Записки империалиста (СИ)
Моим родовитым, благородным, богатым, относительно молодым адъютантам был непонятна такая забота о серой скотинке, то есть солдатах. По их лицам видел, как они реагировали, когда записывали или слушали мои распоряжения по поводу госпиталей, обеспечения, питания раненых. Удивление, недоумение, иногда брезгливость. Им такое внимание к здоровью нижних чинов, с моей стороны было не понятно. Нет, о них заботились отцы командиры, но, в меру. А её они для себя определяли сами. Кто как.
А для меня теперь, императора, солдат был не только солдат со всеми из этого вытекающими, но, и будущий семьянин, работник, налогоплательщик, покупатель. Отец будущих солдат, налогоплательщиков, покупателей. Дочери идут по этой же цепочке только как матери.
И вообще солдаты это тоже люди, хотя и с особым социальным статусом. Защитники Отечества они. А с людьми надо по-людски. Ибо они не скотинка. Они это оценят, запомнят, другим расскажут. Это я и так знал. Сам в армии рядовым служил. Нормальных офицеров уважали и даже любили, козлов соответственно нет, и звали их шакалами.
И ещё потому-что я здесь уже более двух месяцев общался напрямую с этими самыми солдатами. Своими гвардейцами, дворцовыми гренадёрами. Да, они не особо изысканные собеседники, и ценители французского вина, зато настоящие люди. Без мишуры. А потом всё же, потенциальный отец семейства, работяга, налогоплательщик, покупатель. Это не я такой, это у меня теперь должность такая. Ха! По крайней мере пока так. Люди на первом месте. Как дальше будет, поживём — увидим.
Исходя из этого подхода, Пирогову я написал, что его задача и медслужбы сделать так, чтоб после лечения как можно больше вернуть в строй. Из госпиталей выпустить как можно больше не строевых, а не инвалидов. И как можно меньше не трудоспособных инвалидов. И в связи с этим сделал себе заметку на тему протезов. У меня у самого один мой дед на войне в двадцать один год, ногу потерял. И ничего, ремесло освоил, троих родил, даже машину водил.
Раненых в госпиталях и медсанбатах, я приказал одеть в пижамы, пусть и из домотканой ткани, шлепанцы, тапочки сделать им, матрацы хотя бы на соломе, подушки, одеяла дать относительно нормальные. Для решения этой задачи была подключена императрица Мария Александровна, вдовствующая императрица Алекса́ндра Фёдоровна, моя сестра Мария Николаевна, тем более, что её второй муж, тайный, граф Григорий Александрович Строганов, был не из бедной семьи. В эту работу и вообще любой помощи армии была мною мобилизована вся женская часть императорской семьи, с манипулами фрейлин и когортами всех кто был около них. А так же легкая промышленность России, как фабричная, так и кустарная.
Первую половину 27-го апреля я воевал. Озвучил свои мысли своему штабу, как я вижу бой против Хомутова. Начали мозговой штурм. После обеда они продолжили уже без меня. Я после сиесты вышел в море, чтоб осмотреть Павловскую батарею, позиции на Тузле. Их было хорошо видно с моря, это плохо. Сделал себе пометки на этот счёт. Вернулся в Керчь, поужинал, засел за бумаги. Так и день прошёл.
На следующий день у меня было дежавю. С утра вновь повоевали, провели работу над ошибками, опять поштурмовали мозгом. Я их оставил в этом состоянии. Сам пострелял из револьверов, помахал тесаком, с Федотом и Георгием поработал штыком. После обеда подавил массу около часа и выехал осматривать позиции, только уже на суше. Их тоже было хорошо видно, не есть гут. Надо, что-то с этим делать.
Приказал собрать рыбацкие сети, и навязать на них лоскуты ткани, вывалить их в грязи. Так в русско-японскую делали из белых солдатских рубах, цвета хаки. Импровизация, мать твою! На масксети так распорядился ещё добавить пучки травы. Посмотрим, что из этого выйдет. Что ещё может помочь? Месяц апрель, потом май. Крым. Дерновка! Уж здесь я дока! В армии КАМАЗы набивали дёрном, и закрывали им сотни квадратных метров. И я изо дня в день принимал в этом участие… с лопатой в руках.
