Оккультные корни нацизма. Борьба с христианством и тайные общества, руны и ритуалы, магия и эзотерик

Здесь Лист также впервые упоминает о бессмертии, перевоплощении и кармической предопределенности. Он видит разницу между экзотерической (вотанизм) и эзотерической (арманизм) формами религиозного учения и пишет о неограниченной власти, которую посвященные имели над обычными людьми в древней Германии. Тевтонские боги, Вотан, Донар и Локи, понимаются им как символы эзотерических, космологических идей, что является зебальдтианским штампом, очевидным для современников. Этой статьей Листа отмечен первый этап в истолковании германской оккультной религии, главной заботой этого этапа выступала расовая чистота.
В последующие несколько лет работы Листа приобрели откровенно теософский характер. Его заметки и ссылки постоянно указывают на «Тайную доктрину» Блаватской, опубликованную в немецком переводе Вильгельмом Фридрихом, и на немецкое издание «Утраченной Лемурии» Вильяма Скотта Эллиота с описанием сказочного континента и исчезнувших цивилизаций. Лист больше не употребляет привычные «немцы» и «народ», но пользуется словами «ариогерманцы» и «раса», как будто подчеркивая совпадение с пятой корневой расой в этнологической схеме Блаватской. Жрецы Вотана, вопрос о которых Лист впервые поднял в 1890-х годах, теперь превратились в просветленную гностическую элиту посвященных (Armanenschaft), что соответствовало иерофантам «Тайной доктрины». В «Таинствах ариогерманцев» (1908) основные элементы теософской космогонии в их предполагаемом отношении к арийской вере хлынули потоком. Скрытые и явные божества, рождение мира божественным дыханием, первичный огонь как источник силы, напоминающей Fohat, постепенная эволюция космоса в соответствии с подчинением этой силы «законам природы», — все это получило здесь детальную проработку. Заголовки разделов сопровождались теософскими надписями и знаками.
В синтезе теософии и немецкой мифологии закладывался фундамент мировидения (Weltanschaung) Листа. Тогда как в первых трех «исследовательских отчетах» слово «теософия» применительно к воображаемому миру тевтонских верований встречалось только случайно.
Лист обнаружил глубокое знание теософических деталей. Жизнь у него развивалась в соответствии с «размерностью», ее усиление предполагало прогрессивное восхождение через круги. Он также упоминал о дирижаблях и циклопических постройках атлантов. «Религия ариогерманцев» (1910) содержала долгое обсуждение индуистских космических циклов, воодушевленное гипотезой Блаватской. Лист был глубоко захвачен количественным соответствием между арифметическими загадками «Гримнизмал» в Эдде и числом лет в Кал и юге, самой короткой и наиболее упадочной из индуистских эпох. Источником своих размышлений он считал «Тайную доктрину» Блаватской. Астрологические анализы в его книгах появились в 1910 г., в том же году Теософский издательский дом выпустил первый популярный немецкий астрологический журнал.
B «Die Bilderschrift der Arro-Germenen» (1910) теософская космогония описана следующим образом: изучение того, как божество обнаруживает себя, ведет к трем формам Логоса и соответствующим кругам огня, воздуха, воды и земли. Лист изображает эти этапы при помощи индуистских знаков Блаватской и связывает первые четыре круга с мифологическими тевтонскими царствами Муспильхайм, Асгард, Ваненхайм и Мидгард, в которых правили соответственно драконы огня, боги воздуха, титаны воды и люди. В его адаптации семи корневых рас для каждого круга тоже сказывается влияние Блаватской. Лист полагал, что ариогерманцы представляли пятую действующую расу в нынешнем круге, а имена мифических тевтонских гигантов приписывал четырем предшествующим расам. Дилювиальные атланты были признаны родственными титану Бергельмиру, пережившему потоп в северной мифологии, а третья раса — титану Трудгельмиру. Соглашаясь с Блаватской, Лист полагал, что третья раса (ее лемурианцы) первой перешла к половому размножению. Две первые расы, родственные Имиру и Оргельмиру, были андрогинами и соответствовали астральной и гиперборейской расам в схеме Блаватской.
