Цельнометаллический Князь II (СИ)

Вот и вся картина. И насколько быстро эта композиция мелькнула перед глазами Игоря, настолько же быстро она стала распадаться. Масодову окружало всё больше мужчин. Григория удалялась в белую Арку. Елисавета постепенно уходила в себя… Нужно спешить, понял Игорь, и сделал свой выбор…
* * *
Сегодня… Ну вы поняли.
  
1. XX
 
После приветственной речи великий князь Роман Алексеевич проводил британского премьер-министра и вместе с ним юного принца в особую ложу, которая находилась немного выше всего прочего зала. Делилась ложа на три ряда. Во втором и третьем восседали всевозможные делегаты и прочие гости, в то время как в первый ряд уселись самые яркие звёзды сегодняшнего торжества.
Между ними завязался разговор:
— Как занимательно увидеть настоящий русский бал; навевает воспоминаниями из детства, — заметил с лёгкой улыбкой на губах Роберт Эдвард. Он сидел на роскошном кресле, но не упираясь в спинку, а обеими руками налегая на свою алую тросточку.
— А вы раньше бывали в России? — Дружелюбно спросил Роман Алексеевич.
— Нет, к моему великому сожалению; но когда я был ребёнком, мой отец возил меня в Вену, и там я видел очень похожее представление.
— А ваш отец был?..
— Он служил при дворе ныне покойной Императрицы, — ответил Роберт Эдвард.
— Так значит государственная служба в крови у вашего рода, — заметил Роман Алексеевич, просто улыбаясь.
— В некотором смысле, — согласился мужчина.
— Значит отец господина премьер-министра знал вашего отца, сир Джо? — Прозвучал гладкий женский голос.
Мужчины повернулись и посмотрели на два других места в первом ряду. На одном из них сидела по простому, но изящно одетая красивая девушка с длинной белой шеей; на другом — приглаженный, нарядный мальчик в красном. Девушка нежно улыбалась, и улыбка её была такой чарующей, что когда мальчик попытался ответить на вопрос, перед этим разумеется посмотрел в глаза девушке, как его учили, он на мгновение запнулся и засмотрелся на ней; ему потребовалось несколько секунд чтобы взять себя в руки:
— Я… Я не уверен, — он качнул головой.
— Отец никогда мне не рассказывал.
— Особенно рассказывать и нечего, — сказал Роберт Эдвард. — Мой отец занимал при дворе совсем незначительную роль. Если он и видел его вличество Георга, то лишь со стороны, из плеяды прочих придворных.
— Тогда чудесно, — тут же сказал Великий Князь. — Что вы всё равно добились своего звания. Теперь вы сами курируете переговоры между нашими великими державами.
— Позвольте поправить, — с улыбкой заметил Роберт Эдвард. — Я всего лишь сопровождаю его высочество… Так?
— Ах, я… — принц Джо сразу засмущался. Все и на первом, и на других рядах на него посмотрели. Мальчик сглотнул и нарочито поднял голос:
— Кстати говоря, а что это за пара? Им уделяют внимание, я вижу…
Люди немедленно повернулись и посмотрели в золотистый зал. Они увидели, что среди всех танцующих пар одна действительно выделялись: по меньшей мере вниманием, которое им оказывали прочие танцоры.
Юноша был в меру высокий, бледный, с длинными чёрными волосами. Девушка была ниже его на голову. На ней было простое, но очень хорошее белое платье. Их танец был обычным, немного неловким, и с первого взгляда сложно было сказать, что именно в этой паре привлекло всеобщее внимание. Ещё удивительней было то, что сами они как будто не замечали всех внимательных глаз вокруг себя.
Впрочем, это только с виду.
На самом же деле Игорь понимал, что он с Елисаветой произвели определённый резонанс. Он чувствовал, например, задумчивый взгляд Григории Савеловой, смотрящей на него со второго этажа; юноша замечал мелькающие вокруг, в их танце, злые, тёмные глаза Княгини Масодовой, которая наверняка его теперь ненавидела; даже когда на него посмотрели люди с высокой ложи, — юноша и это заметил.
Но ему было на них всё равно.
Потому что всё его внимание было сосредоточено на девушке у него в руках. Елисавета следовала за всеми его движениями в танце, слово послушная игрушка. Игорь придерживал её за руку и за талию, — нежную, гладкую, немного холодную, потому что женщины холоднее мужчин, и в то же время такую дрожащую и такую живую.
 
