Знаю я имя твоё (СИ)

И Фенг хорошо это понимает. Он и впрямь один из сильнейших заклинателей этой эпохи.
Интересно, откуда в его холодном сердце столько теплоты и расположения к братцу Хао? Что десница сделал для телохранителя главы Ву, что тот так открыто проявляет к нему свою заботу и своё внимание?
– Думаю, у этого клана намного больше секретов, чем я могу себе представить, – отзываюсь спустя некоторое время, – и то, что я стала его частью, не что иное, как судьба.
– Если он пострадает из-за своей новой сестрицы… я не прощу тебя, – звучат холодные слова, и я не могу удержаться от искреннего удивления.
Как братец может пострадать из-за меня? В какую такую сторону должен свернуть наш жизненный путь, чтобы это произошло?..
Углубляюсь в раздумья, и весь последующий путь мы с телохранителем главы не обмениваемся ни словом.
Когда мечи приближенных достигают границ клана Утонченного Изящества, я не могу скрыть восхищенного вздоха – как же красивы эти земли! Высокие горы с шапками из снега, шумные водопады, голубые озера в окружении зелени… да, в таком месте и впрямь сложно думать о деньгах и чем-то материальном.
– Главы не должны узнать о присутствии Фенга, – напоминает мне братец Хао, пролетая над лесом, – поэтому часть пути мы пройдём пешком.
Киваю, принимая к сведению, и уже через пару минут полёта телохранитель главы Ву начинает снижение.
Добравшись до земли, некоторое время трачу на восстановление своих сил путем дыхательной гимнастики. Затем даю знак Хао, и мы начинаем идти вперёд по проложенной тропке – в сторону места, называвшегося Тихие Воды. Это огромная территория с красивейшими пейзажами, на которой располагался дворец клана Утонченного Изящества, а также несколько построек разной удаленности друг от друга, где уединялись великие мастера для создания очередных шедевров клана.
Но теперь мне было известно, что весь лоск и блеск представителей этого древнего учения – не более, чем пыль в глаза. Они должники клана Искусного Коварства и при том наши главные гонители. Что касается «безукоризненных манер» этих прекрасных созданий, что по слухам живут лишь музыкой, чтением, каллиграфией или созданием вышивки на шёлке… из всех знакомых мне заклинателей этого клана их демонстрировал лишь сам глава Мин.
Ни Янлин, ни Линлин не показались мне ни прекрасными, ни почтительными «девами с идеальными манерами». Только их лица были идеальны. А их сердца, кажется, черны, как сажа.
Но я испытывала глубокое уважение к главе Мин, потому не собиралась выказывать презрения или ещё как-либо показывать своё отношение к происходящему.
По крайней мере, у меня не было такого намерения…
– О чём задумалась, сестрица? – протягивает Хао, заметивший мыслительный процесс на моём лице.
– Насколько вы дружны с главой Мин? – спрашиваю у него через некоторое время.
– Он – единственный из всех глав древних учений, с кем приятно общаться, – спокойно признаёт Хао, – пожалуй, только из-за этого мы и терпим выходки его сестриц. А что такое? Моя младшая положила глаз на главу?
– Я всего лишь уточнила твоё к нему отношение, – замечаю ровно.
– Если бы ты действительно рассматривала его, как потенциального спутника, мы с главой Ву не были бы против.
Едва не останавливаюсь, услышав эти слова.
Они уже думали над этим?..
– Я… не тороплюсь в такого рода делах, – отзываюсь сдержанно и замечаю улыбку на губах названного брата.
– Твоё право, – соглашается он и неожиданно поднимает голову, – Фенг, сделай так, чтобы я тебя вообще не ощущал: если твоё присутствие заметят другие главы, глава Ву будет недоволен.
– Из всех заклинателей заметить меня способен только ты, – звучит голос Фенга при том, что… откуда именно он доносится, я определить не могла.
– Глава Яо достиг вершины самосовершенствования. Не недооценивай его, – лениво бросает ему Хао, а затем вновь направляет свой взгляд вперёд.
Так… телохранитель главы всё время был рядом?
Разве он не должен был отделиться от нас и следить на расстоянии?
