Исправительная академия (СИ)

— Да уж… Вот, значит, откуда сила появилась.
Видимо, гибель царской семьи что-то нарушила в равновесии этого мира. А может быть сила должна была уравновесить какой-нибудь баланс. Как бы то ни было, раз род Оболенских обладал особыми способностями, то в той заварушке они явно были за императора. И судя по всему, княжеский род и сейчас не бедствовал.
Я хотел прочитать книжку до конца — все было интересно найти упоминание о Темном даре. Но не успел я перевернуть страницу, как двери моей комнаты распахнулись. Толкнули так сильно, что створки ударились о стены.
Я поднял голову на звук.
— Что, только угроза оказаться на том свете заставила тебя взяться за книги?
Молодой человек лет двадцати с небольшим обошел ширму и направился прямиком к моей кровати. Высокий, крепко сложенный, тоже русоволосый и зеленоглазый, он имел портретное сходство с моей новой внешностью, да и в целом лицом походил на Анастасию Павловну. Строгий пиджак едва сходился на его груди — мощен юноша, ох мощен.
Точно Оболенский. Но кто? Брат? Кузен какой-нибудь?
— Прошу прощения? — сдержанно ответил я на ехидство.
Без разрешения парень вырвал из моих рук книгу и, прочитав название, расхохотался. Правда, почти сразу же его лицо снова посерьезнело, а книгу он швырнул в сторону.
— Что ж, с твоим уровнем развития самое то читать детские книжки.
— Обязательно начинать с оскорблений, уважаемый? — криво улыбнулся я. — Это было неуважительно по отношению к столь прекрасному познавательному труду.
Кажется, этим я заставил его рассвирепеть окончательно. Парень ринулся ко мне, схватил за плечи и рывком поднял меня над кроватью. Я едва успел прикрыть срам куском одеяла.
— Уважаемый? — прошипел он. — После всего, что ты наделал? Для тебя я Алексей Андреевич, придурок.
— Допустим, — спокойно ответил я. — И не нужно так нервничать, поговорить можно и сидя. А у меня спина болит.
Глаза парня налились кровью.
— Ну все…
Он швырнул меня на кровать с такой силой, что я отпружинил от матраса как на батуте. Превозмогая боль, я сгруппировался в полете и приземлился, готовясь принимать удары.
Но не учел, что этот сукин сын был быстр. Нечеловечески быстр. Оболенский — без сомнений.
Ухо зазвенело от удара, и я расслышал только окончание фразы:
— … так что лучше бы ты погиб в той машине. Впрочем, это еще можно исправить.
  
Глава 3
 
— Так, блин! — я тряхнул головой и увернулся от очередного удара. — А ну, успокоился, Алексей Андреевич! Руки убрал, говорю.
Он снова замахнулся, но на этот раз я уже лучше чувствовал новое тело. Прибавил к молодости немного опыта, полученного на улицах Веселого поселка… Заблокировал удар, извернулся, шипя от боли в спине, и взял не в меру разгорячившегося парня в захват.
— Угомонился, быстро, — прошипел я ему на ухо. — Я ничего не помню. Вообще. Даже не знал, как меня зовут. Так что если хочешь выяснить отношения, сперва скажи, в чем вообще дело.
Тяжело дышавший Алексей покосился на меня из-под захвата.
— Серьезно? Не врешь?
— Я даже не знаю, кто ты. Впервые тебя вижу.
— Да как…
Парень выглядел настолько ошарашенным, что даже перестал сопротивляться. Я осторожно разжал руки и выпустил его из захвата. А силушки в моем тельце и правда было на троих, даже у раненого. Что ж, отличное подспорье. Усиленная регенерация, богатырская мощь — с таким набором можно жить.
— Ладно, — он поправил съехавший пиджак, пригладил растрепавшиеся волосы и уселся на край кровати.
Я потянул одеяло на себя, стараясь, чтобы он не заметил метку на моем животе.
— Так что мы с тобой не поделили? Хотя сперва лучше представься. Пожалуйста.
— Леша я. Твой старший брат.
— Старший, а бьешь как девчонка, — ухмыльнулся я.
— Щадил калечного, — огрызнулся Алексей. — Ты же у нас контуженный, как мама сказала. Хотел проверить, так ли это. Если не врешь, то даже не знаю, хорошо это для тебя или плохо.
 
