Доминика (СИ)
Когда мы с ним встретились, я умудрилась влюбиться в него по самое «не хочу» всего лишь за три дня, проведенных вместе. А после страдала два года. И вот теперь то же самое. Три или уже четыре дня, и мы снова вместе. Как ни в чем не бывало. По крайней мере, так хочет он, я тоже хочу, очень хочу! Но еще опасаюсь, чтобы не вышло как в прошлый раз. Боюсь поторопиться.
Видно, вся моя нерешительность отобразилась на лице, что он сразу поник и сказал:
— Понятно. Про меня ты не собиралась говорить. Хорошо, я подожду. Моя семья уже о тебе все знает. И они очень счастливы за меня и за мой «правильный выбор» девушки. Я не буду тебя торопить, когда сочтешь нужным, тогда и расскажешь.
После этих слов он поцеловал меня в губы долгим и нежным поцелуем.
Оторвавшись от меня, он снова улыбнулся и чмокнул в кончик носа.
Я и не знала, что Макс может быть таким милым.
— А можно и мне задать тебе вопрос?
— Конечно, мы же договорились.
— Почему тебе не нравится Лайма?
— Хм… ну… слово «не нравится» не совсем правильно подобрано… скорее всего, ее отрицательное отношение ко мне и очень близкое к тебе… Я немного ревную тебя к ней. Блин, да я даже к сыну тебя ревную, Доминика!
— Что? — а вот это неожиданно для меня. — Ты сейчас серьезно?
— Да, был момент, когда я почувствовал ревность к малышу. Я так скучал по тебе, что, вновь обретя, не желаю ни с кем тебя делить.
Он быстро притянул меня к себе и снова поцеловал, но уже не нежно, а требовательно, грубо! Как будто доказывал, что я его и никуда теперь от него не денусь.
А я и не хочу от него никуда деваться, я хочу быть рядом с ним теперь, всегда.
Мы остановились, когда обоим уже не хватало кислорода. Тяжело дыша, мы смотрели в глаза друг другу.
— Или мы поднимаемся наверх, или беги, потому что я уже себя не контролирую. И если поймаю, то мы все же поднимемся наверх.
— Ну так поймай меня, если сможешь, — показала ему язык и побежала по дорожке, ведущей ко входу в дом.
— Учти, тогда все будет по-моему!
Я обернулась и остановилась на секунду.
— Нашел чем пугать, — высокомерно хмыкнула и снова кинулась в бега. Хорошо, что навстречу мне никто не выходил. Я изо всех сил бежала по ступенькам вверх. Макс настиг меня уже у дверей моей комнаты. Схватил обеими руками и прижал к своей груди спиной. А после с небольшой одышкой проговорил мне в ухо:
— Нет, дорогая. Сейчас я буду любить тебя в своей комнате, а вернее, в нашей. Я ее очень тщательно для этого готовил.
В груди все затрепетало от волнения и предвкушения. Что же он придумал?
Спальня хозяина дома располагалась в конце коридора.
Максимилиан внес меня на руках в свое логово.
Я тут впервые, поэтому беспрестанно крутила головой, осматривая комнату. Она казалось просто огромной.
Конечно, первым делом меня привлекла здоровенная двуспальная кровать с кованым изголовьем, в которой спокойно могли бы поместиться три, а то и четыре человека. Она стояла напротив входной двери.
После взгляд зацепился за прикроватные тумбы и шикарное зеркало во весь рост. Далее следовали панорамные окна. И что самое интересное, располагались они с двух сторон от кровати. Благодаря такомусочетанию складывалось ощущение, что мы находимся на природе, где удобно можно расположиться на мягкой кровати и отдыхать.
— Теперь, мы с тобой будем встречать рассветы, — Макс указал головой в сторону окон слева, — и закаты, — взмах головы в правую сторону, — вместе.
От нахлынувших на меня эмоций я припала к губам Максимилиана в поцелуе, нежном, мягком, как бы говоря «спасибо».
Он, продолжая держать меня на руках, подошел к кровати и нежно меня на нее опустил.
— Хотел показать тебе это позже, но покажу сейчас, — и нажал на какую-то кнопку. Дверь встроенного шкафа отъехала в сторону, и моему взору открылась картина… меня. Мой портрет! Примерно полтора метра в ширину и два в высоту.
