Ночь с пылким негодяем

Он нахмурился.
— Простите. Наверное, я позволил себе лишнее, — произнес он с таким видом, будто хотел взять назад свое признание. — Я не хотел напрашиваться. Вы как-то связаны с другим джентльменом? С моей стороны было слишком самонадеянно полагать, что вы свободны, только основываясь на том, что вы не замужем.
Однако в этот миг на его лице появилось такое выражение, словно ее отказ оскорбил его. Это был шанс отделаться от него, пока он не усложнил ее жизнь еще больше.
«Давай же, сделай это, — настойчиво зашептал внутренний голос. — Скажи, что другой джентльмен добивается твоего внимания!»
Кэтрин и сама не понимала, почему замешкалась. Если мадам Венна не могла получить этого мужчину, значит, и ей его не видать. В этой ситуации разумнее всего было вежливо, но твердо воспротивиться его притязаниям.
Но как она устала вечно быть разумной!
Если бы она росла среди порядочных людей, вся ее жизнь сложилась бы по-другому. Впервые попав в Лондон, она думала бы о новых платьях да шляпках, готовилась бы к своему первому балу. Ее обучили бы искусству флирта с поклонниками, посвятили бы в таинства разговора без слов, когда используются лишь взгляды и движения веера. Ах, невинность! Она утратила ее задолго до того, как осознала, какова ее истинная цена. Двоюродный брат наглядно продемонстрировал ей похотливую сторону мужской природы, а миссис Свити из красивой и гневливой Кэтрин слепила женщину, которая способна безжалостно использовать мужские слабости себе во благо.
Будучи мадам Венной, она заставляла таких мужчин, как Сэйнтхилл, валяться у нее в ногах, осыпая ее деньгами и драгоценностями. Кэтрин же превратилась в тень потерянной невинности. Она искупала грехи и алчность мадам Венны. Ее образ жизни поразил бы своей праведностью и монашку. Но для нее это было необходимо. У Кэтрин имелась тайна, и страх разоблачения не позволял ей жить полной, насыщенной жизнью. Несколько друзей и время от времени наведывавшихся к ней джентльменов скрашивали ее одиночество, но она ежеминутно боялась, что кто-нибудь неожиданно узнает в ней мадам Венну. По большому счету она была одинока. В отличие от законных детей ее матери, в ее жизни не было места праздникам, посещениям театров, ежемесячным балам и летним поездкам в загородное имение. Кэтрин втайне обижалась на своего брата, лорда Чандлера, ненаглядного наследника лорда Гриншилда и леди Эйр, и сестру по матери, которых она никогда не видела. Она могла только строить догадки о том, какую праздную, сытую жизнь они вели, и о том, как жила бы она, если бы родители признали ее. Но она не задумываясь поквиталась бы с ними за все, если бы ей представилась такая возможность. Было невыносимо скорбеть о потере того, что никогда ей не принадлежало и о чем она не могла даже мечтать.
В минуты слабости ее часто терзали мысли о том, что леди Эйр и лорд Гриншилд погубили ее жизнь.
Но мадам Венна о подобном не задумывалась. Она с удовольствием пользовалась властью, которую давала ей «Золотая жемчужина». Незаконнорожденная дочь лорда Гриншилда в лучшем случае могла стать обеспеченной любовницей какого-нибудь джентльмена.
Кэтрин прогнала мрачные мысли.
— Нет, — призналась она, потупив глаза. — Я никак не связана ни с одним джентльменом.
— Я не верю! — воскликнул лорд Сэйнтхилл, не скрывая изумления.
Она вздернула подбородок, когда встретила его удивленный взгляд.
— Это правда.
— Прекрасную даму должны окружать мужчины, сражающиеся за ее внимание. — Прежде чем она ответила, он протянул ей руку. — Пойдемте. Начнем с чего-нибудь простого. Позвольте мне угостить вас мороженым у Гунтера.
Принять предложение очень хотелось.
Это была возможность взглянуть одним глазком на ту жизнь, которой бы она жила, если бы была законной дочерью лорда Гриншилда. Возможность попасть в мир утонченных манер и благовоспитанности, которых ее лишили приемные родители, Ройлзы, в результате чего ей пришлось именно так построить свою жизнь в Лондоне.
— Я прошу вас всего лишь составить мне компанию, мисс Деверолл. Что скажете?
 