 
Эта германизация теософии представлена тремя таблицами в приложении. Первая из них иллюстрирует эволюционные ступени одного полного циклического перехода от единства к множественности и до возвращения к единству. Теософские понятия неявного и явного божества, трех форм Логоса, пяти первоначальных сфер (включая эфир) и появление человечества Лист сопроводил германизованными мифологическими эквивалентами. Так, божество Аллватер раскрывалось у него в трех формах Логоса, каковы Вотан, Вили и Ви. Серии направленных против часовой стрелки трискелионов свастик, перевернутые треугольники символизировали этапы космической эволюции нисходящего цикла (движение от единства к множественности), в то время как движение по часовой стрелке и линии, обращенные вверх, свидетельствовали об обратном пути к Богу. Взаимное наложение «падающих» и «восходящих» линий образовывало знак сложной структуры, похожий на гексаграмму и Мальтийский крест.
Лист утверждал, что эти последние знаки особенно священны, поскольку они соединяют противостоящие силы творения: на вершине цикла они указывают на высшую форму ариогерманского богочеловека, которой только может достичь жизнь в универсуме. Две другие таблицы содержат каббалистическую схему «соответствий» между растениями, деревьями, птицами и божествами классического и немецкого пантеонов. Франц Гартман комментировал эту работу, сравнивая ее с «Разоблаченной Изидой» Блаватской, и хвалил Листа за раскрытую им связь германских и индуистских учений.
В 1914 г. Лист опубликовал шестой и последний из своих «исследовательских отчетов», «Протоязык ариогерманцев», в котором вводились все новые теософские понятия применительно к национальному прошлому. Для корневых рас, лемурианцев и атлантов, он предназначил земли затонувших континентов, о которых он прочитал у Вильяма Скотта-Эллиота, чью карту и воспроизводил. Лист думал, что доисторические мегалиты и огромные обломки скал Нижней Австрии указывают на сохранившиеся Атлантические «островки» в центре современного Европейского континента. На карте, прилагаемой к работе, Лист пытался соединить геологические периоды Земли, по данным современной палеогеографии, с фазами последнего теософического круга 4 320 000 000 лет, или кальпа по индуистской хронологии.
Почему же теософия стала такой важной частью исследований Листа? Один из ответов на этот вопрос может связываться с чрезвычайной модой на теософию и с тем фактом, что многие участники Общества Листа глубоко интересовались оккультизмом. Фридрих Ванек, например, был рьяным спиритуалистом и верным учеником теософских махатм, Мория и Куут Хууми; полковник Блазиус фон Шемуя (1856–1920) был связан с мистической школой Алоиса Мэландера в Дармштадте с 1890 г., среди последователей которого были также Франц Гартман и Вильгельм Гюббе-Шлейден. Шемуя был выдающимся теософом и другом Деметера Джоржвитца-Витцера (1873–1949), издававшим «Zentralblatt für Okkultismus» и писавшим различные оккультные труды под псевдонимом G. W. Surya; Макс Зелинг написал статью о Мэландере и другие книги по спиритизму и оккультизму; Фридрих Швиккерт (1857–1930) изучал труды сэра Эдварда Бульвер-Литтона и написал исследование об эликсире жизни. Он же стал одним из ведущих астрологов в Веймарской Германии; Карл Хейзе был участником культа Mazdarnan и вместе со своим братом Генрихом основал коммуну под названием «Ариана» близ Цюриха; Владимир фон Эглоффштейн увлекался хронологическими построениями касательно циклов и написал эзотерическую историю Церкви. Наконец, и сам Ланц фон Либенфельс со своим мощным направлением расистского оккультизма многим был обязан теософии. Лист заимствовал некоторые идеи у своего молодого друга: об оккультном значении тамплиеров, о манихейской борьбе между расой господ (ариогерманцы) и расой рабов (неарийцы); о первоначальной родине арийцев, исчезнувшем полярном континенте под названием «Арктида».
Теософия предлагала этим людям целостный взгляд на мир, возможность видеть настоящее через призму прошлого. Воображаемое прошлое оправдывало множество самых разных социальных, политических и культурных идеалов, таких как расизм, магия, иерофантический элитаризм, единодушно отвергавших современный мир. Будучи вполне мифологическим, это оправдание все же включало в себя современные научные достижения, представления об обществе и истории, ссылки на сверхъестественное. И это было спасением для тех, кого не устраивала современная жизнь. В лучшем случае оккультные предрассудки могли усилить и наполнить смыслом сопротивление происходящим социальным процессам. В худшем случае они позволяли уйти в мир фантазии, где обладатели истинного знания могли чувствовать себя удобно и издалека сетовать на беды мира действительного.