Ловец снов
Однако, к его удивлению, в половину одиннадцатого к нему заглянул менеджер и сказал, что его арендовали. Мерзкое словечко, но оно уже давно не резало слух. Ведь, в сущности, хостов и правда брали в аренду: их время, эмоции, настроение и в некоторых случаях интеллектуальные способности.
Джисон привычным движением надел маску, завязал на затылке шелковые ленты и спустился вниз. Когда открылась дверь вип комнаты и Джисон увидел, кем была его сегодняшняя гостья, он с трудом поборол инстинктивное желание броситься обратно.
Ким Сан с видом королевы закинула руку на спинку дивана и смотрела на вошедшего взглядом, в котором сквозила самоуверенность, возведенная в десятую степень. В воздухе витал скепсис и агрессия. Она пришла сюда очевидно с негативным настроем, и Джисон даже отдаленно не представлял, о чем и как с ней говорить.
В этот момент он от всей души порадовался, что на нем была маска, которая скрыла отразившееся на его лице ошеломление. А если она его узнает? С этой женщиной и так было непросто, и оставалось загадкой, как она отреагирует, когда поймет, кто он и чем зарабатывает на жизнь.
Пройдясь по его фигуре оценивающим взглядом, она едва заметно одобрительно ухмыльнулась – ей понравился его внешний вид. Хорошо, что он догадался надеть сегодня новый костюм.
– Госпожа, приятного вечера, – сказал менеджер и оставил Джисона на растерзание хищницы, которая так его манила.
Не зная, что говорить, Джисон решил попытаться вести себя с ней так же, как и с другими клиентками. Назвал свой псевдоним, который имелся у всех хостов, работающих в этом баре, и предложил выпить. Стандартный набор. Но для Сан этого было мало, нужно что-то, что зацепит ее, заинтересует. И неожиданно Джисону пришла в голову мысль. Сан – азартная женщина, ее воображение можно распалить, заинтересовать и полностью завладеть ее вниманием. А если подтолкнуть события в нужное русло, то он может добиться того, чего хочет. И даже если она узнает его, то это не помешает ему осуществить его маленький план.
Поэтому, написав Юриму «Мне нужно организовать романтическое свидание на берегу реки Хан! Срочно!», он улыбнулся Сан и разлил вино по бокалам, специально пролив мимо. Изобразив искренность, извинился и достал платок с вышитыми стихотворными строками. Наживка заброшена, осталось только вывести все в нужное русло, и тогда у Джисона появится еще один шанс завоевать женщину, которую он так любил.
Глава 7
Струны каягыма
Сан набрала код своей квартиры и вбежала внутрь.
Скинула туфли и, не раздеваясь, кинулась к ноутбуку. Ей нужно было срочно найти информацию о Ли Хяне. Свое расследование про Мина она оставила, закружившись в круговороте насущных дел, но, узнав новое имя из своего прошлого, твердо решила в этот раз докопаться до истины.
Пока загружался ноутбук, сняла платье и выпила воды с лимоном из холодильника. Любимый напиток освежил уставшее тело и прояснил спутанные мысли, выгоняя из головы остатки алкоголя. Глядя на оживающий экран, Сан подумала о том, как хорошо, что она выяснила все с Джисоном и не поддалась инстинктам. Сейчас ей было не до него. Все, что ее волновало – это первое воспоминание из человеческой жизни, которое пришло к ней в ее собственном сне. А в том, что это была не фантазия, она не сомневалась. Этот сон был таким же четким и ярким, как и сны Доёна. Только непонятно, почему правда о прошлом стала открываться ей именно теперь? С чем это связано? С тем, что она увидела его в реальной жизни? Возможно, катализатором событий, о котором говорил Джумок, является их встреча?
Опять вопросы, одни вопросы и ни одного ответа. Если кто-то хочет, чтобы она узнала о себе то, что три столетия блокировало сознание, почему тогда просто не показать все и сразу? Зачем мучить ее загадками? Сан раздраженно хлопнула ладонью по кровати и, наконец, открыла все свои источники в поисках теперь уже другого имени.
