Ночь с пылким негодяем

— На одного из охранников напали. Эйбрам опасается, что злодей все еще в доме.
Пока Анна объясняла, что произошло, и описывала раны охранника, мадам Венна пыталась вырваться.
— Прекратите немедленно. Анна услышит, — едва слышно произнесла она.
Если бы в эту минуту Анна открыла своим ключом дверь и вошла комнату, свою хозяйку она увидела бы в весьма недвусмысленном положении. С проказливой улыбкой Сэйнт, крепко держась за ее бедра, опускался на колени.
— Вы с ума сошли?
Не совсем, но на этот вечер он возлагал большие надежды. Эта женщина не переставала удивлять его. Как для владелицы одного из самых дорогих в Лондоне борделей, мадам Венна была поразительно сдержанна в том, что касалось удовлетворения собственных плотских аппетитов. Возможно, бремя ответственности не давало ей отвлечься на свои потребности.
К счастью для нее, Сэйнт собирался научить ее забывать об ответственности на несколько часов. Его руки, обводя контуры ее тела, опустились вниз, до края сорочки. Он медленно приподнял легкую ткань, обнажив густой курчавый кустик у нее между ног.
— Нет.
Да. Сэйнт подался вперед, припал к ней ртом и добрался языком до мягких, податливых складок. Расставленные руки скользнули вниз, чтобы пальцами он мог раздвинуть увлажнившуюся плоть и попробовать ее на вкус.
— Bonte divine! [19] — выдохнула она.
— Что? Я не расслышала. — Анна, подергав ручку, убедилась, что дверь заперта. — Сударыня, вы меня слышите? У нас незваный гость…
Сэйнт обвел языком увеличившийся комок, заставив ее сдавленно застонать. Ее пальцы вцепились в его волосы, когда он прижался ртом сильнее. В ответ его большой палец углубился во влажные чувствительные складки между ее ног, оказался у входа в потайное отверстие и обошел его по кругу, пока кончик языка ласкал комок.
Мадам Веннам судорожно вздохнула.
— П-проверьте первый этаж… Потом на улице, вокруг з-здания.
— Сударыня, с вами все в порядке? — заколебалась Анна. — Быть может, вы откроете дверь…
— Прекратите! — шепнула она Сэйнту.
— Сударыня?
Хриплое дыхание вырывалось из ее приоткрытых уст. Этот звук раззадорил Сэйнта. Ее пальцы у него на голове больно тянули волосы, но он не прекратил нежного штурма, водил и водил пальцем по гладкому входу в пещеру, пока ее стены не увлажнились настолько, что он смог проникнуть глубже.
Твердый член пульсировал, прижатый к его животу. «Скоро он окажется в ней», — пообещал он себе.
— Да-да, все хорошо. Я… Я… Не волнуйтесь об этом м-мужчине. Наверное, он взял, что хотел, и ушел. — Она с шумом втянула в себя воздух, стараясь сохранить спокойствие.
Сэйнт легонько ущипнул ее под пупком.
— Я еще не взял, что хотел, мадам В. И я собираюсь посвятить этому занятию не один час.
— Не один час? — ошеломленно повторила она.
— Что вы говорите? — спросила Анна. Ее волнение и раздражение угадывались даже через дверь. — Я открою своим ключом.
— Не самая лучшая мысль, — пробормотал Сэйнт и накрыл языком самую чувствительную точку у нее между ног. А потом начал сосать.
— Нет! — воскликнула мадам Венна и ударилась затылком о стену. — Не нужно. Я уже ложусь в постель… Спать. Завтра поговорим, Анна.
Какое-то время за дверью было тихо. «Интересно, — подумал он, — если сейчас Анна откроет дверь своим ключом, мадам Венна выгонит меня?» В таком состоянии он вряд ли согласится уйти. Он уже едва сдерживал себя и не хотел проверять свою силу воли.
— Вы уверены? — через минуту произнесла Анна.
Мадам Венна тихо застонала.
— О да… Да.
— Ну хорошо. Спокойной ночи… милая подруга.
— Oui!
Сэйнт услышал удаляющиеся шаги нескольких человек. Анна была не одна!
Мадам Венна тоже это услышала. Она шлепнула его по голове.
— Хотите, чтобы нас застукали? Что, если Анна услышала вас?
— Насчет Анны я не беспокоюсь. — Ему не хватило мужества указать на то, что, если бы Анна почуяла неладное, винить стали бы мадам Венну.
— А стоило бы. — Она вздрогнула, когда он напомнил ей, где находились его пальцы, и приготовился продолжить. — Довольно. Отпустите меня немедленно.
 