— Я попросил нарисовать тебя с нашей совместной фотографии двухгодичной давности и поместил эту картину тут. И когда было особо тоскливо, открывал ее, смотрел на тебя и разговаривал с тобой.
— Но раз у меня теперь есть живая ты, — продолжил Макс, — то эту копию можно и убрать, — на последних словах интонация приобрела немного игривый тон, но я уже сделала рывок. Вскочила с кровати и выхватила пульт из рук Макса.
— Нет! Стой! Оставь! Мне нравится!
Макс рассмеялся, обнял меня, стоящую на кровати, и его голова расположилась чуть выше моего живота.
— Я пошутил, ничего не буду менять. Этот дом я построил для тебя, для нас. Для нашей большой семьи. И очень надеюсь на то, что мы будем в нем жить все вместе и счастливо.
Глава 30
Не успела я ответить, как в дверь постучали.
— Макс, тут Лайма ищет Нику. Говорит, что-то срочное.
— У малого нюх на моменты, когда я хочу тебя залюбить до потери сознания.
— Нас ждет еще много таких моментов, — поцеловала его в губы, — особенно, когда Валентин будет уезжать из дома и уж точно не сможет нам помешать. А сейчас надо поспешить, вдруг с Юликом что.
Я спустилась с кровати, и, взявшись за руки с Максом, мы подошли к двери, открыли ее и увидели на пороге Валентина и Лайму.
— Я знал, что она тут, а ты не верила, — самодовольно заметил Валя.
А рядом встревоженная Лайма произнесла:
— Ника, твои родители летят в Москву. Твоя мама до тебя снова не дозвонилась и набрала меня. Они взяли билеты на ближайших рейс, и уже скоро у них посадка на самолет.
— Вот черт! Что делать-то?!
— Дети, в чем дело? — на наши голоса вышел из комнаты папа Макса.
И прежде чем я успела осмыслить и ответить ему, Валя сказал:
— Родители Ники едут сюда. Вот девушки и переживают.
— А чего тут переживать?! Это хорошо. Как раз познакомлюсь со своими сватами.
Вот черт! Не так я все планировала сделать. Украдкой посмотрела на Макса, его лицо тоже не особо светилось от счастья.
По лицу Макса понимаю: или он не рад столь стремительному приезду моих родителей, или ему не понравилось слово «сваты», которое так просто произнес Аристарх Витальевич.
Да и какие мои родители ему сваты?! Нет, еще нет. Или, пока нет. В любом случае — НЕТ. Они мои родители. Бабушка и дедушка (я уверена, дядя Дима маму одну не отпустил) Юлика.
И ведь Макс не делал мне предложения… «Черт! Да о каком предложении я думаю, мы решили, что теперь будем вместе всего пару дней как! Да, у нас есть общий малыш. Да, мы, уже прямо можно сказать, спим вместе. Но о замужестве, о браке никто ничего не говорил.
Да и вообще, может, Макс и не хочет на мне жениться.
А хочу ли я за него замуж?.. Скорее «да», чем «нет». Но об этом мне еще надо подумать, так как это очень ответственный шаг».
Я приняла решение, иду в кабинет к Максу об этом сказать.
Стучусь — ответа нет. Но я все же открываю дверь и вхожу.
Он с кем-то говорит по телефону. Собран, даже напряжен. Возможно, что-то случилось, и он, решая проблему, даже не услышал стука в дверь.
Он стоит спинок к двери, и взгляд его направлен в панорамные окна.
— Нет! Я же сказал… Да, вот так, я хочу именно так!.. Рад, что понял… Чтобы тебе скучно не жилось… ну, извини, сроки не я установил, судьба. Хорошо, давай, братан. Жду весточку об окончании подготовки.
Он отбил звонок и с улыбкой на лице развернулся к столу.
Вот тут он меня и заметил.
— Доминика?! — его глаза выражали недоумение и… опасение? Ему явно не понравилось, что я тут тихонько стояла и слушала. — Что ты здесь делаешь? Как давно стоишь? Что ты слышала? Что из услышанного ты поняла?
Я только успевала моргать от количества вопросов, которые посыпались от Макса.
— Ээ… я только вошла, и я стучала, — сразу захотелось защититься от будущих нападок, — но ты не услышал. А так как время поджимает, я не могла ждать и поэтому вошла.