стояла, нагнувшись, по щиколотку в воде, руками доставая до дна. Мальки прыскали от её рук в стороны, а песок из-под перевёрнутого камешка или вытянутой створки ракушки мутил кристально чистую водичку. «Не знаю, как пить эту воду, а умыться — с радостью!»
Девушка опустила руку с Глазастиком на берег, а там он, встав на вытянутые ножки, мгновенно переместился к кромке ручья и наклонился над ним, выпустив хоботок в воду. «Ах, вот как ты оказался в пещере! Телепортировался! Что же тебя там привлекает?» Сзади у нагнувшегося диковинного животного стало видно короткое тельце с птичьей гузкой. Значит, «бабочка» — это его голова. А летать эта птичка, пожалуй, не может, хотя очень лёгонькая.
Когда Юля изучала "строение" своего попутчика, над ним вдруг всплыла надпись:
Глазастик
Унфейх
Уровень 4
«Ничего себе, как подействовала темница! Глюки начинаются». Поморгала глазами и наваждение исчезло.
***
Какой чудесный мир! И какой ужасный здесь мир подземный!
Но как же отсюда вернуться к себе домой? «Позвать Максима? Он же предлагал. Ха-ха, смешно!» Даже не говоря о том, что теперь Юля знала причину его внимания к себе, никакой чудодей не мог услышать её в такой отдалённости от дома. Это Савелий всегда слышал Юлин зов, но только в квартире. А Макс не домовой, и непонятный мир — не квартира, уже ставшая родной.
Посидев на травке, Юля пришла к выводу, что у неё только один негарантированный способ вернуться обратно — вторая гребёнка, позволяющая переместиться куда-то по желанию. Но, если повезёт в переносе, то не повезёт в другом — Вторая сменит привязку, и при последующих «телепортациях» возвращаться придётся сюда!
«Блин! Такой артефакт загубить! Это ведь можно было чаще навещать бабушку, не тратить время на транспорт, и грибов ей заготовить на всю зиму, и вообще — попасть в любое знакомое место и вернуться назад без проблем! Ну почему, почему я всё время тороплюсь принимать решения и влезаю в какие-то чумовые авантюры?»
Но интуиция не сопротивлялась Юлиному решению так, как это было у открытого прохода в Зазеркалье. Сейчас она понимала, что с Первой гребёнкой просто-напросто оказалась бы в теневом мире, а новое зеркало даже не перенеслось бы вместе с ней. Скорее всего, жертвуя привязкой Второго артефакта к родному миру, девушка не совершала очередной опрометчивый шаг.
Она протянула руку, чтобы на прощание погладить Глазастика, но тот шустро забрался на свой «насест» — Юлин рукав.
— Ты хочешь со мной? А вдруг ты не сможешь жить в моём мире? Давай, найдём тебе не такое страшное жилище, как подземелье? А я буду иногда тебя навещать. Шоколадку тебе оставлю, — но экзотический «птиц» её не понимал или не хотел понимать. Его усиков не было видно, но у Юли уже и без помощи антенн был налажен контакт с «питомцем». Значит, не хочет отвечать.
Девушка придумала, что, в крайнем случае, может поселить Глазастика в Зазеркалье, в той самой каморке, с которой начался её такой длинный путь. А что? В конце концов, если захочет, он может вернуться в своё подземелье, как-то он жил там до встречи с девушкой. Она достала из пояса Вторую гребёнку, зажмурилась, страстно пожелав вернуться в свою комнату, и воткнула артефакт в волосы.
***
«Вернулась! Уррра! Жертва была не напрасной».
Тут же появился взволнованный Савелий:
— Эк, сердешныя, умаялась! — затем бросил удивлённый взгляд на «украшение» Юлиного рукава, но ничего не спросив, исчез.
«Получилось! Получилось! Миленькая гребёночка, спасибо тебе! Прости, что не сохранила твоё свойство!» Юлю передёрнуло от мысли, что она могла навсегда остаться там — в красивом, но чужом мире! Одна, без бабушки, без друзей. И ведь, в сущности, путешествие оказалось бессмысленным. Это не теневая Москва — ненужный новый мир открыла. Зато разумного питомца себе завела. И диковинными фруктами теперь можно было запасаться впрок. Нет худа без добра!