Стоя перед ней на коленях, он поднял на нее томный взгляд. Эта женщина не понимала, что он уже победил в этой схватке.
— Нет.
  
Глава 27
 
— Нет? — По телу мадам Венны прошла дрожь, и она попыталась убедить себя, что причиной тому было раздражение.
Но трудно было изображать негодование, чувствуя интимные прикосновения стоявшего перед ней на коленях Сэйнта. Ей не хотелось его останавливать, хотя внутренний голос предупреждал, что этот мужчина имеет слишком большую власть над ней.
— Сэйнт, что хорошего из этого выйдет?
Он осторожно вынул пальцы из ее самого сокровенного места, и мадам Венна решила, что это к лучшему. Медленно он поднялся, распрямив перед ней свое большое тело. Руки его поползли вверх по ее бедрам до талии, поднимая край ее сорочки. Несмотря на темноту, она почувствовала себя голой, и ее охватил стыд. Незащищенность ее стала еще очевиднее, когда его толстый негнущийся орган прижался к ее животу.
— Ваши любовники были неумелы и эгоистичны, если вам приходилось задавать такие вопросы, — усмехнулся Сэйнт и вдруг легко оторвал ее от пола.
Она невольно схватила его за плечи и оплела ногами. Едва заметное движение — и она почувствовала, что его упругая головка уперлась в ее женские врата.
— А вы считаете себя лучше их?
— Я знаю, что лучше, — с твердым убеждением ответил он.
Мадам Венна закрыла глаза. Зачем ей видеть, если сейчас главное — чувства? Его орган вжимался в нее все настойчивее, требуя впустить его.
— Tu me rends fou! [20] — страстно сказал он и умелой рукой снял с нее сорочку.
Мадам Венна улыбнулась, подумав, осознает ли он, что обращается к ней по-французски.
— Вы сводите меня с ума, моя дорогая.
Хоть орган у него был крупнее, чем у большинства мужчин, умелый язык и ловкие пальцы Сэйнта подготовили ее тело к вторжению. Он прижимался к ней бедрами, понемногу напирая, пока ее ножны не растянулись и не открылись для него. Выступившая на их стенках роса помогла ему войти в нее полностью.
Мужчина и женщина соединились.
— В этой комнате есть кровать.
Ощутив на правой груди его горячей дыхание, она поняла, что он улыбнулся.
— Мы еще доберемся до кровати. — Он поймал ее сосок губами и стал сосать.
Наслаждение теплым солнечным лучом прошло по всему ее телу, охватило обе груди и натянуло кожу вокруг сосков, когда они напряглись.
В такой позиции Сэйнт был хозяином положения и откровенно наслаждался обретенной властью. Прижав ее к стене, он делал мощные, глубокие толчки внутри ее истекающего влагой естества.
Она же могла только цепляться за него и отдаваться ощущениям, которые он пробуждал в ее теле.
— Я хочу ощутить ваши губы! — взмолилась она.
Сэйнт прижал ее к себе, отчего проникновение сделалось еще глубже. Их уста соединились, и она застонала. Его губы были восхитительны. Горячие, жадные, нежные. Их языки переплелись и стали тереться друг о друга. Этот деликатный танец распалял их обоих, лишал рассудка.
Как могла он шесть лет назад прогнать его?
Пока он ритмично двигал бедрами между ее ног, сердце ее обливалось слезами о потерянных годах. И пусть потом он женится на женщине, достойной родить ему наследника, этой ночью он принадлежал ей.
— Вы мой, — выдохнула она ему в щеку.
— Да.
Мысли ее были слишком перепутаны и обрывочны, чтобы она могла понять, по какой причине его ответ был столь краток. Сэйнт обладал удивительной способностью лишать ее ум ясности. Он принадлежал ей в той же степени, в какой она принадлежала ему.
В смятении она не стала противиться, когда он начал ласкать ее лицо. Воспользовавшись ее слабостью, Сэйнт сорвал с лица фарфоровую маску. В ответ на ее протестующий крик он отшвырнул маску в темноту, и та, упав на пол, разбилась.