Переполох в Академии Граней. Это кто ещё попал! (СИ)

– Надеюсь, это только научная теория, – с опаской замечает Арчи. – Мы с тварями Загранья еле справляемся, а что водится в Гитрисе, даже приблизительно не знаем. Может, там монстры ещё хуже. 
Я чувствую, что кровь отливает от лица. Перед глазами крутится схема из учебника миропорядка – трёхслойная сфера. Гитрис, Загранье, Марфарис. А что, если мой мир для них и есть тот самый Гитрис? И ритуал Дэль пробил проход до него, вытащил мою душу и таким образом поменял нас местами?
От этого откровения желание делиться с ребятами подробностями моих изысканий резко поубавилось. Даже если мне удастся расположить их к себе, показать, что я не чудище – они всё равно будут считать меня потусторонней тварью. 
– Держи лицо, а то Рик что‑нибудь заподозрит, – шепчет мне в ухо подлетевшая лиса.
Она опять занимает своё любимое место на моём плече. От того, что рыжуля сменила гнев на милость, становится чуточку легче. Что ж, мы снова вдвоём против всех. Как было в начале нашего пути.
Я резко выдыхаю и вновь смотрю на Рика.
– Так, значит, чтобы безопасно переправить тела к родственникам, твой отец откроет множество проходов? А как это происходит?
– А‑а‑а‑а, – взвывает Хуч. – Дэль, милая моя, хорошая, рыжее солнышко наше, – причитает он, обернувшись, – давай ты свой исследовательский интерес удовлетворишь на лекциях? Мне знаний и от магистров хватает!
Я тушуюсь и заливаюсь краской. Хуч, несмотря на свои манеры и габариты, всё же умудряется быть просто очаровашкой. И ещё больше он начинает мне нравиться, когда я вижу, какой ревностью вспыхивает взгляд Рика. 
Да, вместе нам не быть, но побесить Дейрика дело святое.
– А я сейчас ей всё быстренько расскажу! Всё равно идти ещё минут десять, – Клифф, ломая схему Звезды, смещается к нам с Кери.
– Только делай это тихо, – сдаётся Хуч.
Наш умник кивает и принимается торопливо рассказывать про транспортную систему Марфариса. Кери слушает его вполуха, оно и не удивительно – аристократка знает такие нюансы чуть ли не с детства.
А мне интересно. Очень! И моё искреннее внимание так льстит Клиффу, что тот расцветает прямо на глазах. Его рассказ всё больше обрастает научными терминами, но основную мысль я всё же улавливаю. Путешествия тут проходят в том самом межгранье, где обитают пиримы. Артефакты перехода, которые работники корпорации Верндари добывают из тел тварей Загранья, обладают способностью пробивать точечные порталы. Опытные лучи‑модуляторы могут настраивать эти проходы на определённую точку на любом континенте. И вот, секундой ранее ты стоял в степях Нофирема, а через мгновение греешь пузико на пляжах Фалиоки.
– Портальные камни не скажу что штука редкая, но всё же приходятся на одну тварь из десяти, – поясняет Клифф. – Да и по силе создаваемого эффекта различаются. Вроде как чем меньше тварь в нашем мире, тем мощнее артефакт. Вот из камари, которого вы с Риком завалили, выпал очень крупный. 
– Откуда ты знаешь? – резко останавливается Верндари, который, как оказывается, всё это время внимательно слушал лекцию.
Арчи легонько толкает его в плечо, заставляя двигаться дальше и не останавливать процессию. Иначе привлечём внимание магистров, что идут по обе стороны от колонны.
– Так я сам видел, – пожимает плечами Клифф. – Вы же сразу вырубились, а я стоял дальше, меня позже скосило. Дэр Кратос из той разлагающейся туши вытащил камень размером с кочан капусты. Ставлю свою стипендию, эта махина может пробить портал до Эмиона!
– До Потерянного континента не простроить путей, – отмахивается от него Рик, хмурясь и о чём‑то размышляя. – Теперь понятно, почему отец так расщедрился. Наверняка, затребовал в качестве платы этот артефакт.
Я только и успеваю головой крутить, с жадностью ловя каждое брошенное слово. Из крупиц информации, что я успела почерпнуть в библиотеке, знаю, что Потерянным континентом называют тот материк, на котором открылся Нулевой портал. Тот, что первым запустил тварей Загранья в Марфарис. Эмион, исконное название разрушенного материка, так и не удалось зачистить и отстоять. Люди ушли с него, оставив его монстрам. 