Я сказал охране: «Принесите мне лопату». Принесли две, одну деревянную с набитым железным лезвием и железную. Взял я её в руки. И начал вырезать кусок дёрна. Да, не БСЛ-110, и не привычная огородная штыковая. Пое… нь полная такой лопатой работать. Надо лопатный вопрос порешать. Вырубил несколько кусков. Поднял голову… и увидел большие глаза и офигевшие лица моей охраны и адъютанта. Это они с того, что, царь-батюшка лопатой машет, или от того, что он весьма неплохо ею наделал пласты дёрна? А то. Я ещё дрова рубить умею, пилить брёвна, почтовые ящики, скворечники делать, ха — ха! Распорядился брать дёрн и покрывать им бруствера, насыпи. Трава молодая. Если не придёт супостат в ближайшие дни, успеет приняться.
И смотря на то, как идёт работа на позициях, отметил для себя, отсутствие ручных тачек. А ведь они для перемещения грунта, и чего-либо, лучше носилок, мешков. Надо, чтоб они здесь и в других местах они появились как можно быстрее. И в комплекте с разными вариантами лопат. Рост производительности труда, наше всё! Кстати, читал, что китайцы делали тачки с парусом, чтоб было легче и проще. Соображают.
После объяснения плюсов дерновки, тачек, закончил объезд позиций. Ужин, пробежался по плану завтрашней игры, бумаги и сон. Дежавю.
29 апреля сошлись «красные» и «синие» в командно-штабной игре «Оборона Керчи». «Синие» атаковали. Вот тут то мы и зашли с козырей. Я, и мой штаб не зря обмозговывали план сражения.
Сначала разогнали разъезды казаков, и провели разведку для выявления расположения сил и средств противника. Действовали полуэскадронами, «красные» купились на это, начали палить в нас из пушек. То есть мы выявили их батареи. И начали по ним бить из своих. И одновременно бросили в атаку большие массы пехоты. Сразу… четыре полка. Шестнадцать тысяч штыков! И все на крепость! Выставив против горы Митридат заслон в два батальона и шесть орудий. Было видно, что Хомутов и его штаб к такому повороту были не очень готовы. Была же крепость и Митридат. А мы атакуем только крепость.
Но, гарнизон крепости смог отбить атаку. Инженерные заграждения приостановили движение пехоты, собрали её вдоль себя, и тут «красные» подорвали фугасы и открыли огонь, картечью, и из стрелковки. Я ждал, что Хомутов поднимет гарнизон крепости «в штыки», но, он не стал этого делать. А взял, и перенёс огонь артиллерии и ракет в глубину наших построений, били по нам гранатами. Явно влияние Карташевского.
После этого мы, «синие», отошли, перегруппировались, ударили артналётом по батареям «красных», и провели, ещё две, уже не очень решительные атаки. Уничтожение фугасами, картечью и пулями в первой атаке сразу до трёх батальонов нас впечатлило. Даже французские части по нашему разумению не особо охотно шли в бой, под огнём пушек, ракет и винтовок. И начав получать по себе дальнюю картечь, и огонь из винтовок начинали отходить. Выставленному заслону против Митридата тоже досталось. По нему «красные» врезали гранатами из единорогов и ракетами. Пришлось и ему выйти из под их огня.
«Синие» отошли, как мы думали из зоны обстрела артиллерией «красных». На три версты. А они нас достали ракетами и эксцентриками из единорогов. На этом месте я обратился к Хомутову и Карташевскому с вопросом:
— Как обстоят дела с регулированными снарядами?
— Расчёты батарей в тот же день приступили к обучению, ваше превосходительство, — ответил мне генерал Хомутов. В ответ я молча кивнул.
Вот из-за этих снарядов «синим» пришлось вновь понести потери и уйти ещё на две версты на восток. И вставать лагерем на ночёвку, выставив усиленные караулы. Атака на Керчь в КШУ была отбита.
И в этом момент «красные» и «синие» поняли для чего в десяти верстах на запад от въезда в Керчь стоят лагерем более шести тысяч шестьсот штыков, одиннадцать пушечных и мортирных батарей и чёртова дюжина эскадронов. И всё это воинство имело свой заслуженный на полях сражений знак наивысшего качества, это была… гвардия и гренадёры. Лучшие солдаты империи!!! Российской империи. А значит лучшие в мире! 2-я сводная гвардейско-гренадерская бригада. 1-я уже билась в Севастополе.