 
– В воздухе было два меча, а моё оружие – веер, – протягиваю, решив не думать об этом сверх меры: не моё это дело, – о присутствии Фенга можно догадаться, сложив эти простые факты.
– А кто сказал, что ты не можешь лететь на мече? – удивленно смотрит на меня Хао.
Молчу, глядя на него. Затем как-то неловко поднимаю руку с веером.
– Запомни, сестрица, если ты чего-то не делаешь на глазах у других, это не значит, что ты этого не умеешь делать, – протягивает Хао, качая головой.
– Ты предлагаешь мне многозначительно молчать, если меня об этом спросят? – приподнимаю бровь.
– Тебя не спросят о подобном напрямую, потому что это дурной тон, – хмыкает названный братец.
– Глава Мин знает, что я не могу летать на своём «духовном оружии», – припоминаю наш давний разговор с главой клана Утонченного Изящества.
– Глава Мин знает только про веер. С чего вдруг тебе бы не иметь ещё и меч – и умалчивать об этом? – склонив голову и заглянув в мои глаза, хитро уточняет Хао.
– Воистину, ты десница клана Искусного Коварства, – фыркаю, не сдержавшись.
– Поверь, ни один из этих заклинателей не спешит раскрыть перед остальными все свои карты: каждый хранит свой секрет. А иногда и не один… – протягивает тот и устремляет взгляд вперёд, – Так почему мы должны быть честными и откровенными?
– Уговорил, мне нужно научиться быть хитрой, – киваю, улыбнувшись.
– Не думаю, что у тебя это получится. Не такой ты человек, – вновь взглянув на меня, как-то до странного спокойно отзывается Хао.
Некоторое время мы идём молча. А затем лес вокруг начинает редеть, а впереди показываются крыши домов.
– Группу будущих шпионов поселили в самом низу горного массива. Они проходят подготовку под присмотром главы Жао и Бохая. Но не удивлюсь, если где-то там же топчет траву и твоя сердечная подруга Янлин, – насмешливо замечает Хао.
– Очень смешно, – сухо отзываюсь.
– Глава Яо и Ксин тоже должны быть там.
Поджимаю губы, ничего не отвечая, но прекрасно понимая, почему он сказал об этом.
Вот только, чего я уж точно делать не буду, так это обсуждать с Хао свои отношения с верховным заклинателем. Это, как было, так и останется моим личным делом – несмотря на все трения между нашими кланами.
Стоит нам дойти до построек, – из которых даже самые простые смотрелись изящно, если не изысканно, – как из дверей одной из них выходит глава Жао, а следом за ним Бохай.
– Глава Жао, – коротко склоняет голову Хао.
– Десница, – кивает тому и глава клана Незыблемой Мощи, – дева Киу, – он переводит взгляд на меня и чуть прищуривается, – вижу, ваше наказание завершилось.
– Глава Жао проявляет интерес к этой ученице, – замечаю, почтенно склонив голову, – это так, наказание подошло к концу.
– Глава Ву не щадил вас. Вы провели целый месяц в заточении… – обращается ко мне Бохай, в голосе которого я не услышала ни презрения, ни издевки.
– Глава Ву поступил мудро и сделал всё, что было необходимо на тот момент, – вежливо отзываюсь, понятия не имея, с чего вдруг была одарена подобной заботой.
– Какая похвальная преданность, – замечает глава Жао, – вы беспрекословно подчиняетесь любому его решению?
– Могу я задать вопрос главе Жао прежде, чем дать ответ? – уточняю ещё вежливее.
– О чём ты хочешь спросить? – позволяет тот.
– Верит ли глава в беспрекословное подчинение своих подчинённых?
– Что за глупый вопрос? Они все верны мне! – фыркает глава клана Незыблемой Мощи.
– Тогда почему глава Жао полагает, что в других кланах дело обстоит иначе? – склонив голову, уточняю; и замечаю краем глаза, как беззвучно усмехается Хао.
– Возможно, кто-то полагает, что твоё наказание было чересчур суровым и не соответствовало проступку? – протягивает братец, незаметно провоцируя главу воинствующего клана.