Отпуск на всю жизнь (СИ)
6 июля, суббота, время 9:30
Сижу, занимаюсь математикой. Программу взяла школьную, чего велосипед изобретать, вот и штудирую с 6-го класса. Не пропуская ни одной задачи с пометкой о повышенной сложности. На одной заткнулась, ни туда, ни сюда. Но мне есть, кого потрясти. Можно даже по телефону. Сашок не откажет. Ещё у нас физика актуальна, но её после перерыва.
Я в сбруе. Несколько раз уже дёргалась с кошачьим шипением. Больно! Мачеха пыталась меня уговорить на пробежку её надеть. Я воспротивилась. И правильно сделала. После возвращения ради успокоения совести позвонила Светлане. Та запретила.
– Даночка, при беге сбруя будет трястись, и как ни старайся, исцарапаешь всю спину. Так что не надо.
Кладу трубку и показываю язык Эльвире. Между прочим, сбруя мне и талию держит. Наглядно чувствую на обеде. Не могу съесть столько же, как обычно. Напряжённый живот не даёт. О, Луна! Родители пересмеиваются. Тут же мстительно наношу удар:
– Я буду стройная, а ты толстопузая целых полгода, – папахен со смехом удерживает супругу от нападения и поправляет:
– Всего полгода, Даночка, – с ударением на слово «всего».
После обеда срываю сбрую, вбегаю на кухню, хватаю пончик и кружку с киселём. Укоризненный взгляд мачехи отбиваю:
– Голодать приказа не было. Организму нужен отдых от издевательств, – это правда. Светлана оговаривалась, что наращивать время ношения надо постепенно от двух часов в сутки до пяти-шести. Три часа уже есть!
– Девочки, давайте съездим куда-нибудь? – предлагает папахен, – На море, например.
Гляжу с недоумением и осуждением, какое море? Родина в опасности! То есть, моё поступление в Лицей. Отец заводит глаза и вздыхает.
– После экзаменов можно. Там же недели полторы останется.
После экзаменов можно. Не люблю воду… хотя можно Дану на волю выпустить. Она любит.
И что интересно! Напряжённейшая у меня пора. Подготовка к сложным экзаменам, а свободного времени хоть отбавляй. Вот совершенно нечего делать после обеда. Я занимаюсь с 8:30 до 12:30, больше папахен запретил. Ещё вечером, в ленивом режиме пару-тройку часов. И всё, остальное время я свободна. Вот что животворная свобода от школьных занятий делает! А там, между прочим, заставляли каждый день учиться с 8:00 до 13:40 плюс домашние задания. Изуверы!
Вечером звонит Юля. Она страстно желает меня видеть в своей усадьбе.
– Кто ты, незнакомая девочка? – спрашиваю я.
– Ну, Даночка, ну, приезжай… – ноет она. На мои провокации привычно не обращает внимания.
– Прости, Юляш, не могу. Выбьюсь из ритма, потеряю в форме. Я сейчас, как спортсмен, который на рекорд идёт. Нет, Юля! Вообще забудь обо мне до 17 августа. Нет меня!
Перед сном, в сбруе, вырабатываю походку. Как показала и теперь придирается ко мне Эльвира. Не пожалела полы в гостиной, свернула ковёр и отметила мелом на паркете места, куда надо ставить ногу. Хожу на цыпочках. Папахен смотрит с интересом и вроде с восхищением. Эльвира недовольничает, папахен заступается.
– Эльвирочка, да ты сама так не ходишь!
– Я беременна, если ты забыл, – парирует мачеха, – Скоро вообще, как утка, буду ходить. И экзамен не мне сдавать.
Параллельно всей суете и позже размышляю. Меня сильно зацепила теорема Чевы-Менелая. Полбеды, что доказательство длинное и сложное, беда в том, что оно многоходовое. Нет таких в школьном курсе! Я мысленно пролистываю учебник. Нет, точно нет. Я почти любую теорему могу воспроизвести с выводом доказательства. Они все, максимум, двухходовки.
Мне пришла в голову перспективная аналогия с шахматами. Теорию, уже лёжа в кровати, выстраиваю такую. Для того, чтобы иметь в школе пять по математике, достаточно уметь рассчитывать партию на один ход. Шахматный способ ранжирования интеллектуальных возможностей. Так вот предвидение на ход вперёд при должном старании гарантирует пятёрку. Я же говорю, что большинство теорем одноходовки, а полное доказательство теорем учителя требуют редко.