Я удивленно вскинул брови.
— Это еще почему?
— Потому что если бы ты однажды стал нормальным человеком и припомнил все, что творил раньше, то просто застрелился бы от стыда, — проворчал Алексей. — На твоем месте я бы так и поступил.
Опять двадцать пять!
— Так, Алексей Андреевич, — я подтянул ноги к груди и уставился на гостя. — Я ничего не знаю об этих своих деяниях. Давай ты мне просто все расскажешь, а там решим, что делать. Если нужно повиниться, повинюсь. Исправлю что возможно, если и правда виноват.
«Братец» странно на меня покосился.
— Видимо, ты и правда хорошо головой стукнулся, Володь. Не узнаю тебя.
— Мама так же сказала. Давай уже к делу.
Алексей достал из внутреннего кармана ключи. Судя по характерному брелоку, это была автомобильная связка.
— Это все, что осталось от моей машины, — он бросил ключи на простыню. — По твоей милости. И угораздило тебя угнать именно тот автомобиль, что отец подарил мне на совершеннолетие. Уверен, ты это специально.
Я скользнул взглядом по логотипу. Неизвестный. Какой-то затейливый герб, который поддерживали две лошади.
— А специально или нет, не знаю. Мама говорила, что я попал в аварию.
— Ага. Но это уже было в самом конце вечеринки, что ты устроил в центре города. Сперва ты нарушил запрет, стащил ключи и угнал мою машину. Поехал в город, в центр. Завалился в «Карфаген», спустил там пятьсот рублей на выпивку. Свидетели говорят, всех угощал…
— Видимо, это не конец истории.
— Это ее самое начало, черт тебя дери!
— Тише, Алексей Андреевич, — осадил его я. — Рассказывай дальше.
— В «Карфагене» как раз гулял Вяземский со своей свитой. И Орлова была там же с подружками. Не знаю, сколько ты выпил, что набрался наглости лезть к ней прямо на глазах у Вяземского…
Я поперхнулся. Фамилии были мне знакомы, но разве что по учебникам истории.
— Так… А кто все эти люди? Вяземский, Орлова…
— Олег Иванович Вяземский, старший сын князя Вяземского, — зло процедил брат. — Между прочим, он с твоим дедом заседает в одной из сенатских комиссий. Не знаю, как дед будет смотреть ему в глаза после этого. Они с отцом как узнали, что ты выкинул, сорвались из Москвы первым поездом.
— Я понял, что князь Вяземский — большая шишка. А Орлова — кто? Графиня, что ли?
— А говоришь, ничего не помнишь, — мрачно взглянул на меня братец, и я прикусил язык. — Мария Александровна — дочь графа Орлова. Первая красавица Петербурга. И они с Олегом Вяземским уже полгода как помолвлены.
Я поперхнулся слюной.
— Так я, получается, на глазах у всех к ней…
— Ага. Причем не знаю, что ты сделал, как ты эту Машу загипнотизировал, но она и шампанское от тебя приняла, и три танца с тобой оттанцевала… Сам понимаешь, на это обратили внимание.
— Особенно Вяземский, полагаю, — заключил я.
— Именно. Олег тебя вызвал на дуэль, ты согласился и науськал его устроить ее немедленно. Как итог — разнесли половину «Карфагена», ибо вашим безумием заразились и остальные. Вылилось это в массовую драку, огромный счет от клуба и две кареты «скорой помощи».
— А кто в дуэли-то победил? — ухмыльнулся я, понимая, что этот вопрос взбесит братца еще сильнее. Но мне и правда было интересно.
— Ты, — мрачно отозвался он. Хоть в чем-то не уронил чести Оболенских. И все же это тебе не поможет.
— А дальше что было?
— А дальше подъехал твой дружок Долгоруков. Как обычно, к самому финалу. Умеет этот скользкий тип избегать неприятностей. Он увез Орлову домой, пока не приехала полиция. Вы с Вяземским замешкались, бросились по машинам. Только Вяземскому повезло — его друзья везли. А ты, уж не знаю, сколько в тебе на тот момент было градусов, сел за руль сам. Ну и доехал… До первого моста. Не справился с управлением, влетел в здание на полной скорости. Итог знаешь.