Ночь с пылким негодяем

Кэтрин помахала ему рукой на прощание и с раздражением отметила, что ее рука дрожит. «Просто нервы», — успокоила она себя. Неожиданная встреча с Сэйнтхиллом взбудоражила ее, но она с честью вышла из этого затруднительного положения. Маркиз больше ее не побеспокоит.
К сожалению, мадам Венна не была уверена в этом.
Сэйнт неспешно пошел следом за мисс Деверолл. Она была до того уверена, что отделалась от него, что ни разу не обернулась. Столь вопиющее невнимание к его персоне задело его самолюбие. Он нравился женщинам. Быть может, дамы и не бегали за ним, как за Сином до его женитьбы на Джулиане или даже за Фростом и Хантером, но при должном старании он мог взять любую крепость. Какая-то часть его готова была броситься за ней и спросить: что, черт возьми, она нашла в нем столь отталкивающего, что во время разговора смотрела куда угодно, только не на него?
Это было унизительно.
Он рассмеялся над собственной глупостью. Сэйнт разыскал мисс Деверолл не потому, что хотел обзавестись новой любовницей. Он подстроил эту встречу для того, чтобы выяснить, что связывает Кэтрин Деверолл и мадам Венну. Увы, пока ответа на этот вопрос у него не было.
Угрожает ли что-нибудь мисс Деверолл?
Возможно, будет лучше присмотреть пока за этой независимой молодой женщиной.
Осознанно или нет, он хотел продолжить словесную дуэль с нею.
  
Глава 15
 
— Твое умение держать себя в руках восхищает.
Сэйнт взял протянутый Хантером бокал бренди, не польстившись на шампанское, которое предлагали лорд и леди Дюррант. Отпив из бокала, он сказал:
— Потому что я не ушел? Если бы леди Незерли не попросила меня остаться, я сбежал бы, увидев, что леди Дюррант вместо шляпки нацепила на голову гуся.
На щеках Хантера появились ямочки. Он едва не рассмеялся.
— Не гуся, олух. Это лебедь.
Сэйнт пожал плечами.
— Тем более. Трудно определить, поскольку он издох у нее на голове.
Его светлость запрокинул голову и рассмеялся, чем обратил на себя взоры остальных гостей.
— Лебедь покончил с собой на голове леди Дюррант! Блестяще, мой друг, и очень остроумно, только лучше тебе об этом не распространяться. Лорд Дюррант уже вышвырнул нескольких гостей за косые взгляды на его супругу.
— Значит, этот вечер не так безнадежен. — Неожиданно Сэйнт посерьезнел. — Как думаешь, теперь, когда Вейн женился на Изабель, леди Незерли возьмется за нас?
— За тебя и Фроста — может быть. Но не за меня, — ответил Хантер, допив бренди. — Моя бабушка, упокой, Господи, ее душу, уже однажды испортила мне жизнь.
Сэйнту стало жаль друга, но он не позволил себе проявить чувства.
— Ты избегаешь этого всю свою жизнь. А тебе не приходило в голову, что твоя бабушка хотела тебе добра?
— Нет, потому что она хотела добра себе и семье, — зло бросил Хантер.
— А ведь Вейн счастлив с Изабель, пусть даже стараниями его заботливой матушки. Ты мог бы…
Хантер угрожающе направил палец на Сэйнта.
— Если ты закончишь это предложение, я за себя не ручаюсь.
Сэйнт благоразумно переменил тему.
— Так ты что-то говорил о моей выдержке. Если ты имел в виду не это сборище, то что?
— «Золотую жемчужину», — ответил его друг. — Ты не ходишь туда.
Действительно, Сэйнт не бывал в «Золотой жемчужине» с того дня, когда мадам Венна открыла ему тайну лорда Перри, но не потому, что намеренно избегал этого места.
— Откуда ты знаешь об этом?
Хантер подмигнул.
— Ну, я-то туда время от времени наведываюсь.
Неожиданно появившийся откуда-то Фрост встал перед ними и, скрестив руки на груди, осведомился:
— Ну, и о чем разговор?
Сэйнт хотел сказать, что его это не касается, но не успел.
— Обсуждаем, почему Сэйнт перестал ходить в «Золотую жемчужину», — ответил Хантер.
— А, «Золотая жемчужина»! — Фрост опустил руки, прошел между друзьями и развернулся. — Я, к своему стыду, давно не хаживал туда. Как поживает прелестная мадам Венна?
Не обращая внимания на пылающий взгляд Сэйнта, Хантер сказал:
 