Согласно шахматной аналогии я могу считать на два хода. И это замечательное умение, которое гарантирует мне отличный результат по школьной математике с приличным запасом. Полагаю, большинство лицеистов именно на таком уровне. Но мне надо быть на голову выше, чтобы пролезть туда. Пистимеев мне об этом каждый раз талдычит. Значит, надо научиться рассчитывать на три хода. И как это сделать?
Решим. Поставить задачу, значит, наполовину её… у-а-а-у-а-х, – я зеваю и отключаюсь.
8 июля, понедельник, время 15:10.
Эльвира нашла мне модистку. Худощавая, похожая статью и лицом на щуку, дама в возрасте занимается моделированием женских нарядов. Даже спрашивать боюсь, сколько ей Эльвира заплатила.
Сейчас сидим у неё и ставим ей задачу. Я уже показала ей свой школьный парадный костюм, чтобы задать примерное направление её мыслей. Мне не вечернее платье нужно. В отличие от Эльвиры, кстати, которая поморщилась на мою идею, – у неё есть пунктик, она склонна браковать любое самое красивое платье, показанное публике хотя бы раз, – мой костюм она одобрила. В нём я пойду на первый экзамен, а там посмотрим.
Матильда Карловна она. Немка, наверное. Формулировать задачу Эльвира доверяет мне.
– Школьный мотив обязателен. Некий налёт строгости. При этом красота фигуры должна бить наповал…
– Одного платья или костюма для этого мало, – перебивает модистка, – надо уметь подать себя.
– Над этим тоже работаем, – на мои слова Матильда благосклонно кивает.
– Задача непростая, но вы, как нам сказали, специалист высокого класса. Никакого декольте, если только совсем невинного, никаких разрезов до пупка. Понимаете, да? И в то же время мужской взгляд должен притягиваться, как магнитом.
Она задаёт вопросы. Как можем, отвечаем. Например, какая обувь будет использоваться, какая причёска планируется? Мы переглядываемся.
– Босоножки на высоком каблуке, полагаю, будут в самый раз.
– К вашему костюму, что вы показали, не подойдёт. Не будет большой ошибкой, но вы же просите идеал? Тогда шпилька с носком, пяткой и ремешком.
– Про причёску могу сказать, что уши будут открытые. Я хочу, чтобы серёжки были видны, – я чуть мотаю головой, – И обрезать волосы не буду.
Короче, допрос она нам устроила на уровне дотошного следователя. Куда там Семёнову до неё! Лишь бы толк был.
9 июля, вторник, время 16:15
Утром пока я сидела за учебниками, Эльвире кто-то позвонил. Через несколько минут её голос стал мне нравиться всё меньше и меньше. Выхожу. Подхожу ближе.
– Артур! Прекрати! Я тебе в сотый раз говорю: я замужем и встречаться нам незачем…
Артур! Во мне вспыхивает бешеная злоба. И почему-то к Эльвире. А, так это Дана! А ну, осади! Я твёрдо и аккуратно отнимаю трубку.
– Артур? – от моего голоса трубка чуть инеем не покрывается, – Ещё раз позвонишь сюда, пущу по твоему следу службу безопасности. Ребята без дела засиделись, давно никому ничего не ломали. Решишься позвонить, напиши завещание.
Кладу трубку, вопросительно гляжу на смущённую и сбитую с толку Эльвиру. Отвожу в гостиную, сажаю на диванчик, слушаю длинные путаные объяснения.
С этим перцем у неё случился роман в ту пору, когда она была студенткой третьего курса. Молодой и обаятельный человек учился на курс старше. Отношения развивались быстро и казались прочными. Наивная Эльвира уже планировала свадьбу с женихом из богатой и влиятельной семьи. Никаких проблем не предвиделось, но они появились.
– Он ходок, понимаешь? Ухаживает за мной и параллельно у него пара девиц, которых он периодически… ну, ты понимаешь. Я о свадьбе уже размечталась, а у него новое увлечение. Закатываю скандал, он меня посылает, говорит, что надоела и уходит. С трудом в себя пришла.
Артур оканчивает учёбу, и пути их расходятся окончательно. И вдруг он где-то видит её. Давно погасшие угли страсти возгораются с новой силой. Как объясняет Эльвира, Артурчик перец избалованный, если что-то ему восхотелось, вынь да положи. Кое-что я додумываю сама. Где-то глубоко в подсознании он считает, то, что принадлежало ему раньше, его собственность навечно. И углядев красотку Эльвиру, он элементарно желает заявить и подтвердить свои права. Согласись она, он затащит её в постель, какое-то время будет тешиться с ней, а потом снова забудет. Навсегда или на много лет.