Лицо Елисаветы было непоколебимо во время их танца, оно казалось мраморным изваянием. Единственный раз, когда на нём проявились чувства, был, когда Игорь собственно подошёл к девушке и протянул к ней руку, приглашая на танец. Тогда, всего за секунду, Игорь прочитал в её глазах сперва удивление, затем неуверенность, а после яркий и обжигающий свет. А потом девушка встала и превратились в послушную, даже скучную партнёршу.
Но несмотря на это Игоря не отпускало ощущение, будто он играет с огнём. Собственно, именно поэтому юноша из трёх девушек выбрал именно Елисавету. Потому что его предчувствие, развитое ещё в прошлом мире, кричало ему, что этот выбор был самым опасным. Возможно даже — он был смертельным…
Игорь улыбнулся и повёл девушку в очередной танцевальный поворот. И вдруг, когда Елисавета уже послушно переставляла за ним ноги, он сжал её мягкую руку и силой своего хвата развернул девушку не вправо, а влево, подчиняя её тело своей воле вопреки её собственной. Потом Игорь расслабил руки. И снова они продолжали танцевать. И снова Елисавета была непоколебима, но глаза девушки горели ярким пламенем…
…
Вскоре музыка притихла, и пары начали расходится. Игорь ещё некоторое время удерживал Елисавету в объятиях, а потом резко отпустил девушку. В этот момент к ним стала приближаться процессия. Юноша повернулся и увидел множество людей в роскошных нарядах, возглавлял которых высокий блондин. Не успел Игорь задуматься, зачем премьер-министру потребовалось с ним поговорить, как Роберт Эдвард протянул ему руку и сказал, улыбаясь:
— Будем знакомы. Вы, я так полагаю, Игорь Трубецкой?
— Он самый, — кивнул Игорь и пожал руку в белой перчатке, после чего поклонился, как того требовал этикет, Роману Алексеевичу, который провожал англичанина. Великий Князь ответил встречным, едва заметным поклоном. Он казался немного растерянным, видно потому что не понимал, зачем премьер-министру захотелось поздороваться с такой щепетильной персоной, какой сейчас был Игорь.
Роберт Эдвард в свою очередь перевёл взгляд на Елисавету. По правилам этикета, девушка сейчас должна была протянуть руку, чтобы он её поцеловал. Елисавета этого не делала и стояла неподвижно, как кукла. Все гости вокруг, наблюдавшие за разговором со стороны, зашептались. Премьер- министр же снова обратился к Игорю и сказал ему как ни в чём не бывало:
— Простите, что я вас побеспокоил. Просто у меня было страстное желание своими глазами увидеть знаменитого военного героя. Вы оказали нам большую услугу во время первого японского восстания. Я бы хотел выразить вам благодарность от лица всей нашей славной империи, — мужчина наклонил голову.
— Я просто исполнял свой долг, — ответил Игорь.
— Все мы исполняем свой долг, просто кто-то делает это особенно хорошо, и как по мне, такие люди заслужили награды. Я прав, ваше высочество? — повернулся мужчина к Роману Алексеевичу. Великий князь выдавил улыбку своими тонкими губами и ответил:
— Так.
Блондин кивнул и вдруг снова посмотрел на Елисавету и спросил её, улыбаясь:
— А вы, я так полагаю, сестра нашего героя? Признаться, о вас я тоже много слышал… Насколько я помню, именно вы унаследовали национальное достояние рода Радзивилл… В таком случае между нами много общего, — мужчина положил руки на свою алую тросточку. После этого жеста, все в зале посмотрели на эту трость, как заворожённые.
— Честно говоря, — сказал блондин, тоже не сводя с неё глаз, — несмотря на всю культурную значимость, сам я всегда считал доспехи просто оружием. Крамольная мысль, понимаб, но мне всегда казалось неправильным, что на такие важные, изысканные вечера нам разрешается, и даже полагается проносить броню… Просто представьте, если бы я пришёл с пистолетом. Это было бы просто невежливо. Но доспех не пистолет. С его помощью, стоит мне или вам, — он улыбнулся Елисавете, — захотеть и мы можем, ну, например…