Здравый смысл твердил, что, согласившись провести с ним время в образе мисс Кэтрин, она рискует всем. Несколько часов флирта не стоят того.
Кэтрин облизнула губы, придумывая благовидный предлог для отказа. Так будет лучше. Мадам Венна сможет получить от маркиза то, что недоступно мисс Деверолл.
— Да, — произнесла она и удивилась такому ответу больше своего спутника.
Что же она натворила?
Но забирать слово назад было уже поздно.
  
Глава 17
 
Пять часов спустя Сэйнт вошел в «Нокс», раздуваясь от гордости. Он приятно провел день в обществе Кэтрин Деверолл и собирался повторить это в ближайшем будущем. Хотя поначалу она держалась довольно замкнуто, осторожными вопросами он сумел разговорить ее, и они беседовали о недавно установившейся хорошей погоде и о книгах, которые она читала. Потом он поделился с ней одной забавной историей, услышанной накануне; коротко обрисовал обязанности, которые налагал на него титул маркиза, чтобы она не сочла его невежей; рассказал о своих друзьях и их женах.
Ее скромность приятно удивила его, хоть она и была беспокойна, как пугливая кобыла. Когда у Гантера они сели за столик, он буквально почувствовал, как она смущается под лениво-любопытными взглядами остальных посетителей. Его удивило возникшее внезапно желание окружить ее заботой и оградить от внимания других мужчин. Когда он шепнул ей, что это ее красота привлекает к ним внимание, она недоверчиво взглянула на него и промолчала.
Сэйнт привык к женщинам, которые знают, что красивы, и ожидают от окружающих восхищения. Кэтрин же больше смотрела на пирожное на своей тарелке и просто терпела. Ему хотелось одного: схватить ее в охапку, отнести в карету и там обнять так крепко, чтобы ее сердце не смогло биться, и отпустить лишь тогда, когда она поймет истинное предназначение этого сердца.
Когда он провожал Кэтрин домой, у него возникла идея представить ее женам друзей. Реган, Джулиана, София и Изабель могли бы взять Кэтрин под свое общее крылышко и укрепить в ней чувство уверенности в себе. Новые знакомства, новые друзья — это пойдет ей на пользу. Хоть своими планами с их непосредственным объектом Сэйнт еще не поделился, он был уверен, что сумеет уговорить Кэтрин встретиться с его друзьями.
— Доброе утро, Берус! — приветствовал Сэйнт распорядителя клуба «Нокс». — Син уже пришел?
— Нет, милорд, — ответил тот, принимая шляпу гостя. — Для лорда Синклера еще рановато. Но лорд Чиллингсворт и лорд Вейнрайт уже наверху.
Сэйнт остановился у лестницы, когда Берус упомянул имя Фроста. Хотя вражду они перешагнули, Сэйнт чувствовал себя неуютно в присутствии друга и оттого раздражался. Но в этом не было вины Фроста. Многие годы они делили женщин и менялись любовницами, и ни разу дело не доходило до насилия. Сэйнт решил до поры до времени, пока не уляжется душевное волнение, не встречаться и с мадам Венной.
— Лорд Сэйнтхилл, пока вы не присоединились к друзьям, не соблаговолите ли подняться в гостиную? Там вас дожидается один джентльмен, — сообщил Берус.
— Кто такой?
— Лорд Гриншилд. Он надеялся, что вы согласитесь поговорить с ним наедине, поэтому я провел его наверх.
Гриншилд. Сэйнт много раз видел этого престарелого джентльмена в различных карточных салонах, но знакомы они были не настолько, чтобы наносить друг другу визиты.
— Он сказал, что ему нужно?
Распорядитель покачал головой.
— Нет, милорд. Он только сказал, что ему обязательно нужно поговорить с вами.
Сэйнт не мог даже предположить, чего от него хотел этот джентльмен, но, встретившись с Гриншилдом, можно было выиграть время и подготовиться ко встрече с Фростом и остальными порочными лордами.
Распахнув дверь гостиной, он увидел, что лорд Гриншилд стоит у камина с видом человека, обуреваемого неприятными мыслями.
Сэйнт даже про себя посочувствовал ему.