Княжич Соколов (СИ)

— Знаю, потому что находился в том самом здании в тот момент, — развел я руками.
— И убил их.
— А надо было дать дочери императора умереть?
— Так, — медленно выдохнула Зверева, потерев виски, — и когда ты перешел от героического спасения цесаревны до ее похищения?
— Да сразу и перешел, — пожал я плечами, — ее убийцы то одеты были как дружинники лицея. Эта дурочка все не так поняла, начала орать что я пришел ее убить, вопить о помощи на весь центр... — вздохнул я, — ну мне и пришлось ее вырубить.
— Ты посмел ударить цесаревну?! — опять начала концентрироваться не на том Зверева.
И зачем вообще людям эмоции, если они не умеют ими пользоваться?
— Нет конечно, — закатил я глаза, — выкачал воздух из ее легких. Кричать перестала, правда сознание потеряла, но это тоже был плюс, на ее вопли ко мне начали сбегаться студенты с тренировочного поля.
— И куда ты ее дел? — из последних сил сохраняя самообладание, задала Анна Зверева вопрос, с которого, по-хорошему, и должна была начинать наш разговор еще у тюрьмы.
— Да вон там лежит, — указал я рукой на темный уголок сквера в пяти метрах впереди.
— ЧЕГО?! — сорвалась Анна Зверева с места, перескочила золотую скамейку и замерла с раскрытым ртом перед полянкой, надежно укрытой от фонарей освещения раскидистым старым дубом.
Я подошел следом и своими глазами убедился, что рыжеволосая веснушчатая девушка с аристократически белой кожей и не в совсем аристократической позе мерно сопит лежа на траве.
— Ты бросил цесаревну под дерево... — находясь в ступоре тихо констатировала Анна Зверева.
Вслух это конечно звучит так себе, но, по факту, после анализа местности, «Око» определило именно это место наиболее укромным.
— ТЫ ВЗЯЛ И БРОСИЛ ЦЕСАРЕВНУ ПОД ДЕРЕВО КАК ДВОРНЯГУ?! — справившись с шоком повернулась ко мне разъяренная телохранительница.
— Да как ты смеешь! — искренне возмутился я, — я подложил ей под голову пиджак!
— Соколов... — прошипела Анна Зверева и схватила меня за грудки, — ты о чем думал? А если бы она проснулась?!
— Исключено, — заявил я, — я ограничил приток кислорода к ее мозгу.
— Твою мать... — уже устав злиться буркнула Анна Зверева и отпрянула на шаг, окинув Елецкую сочувствующим взглядом, — и ты оставил ее без присмотра?
— Алекс приглядывал, — возразил я.
— Какой еще, нахер, Алекс?!
— Мой друг, потом вас познакомлю, — отмахнулся я и одним ловким движением забросил цесаревну себе на плечо, — ты лучше скажи, предпочитаешь в здании или на улице?
— Соколов...
— Ты права, конечно, здание, — задумчиво огляделся я по сторонам, — вон на крыше медицинского блока, — указал я на единственное здание, которое еще не успел прочесать враг, — и обзор хороший, и морг рядом.
— Там нет морга...
— А зря, — посетовал я, — изначально я хотел принять бой в той тюрьме, но наш безопасный коридор уже перекрыли, придется выбирать из того, что есть здесь.
— Сколько их? — сухо уточнила Анна Зверева.
— Пятнадцать, — ответил я, — все одаренные не ниже четвертого ранга, точнее сказать не могу.
— Слишком много для открытой местности, — покачала головой Анна Зверева, — если цесаревну убьют, разбираться пытались ли мы ее спасти или нет никто не будет.
— Узнаю старую добрую Анну Звереву, — улыбнулся я, — ну так, какие варианты? Опыта по защите у тебя явно больше.
— Защите, — хмыкнула девушка, — я огневик, а ты ветряк. На двоих у нас ноль целых ноль десятых техник, способных эффективно закрыть беззащитное тело цесаревны от атак.
— Потому я и хотел забаррикадироваться в тюрьме, — напомнил я, — но где еще здесь найти здание с такими же укрепленными магическими стенами, чтобы не схлопнулись под градом атак?
— Здания нет... — задумчиво пробубнила себе под нос Зверева осматриваясь вокруг, — но есть кое-что другое!
С этими словами девушка резко взяла влево и побежала к центру сквера, где располагалась одна единственная постройка.
И хоть она и была красного цвета как тюрьма, но под магическим огнем обычному гостевому дому из кирпича, в котором меня утром допрашивал Алексей Алексеевич Кропоткин не устоять и минуты.
 