Ли Хян, сын министра Ли… Во сне Сан было не больше четырнадцати, значит, эти события происходили лет на восемь раньше того момента, когда она стала бессмертной. До рассвета она не могла остановиться, перелопачивая сотни биографий и пытаясь выхватить из многообразия имен единственное, которое ее интересовало.
Это было время активного противостояния двух политических партий: норон и сорон. Сан хорошо помнила их представителей, которым не единожды прислуживала, будучи кисен. И каждый раз они плели друг против друга интриги, в которых принимала участие и хозяйка гёбана, слышавшая слишком много разговоров, не предназначенных для ее ушей.
Глаза слипались, Сан пила уже третью чашку крепкого кофе, но так ничего и не выяснила. Она поставила себе цель узнать, кто такой Ли Хян, или умереть от передоза кофеина. С учетом ее бессмертия это звучало забавно. Она не обращала внимания на время и совсем забыла, что сегодня у нее первая лекция факультатива по японской оккупации. Все мысли занимало лишь прошлое, которое она жаждала узнать, как одержимая.
Наконец, спустя несколько часов поисков, когда ее уже тошнило от Кимов, Ёнов, Паков и прочих чиновничьих фамилий, всего три буквы вдруг врезались в глаза. Сан едва не пролила кофе, впившись взглядом в экран. «Сын министра Ли Дождона, Ли Хян, погиб при загадочных обстоятельствах, и наследником рода стал его младший брат, Ли Гым». Вот оно! Сердце захлебнулось от внезапной находки. Сан ощутила всеми своими шестью чувствами, что это именно то, что она искала. Она жадно просматривала всю доступную информацию, сверяла источники, но больше нигде не встретила ничего, касающегося сына одного из норонов, министра Ли. Мальчик, с которым она была обручена, не оставил следа в истории и упоминался просто как член семьи известного чиновника. Три строчки. Всего три строчки посвятили человеку, встреча с которым когда-то выбивала у нее почву из-под ног.
Сан рухнула на спину, глядя в потолок. Закрыла глаза, выстраивая цепочку событий из всего, что ей стало известно.
Значит, когда-то в юности она была обручена с Ли Хяном и, судя по всему, они испытывали друг к другу нежные чувства. Потом с ее семьей приключилась какая-то беда, и она оказалась в гёбане. Вспомнила, как отчаянно просила Доёна устроить встречу с неким господином Ли и поняла, что та, прежняя Сан, говорила именно о Ли Хяне. В следующем воспоминании, где Доён искал благосклонности юной кисен, он говорил, что господин Ли бросил ее, струсил и поступил как слабак. Что это значило, если он погиб? О каком предательстве говорил Мин?
Похоже, его отец, министр Ли, имел отношение к тому, что случилось с Сан. Она вскинулась и вновь полезла в документы, уже ища информацию об отце Хяна. Если все именно так, как она сейчас представила, то здесь должно быть что-то сказано и о ее семье.
Очень скоро выяснилось, что ее несостоявшийся свекор был тем еще засранцем. Судя по всему, он был одержим карьерой и шел по головам, не считаясь ни с родственными, ни с дружескими связями. Сан устала считать, скольких людей он предал, пока не достиг своей цели – стал правым советников короля. Историки даже дали ему прозвище Кибальхан – «изворотливый».
Скорее всего, среди людей, которых он предал, был и отец Сан, поэтому всю семью понизили в ранге, а дочь отправили в дом кисен как государственную рабыню. Вот уж спасибо… «Теперь понятно, кого надо благодарить за все – папашу моего несостоявшегося женишка, – думала Сан, в сотый раз перечитывая информацию, которую удалось найти. – Хотя, может, оно и к лучшему? Прожила бы я триста лет, если бы не он? Наверняка меня бы не ждало ничего хорошего, только куча детей, унылый быт и бесславная смерть где-то лет в тридцать пять. Вообще не весело».
Остался подвисшим один вопрос. История ее семьи. Что стало с отцом, матерью, были ли у нее братья и сестры, и если да, то какова их участь? Но что-то останавливало Сан от поиска ответов. Она понимала, что ничего хорошего не найдет. Несмотря на отсутствие воспоминаний, в груди что-то болезненно дергалось, когда она представляла, как где-то в этих документах найдет три таких же сухих строчки о смерти родных.