 
А вот беспокойство Рика мне не понятно. Естественно, что старший Верндари будет гоняться за любыми могущественными артефактами, которые могут возвысить его транспортную империю.
– Это плохо? – осторожно интересуется Кери.
– Не важно, – в своей манере отрезает Дейрик и больше к нему с вопросами никто не пристает.
Даже я. Лезть дальше означает нарываться. А выведать нужные мне сведения я смогу либо в более спокойной обстановке, либо в обход Верндари. Не один он всему голова. Вон, Клифф с удовольствием готов провести мне дополнительный ликбез.
К тому же наша процессия наконец‑то достигает вершины холма. В его центре нас ожидает дэр Кратос, по правую и левую руку которого стоят незнакомые мне мужчины. Чуть поодаль чего‑то ожидает дэра Раманюк. У её ног ровными столбиками установлены небольшие металлические кейсы. Заметив мой интерес, Интегра кивает в вежливом приветствии, и я отвечаю ей тем же. Затем мой взгляд натыкается на отца Рика. За ним располагается ещё одна группа работников в форменной одежде с замысловатой эмблемой на груди. Что‑то похожее на мерцающую линзу в переплетениях резных колец.
"Эмблема Верндари" – всплывает в моей памяти, и я вздрагиваю. Не нравится мне, что воспоминания Дэль проявляются чаще всего от контактов с представителями этого заносчивого семейства.
Искоса смотрю на Рика, но на его лице всё то же суровое выражение. Словно и не родного человека увидел. Странные всё же у них отношения. Вспомнилась древняя реклама из детства, где толпа народа упрашивала солдатика из почётного караула помахать маме ручкой. Рик же мог банально улыбнуться папе. 
Но нет, что младший, что старший Верндари стоят напротив друг друга с каменными лицами.
Нас располагают по кругу, а капсулы с телами слетаются в центр, выстраиваются ровным рядами. Я осматриваюсь и замечаю среди магистров знакомые медицинские комбинезоны. Видимо, преподаватели подстраховались на тот случай, если кому‑то из студентов станет плохо.
– Фло, Феарину видишь? – чуть повернув голову, спрашиваю рыжулю.
Она встаёт мне на плечо задними лапками и я с удивлением отмечаю, что малышка знатно потяжелела. Хотя выглядит при этом так же, как и раньше. Вспоминаю слова Интегры о третьей фазе пиримов – полное воплощение, когда наши хранители обретают физический вес. Вот и Флоренс, похоже, лихо развилась до третьей фазы. Или она в ней и была, просто притворялась немощью?
– Вон она! – сопит мне в ухо лисица, отвлекая от размышлений. – Во втором ряду, за вашим ректором.
– Глаз с неё не своди, после церемонии попробуем перехватить, – шепчу ей в ответ и замолкаю под грозным взглядом Рика.
Над холмом повисает тягучая, физически ощутимая тишина. Это вызывает смутную тревогу. Я понятия не имею о похоронных традициях этого мира, не знаю, что должна делать и как себя вести. Уже одна эта церемония вызывает у меня недоумение, а что будет дальше?
Вперёд выступает дэр Кратос. Он обводит тяжёлым взглядом наши стройные ряды и на одном выдохе командует:
– Студенты! Призыв!
Со всех сторон доносится пронзительное "у‑у‑х", как будто сжали огромные меха. Друг за другом над студентами взвиваются призрачные образы их пиримов. Я заворожённо рассматриваю тех, кто в скором времени будет защищать этот мир от вторжения монстров. От тех тварей, что уже обживаются на просторах шести материков и несут угрозу мирным жителям. И невольно испытываю гордость за этих храбрых ребят, ведь они не дрогнули при нападении. Вышли биться плечом к плечу вместе с маститыми магистрами.
Чувство единения и общности настолько сильное, что меня распирает от желания поблагодарить Рика и ребят. Что приняли меня, что помогают, несмотря на ту дичь, что творила Дэль.
Но я глушу этот порыв. 
"Мы не привязываемся и не заводим близким друзей, верно, Эля?" – делаю себе внушение и вскидываю голову, чтобы не пропустить дальнейших событий.