Но кольцо оцепления стягивалось со всех сторон и выбора у нас особо не было. Перехватив рыжеволосую высокородную поклажу поудобнее, я двинул следом.
Анна Зверева первая влетела внутрь гостевого дома, выбив дверь прямым ударом ноги, и на миг замерла от увиденной картины.
— А, совсем забыл сказать, — зарывшись носом в мягкие и пахнущие луговыми цветами волосы цесаревны буркнул я, — Алексея Кропоткина и всех его людей убили стоило мне получить ключ-карту и выйти на прогулку.
— И их хотели на тебя повесить, — фыркнула Анна Зверева, закрыв нос от вони десятков разлагающихся в запертом здании тел, — каждому свернули шею атрибутом ветра, изучали твой почерк. Вот именно поэтому и не стоило соваться в этот проклятый лицей!
— И пропускать такое веселье? — возразил я и скептически посмотрел на длинную лестницу ведущую в подвал, перед которой остановилась Анна Зверева, — уверена, что подойдет?
— Вполне, — ответила Зверева, — там внизу раньше была пыточная, ее стены выдержат и ядерный удар. Но есть проблема посерьезнее, Артем. Ты ведь понимаешь, что как бы ни закончился бой, нас все равно найдут в доме с кучей дворянских трупов и цесаревной, которая укажет на тебя как на похитителя своим милым пальчиком, стоит ей проснуться?
Чего вполне хватит на десяток смертных казней. Скверно.
А отец слов на ветер не бросает.
Сказал меня ждет смертельная опасность без страховки и пути назад.
Вот пожалуйста, получите распишитесь.
Страшно ли мне?
Не особо.
Скорее весело... действительно весело.
Впервые за пять лет в этом мире мой шанс на победу не является стопроцентным и из-за этого я... чувствую себя живым.
Тело подрагивает, кровь бурлит по венам, эфир разрывает мозг бешеным потоком и чувство предвкушения битвы пьянит разум.
Тот Рюрикович, который стоит за всем этим действительно неплох. Такому и сотня тхагов в подметки не годятся. Но если умник решил, что этого достаточно чтобы одолеть Ловца, то он ошибается.
Наша игра только началась.
— С Елецкой и штурмовым отрядом я сам разберусь, — после короткой паузы ответил я, — на тебе пятерка одаренных на севере.
— Ты спятил если решил, что я позволю тебе подохнуть в одиночку, — возразила Анна Зверева.
— А что, если я скажу, что среди той пятерки есть Глеб Одоевский? — добавил я и лицо Зверевой мигом изменилось.
Пламя мести вспыхнуло в ее янтарных глазах, а тренированное тело едва сдержалось чтобы не сорваться с места немедленно. Только долг телохранительницы заставил девушку со скрежетом сжать зубы, но устоять на месте.
— Я дала клятву тебя защищать, — больше пытавшись убедить саму себя, чем меня выпалила Зверева.
— Посмотри мне в глаза и доверься, — абсолютно серьезным тоном сказал я, — здесь я справлюсь, а вот догнать отряд на севере без твоей помощи не смогу. Никто из них не должен уйти. Ты поняла?
— Да, княжич, — впервые за пять лет поклонилась мне Анна Зверева и, дождавшись моего кивка, отправилась на охоту.
  
Глава 11
 
Дело оставалось за малым.
Убедить ее императорское высочество Елизавету Михайловну Елецкую, что я действовал исключительно из благих побуждений.
Вопреки тому, что я на ее глазах убил шестерых одаренных одетых как дружинники Рюриковичей, и применил дар против члена правящей семьи.
Да и обстановка вокруг, мягко говоря, к доверию не располагала.
Подвал гостевого дома приемной комиссии выглядел не как бывшая пыточная, а как самая что ни на есть действующая пыточная.
Комнатой явно все еще пользовались по назначению, и, судя по многочисленным свежим следам, последний раз совсем недавно.
Плесень, крысы, сырость, горстка обгорелых костей в углу, создавали вполне очевидный антураж, который идеально дополнял деревянный стул с акцентированным алым оттенком из-за впитываемой годами крови.