— Прекрасна и неуловима, как всегда. Малкастер пробовал уложить ее в постель.
Сэйнт заиграл желваками при упоминании лорда Малкастера. Быть может, это было глупо, но ему не хотелось, чтобы граф приближался к мадам Венне.
— Малкастеру ничего не светит, — усмехнулся Фрост. — Мадам В слишком умна, чтобы подпустить к себе такого человека. К тому же она знает, что я с радостью удовлетворю все ее потребности и желания хоть в спальне, хоть где угодно.
Сэйнт обмер. Глаза его угрожающе сузились.
Хантер, не скрывая удивления, спросил:
— Ты что, уломал мадам В?
— Говори тише, — попросил его Фрост, заметив, что к ним повернулись головы нескольких дам. — Поскольку твоей доброй подруге нужно блюсти репутацию, я не собираюсь рассказывать всем о своих победах.
— Когда? — выдавил сквозь зубы Сэйнт.
Хантер бросил на него беспокойный взгляд.
— Дружище, будь любезен, поделись подробностями, — обратился он к Фросту.
— Разумеется, она нашла меня неотразимым. — Фрост выпятил грудь, как напыщенный павлин. — Справедливости ради нужно заметить, что я тоже от нее в восторге. Мало кому из любовниц удавалось меня чем-то поразить, но то, что она делала своим язычком, меня почти…
— Когда?
Фрост, похоже, наконец услышал Сэйнта. Он нахмурился, недовольный тем, что его прервали.
— Когда что, мой друг?
Фрост затащил мадам Венну в постель! В голове Сэйнта роились десятки вопросов, но один из них отодвинул все остальные:
— Когда ты ее отымел, Фрост?
Хантер вздрогнул и выхватил бокал с бренди из руки Сэйнта, пока тому не пришло в голову запустить им в ухоженную физиономию графа.
Губы Фроста насмешливо дрогнули.
— Ревнуешь?
У Сэйнта внутри как будто высвободилась какая-то пружина. Он не понял, как это произошло, но его руки вдруг оказались на горле Фроста. Не обращая внимания на раздавшийся женский визг, он швырнул друга спиной на стену.
— Когда ты был с ней?
Пока граф пытался освободиться от его рук, Сэйнт в душе молился, чтобы Фрост отказался отвечать, в противном случае он задушил бы его. Господи боже ты мой! Мадам Венна и Фрост… Он не мог поверить в подобное.
— Отпусти его. Фрост ничего не может тебе сказать, пока ты стискиваешь его глотку, — произнес рядом с ним Хантер.
Фрост издал булькающий звук. Он никак не мог освободиться. Лицо его сделалось пунцовым, но губы снова растянулись в усмешке.
Сэйнту показалось, что где-то в отдалении выругался Син. Следующие слова Хантера подтвердили то, что появился еще один их друг.
— Ты вовремя, — произнес герцог. — Сэйнт жаждет крови.
Против троих Сэйнт был бессилен. Кто-то из этих подлых ублюдков ударил его по правой почке. Острая боль заставила его разжать руки. Развернувшись, Сэйнт прорычал, глядя на Хантера, Сина и Вейна:
— Кто меня ударил? — Ему на плечо легла рука Хантера, но он оттолкнул ее.
На лице Вейна не дрогнул ни один мускул.
— Ты убил бы его, — спокойно промолвил он.
Кулак Сэйнта врезался в скулу Вейна, отчего тот едва не полетел на пол.
— Сейчас ты узнаешь, как я тебе благодарен!
Все смотрели на Сэйнта так, словно у него выросли рога или вторая голова.
Син сидел на корточках рядом с Фростом, который сполз на пол, когда друзья оттащили от него Сэйнта.
— Дьявол, Фрост, что ты натворил? Из-за чего Сэйнт так взбеленился?
— Я? — прохрипел граф, хотя лицо его приобрело уже более природный цвет. — Я еще и виноват?
— Он сошел с ума! — воскликнул кто-то из гостей.
Другой голос добавил:
— Вызовите полицию!
Вейн, держась за скулу, успокоил гостей:
— Он просто выпил лишнего.
Хантер, похоже, был единственным, кого не потряс припадок ярости Сэйнта. Очевидно, потому, что он знал его причину.
— Он выпил не больше твоего. Фрост никогда за языком не следил.