Хозяин Мрака (СИ)

— Это объясняет твою заинтересованность в кланах Морес и Кэррион…
— Не совсем верно. — Элин качнул головой. — Я сотрудничаю с ними не потому, что они как-то могут помочь мне с Тьмой. Просто сложилась такая ситуация, что только мне известно, насколько необоснованна их репутация в Китеже. Тёмные? Они-то? — Перерождённый развёл руками. — С тем же успехом всех, улыбающихся во время боя, можно называть алчущими кровью берсерками. 
— Ты утрируешь, Элин…
— Ничуть. Если бы вам действительно было интересно, протектор Бельфи, то вы бы организовали за ними такую же слежку, как и за мной. И узнали о том, что их предел — это совершенно несущественные крупицы даже не Тьмы, а хмари, закаляющей их волю.
— Тем не менее вместе с Кэррионами ты планировал проверить нечто, не предназначающееся для чужих глаз. Если это нечто столь безопасное, то зачем скрываться? — Определённо, Бельфи был осведомлён куда лучше, чем предполагалось. Что и неудивительно, ведь что Элин, что его союзники недооценили старика, из-за чего сейчас приходилось раскрывать всё больше карт. 
И не только перед абсолютом, но и перед главами кланов, которые вообще ни сном, ни духом не знали о происходящем. 
— Ответ — репутация, протектор. Как я уже говорил ранее, вокруг Кэррионов, Морес и Компози ходят нелицеприятные слухи, которые очень, очень легко укрепить, и гораздо сложнее развеять. Я же разработал боевые жезлы, в качестве катализатора для записанных техник использующие естественную, присущую каждому человеку частицу тьмы. И доверил их проверку людям своего друга. Тем, кто гарантированно выдержит воздействие хмари. 
— Почему не Нойр? — Спросил — и тут же ответил на свой вопрос Бельфи. — Точно. Закалка… ты уверен, что они используют хмарь только в таком ключе?
— В противном случае этих кланов уже давно бы не существовало. В истории я не нашёл ни одного упоминания об анимусах, способных совладать с тлетворным влиянием Тьмы вне зависимости от того, насколько аккуратно они подходят к процессу. — На самом деле прецеденты встречались, но люди так или иначе не могли сдерживать Тьму дольше пары-тройки лет.
— Всё это требуется как следует обдумать, но… зачем ты скрывал это от нас?
— Зная о том, что Тёмных во все времена предпочитали сначала обращать во прах, а потом разбираться, как так получилось? — Элин эмоционально вздел бровь. — Моё положение омрачалось в том числе и способностями ментала, которых что в Китеже, что во всех других городах просто истребили. То, что со мной не расправились в лучших традициях прошлого — уже чудо, не находите?
Ответа на такое заявление не нашлось даже у Гайо Бельфи, из-за чего воцарилась не самая приятная напряжённая тишина. И прервал её Вардок, которого оказалось по-настоящему трудно пронять.
— Несмотря на всё это ты, Элин, ценный союзник и надёжная опора не только для нас, великих кланов, но и для всего Китежа. — Мужчина обвёл всех собравшихся пристальным взглядом, остановившись на перерождённом. — В твоей верности городу сложно усомниться после всего того, что ты сделал за последние несколько лет. И пусть я понимаю, какую цель преследовал протектор Бельфи, согласиться с тем, что его методы были верны не могу. Факт сокрытия ото всех анимуса платинового ранга так же выходит за границы моего понимания. В связи с этим я хочу задать один вопрос, волнующий, пожалуй, всех собравшихся: к кому вы лояльны по-настоящему, протектор Бельфи, а кого вы рассматриваете как угрозу?
— Лоялен… — Старик тяжело вздохнул. — Я знал, что сегодня будет задан этот вопрос, но идеального ответа на него не нашёл. Достаточно ли будет, если я скажу, что угрозу я вижу во всех, даже в себе самом?
— При всём уважении, но это звучит несколько странно. — Сорака чуть наклонила голову, качнув гривой огненно-рыжих волос.
— Думаю, протектор Бельфи имеет в виду важность поддержания баланса внутри Китежа. — Произнёс Элин, припомнив слова старика, сказанные ему на той злосчастной крыше. — Вы опасаетесь того, что какая-то сторона станет слишком сильной, и город погрузится в хаос. Верно?
 
— Ты проницателен, мальчик мой. Всё так: я стараюсь поддерживать баланс, дабы ни один из кланов не становился слишком могущественным. 
— Даже если один из великих кланов вырастет втрое, он всё равно не сможет поглотить все остальные. — Задумчиво пробормотал глава клана Мурум. — И само по себе объединение не навредит Китежу.
— Вопрос в том, какой ценой будет достигнуто это объединение, Кацелиан. Сколько анимусов сгинет в братоубийственной войне? Станет ли сильнее единый Китеж, лишившись даже четвёртой части своих защитников? Я в этом очень сомневаюсь. — На секунду Бельфи замолчал, явно подбирая слова. Ему было, что сказать, но он опасался посеять разлад между собой и кланами. Их отношения и так пошатнулись из-за раскрытия проводимых им в тайне дел, и сейчас он мог как всё исправить, так и сделать ещё хуже. Риск видился абсолюту разумным, но таков ли он на самом деле? — Как сомневаюсь и в том, что все вы сможете задавить в себе присущее всем анимусам стремление ко всё большей и большей власти. Всего несколько дней назад вы подтвердили мои опасения, отвергнув открытие Элина, могущее сделать сильнее весь Китеж. И почему? Потому, что в краткосрочной перспективе популяризация этого знания ослабила бы влияние кланов, и в первую очередь — сильнейших из них. Так в чём же я не прав, господа протекторы? 
— Этот разговор стоило начать давным-давно. — Скрепя сердце выдавил из себя Кацелиан, взглянувший на свои действия с другой стороны. — Но теперь нам нужно многое обдумать… и обсудить. В том числе и открытие о крови. Прости, Элин. Не могу говорить за остальных, но я был слеп. И эта слепота стоила нам доверия в совете. 
Четверо протекторов молчали, обмениваясь тяжёлыми взглядами. Они уже обсудили вопрос, собравший их вместе, но ни один из них даже не думал о том, чтобы разойтись по домам. 
Как и сказал Мурум, события этого вечера поставили перед советом вопросы, которые требовали безотлагательного решения. 
И от искренности глав кланов зависело будущее Китежа.
  
Глава 9
 
Растрескавшийся камень хрустнул под ногой плавно опустившегося на крышу здания юноши, но не откололся — вместо этого тончайшая нить анимы расплавила и закрепила его на месте, восстановив целостность парапета. 
Сам же перерождённый, исполнив суть ювелирную операцию, устало сел, свесив ноги над до сих пор оживлённой улицей. Один из плодов стараний стражей — укрепление периметра Китежа до такого уровня, что здесь, в центре города, понятия комендантского часа просто не существовало. С одной стороны — совершенно ничтожное изменение, но с другой — глоток свежего воздуха для людей, вынужденных скрываться в своих домах сразу после наступления темноты. 
Элин помнил, как в своём первом, настоящем детстве опасался покидать дом, едва солнце уходило за окружающую город стену. Тогда ещё беззащитный мальчишка регулярно слышал о том, как бесследно пропадали бедняки, а временами даже люди из кланов. Демонические звери с лёгкостью проникали за стены, устраивали кровавую бойню — и гибли от рук патрульных или стражей. 
Но утраченные жизни такая месть не возвращала, и маленький книжный червь пуще всего остального боялся попасться на глаза такой вот пробравшейся в город твари.
Лишь в Авалоне этот страх в нём насильно подавили вместе со всеми остальными лишними и ненужными эмоциями, выковав для себя оказавшийся не таким уж и послушным инструмент. Но от момента обретения страха до его уничтожения прошло добрых двадцать лет, так что просто забыть его Элин не мог. Правда, боялся он уже не за себя, а за близких и друзей, среди которых отнюдь не все были анимусами. 
Потому-то он и озаботился вопросом модификации стен путём установки на них нормальной, — читай — совершенной, — сигнальной системы, миновать которую не могли даже специализирующиеся на скрытности твари. 
Комендантский час до сих пор не отменили на окраинах Китежа, вблизи стен, но только потому, что чиновники не были уверены в возможности поддержания порядка среди простых горожан. Веками они не выходили на улицы после захода солнца, и изменить это, просто объявив новые правила, было нельзя.