Лита. Огненное наследие (СИ)
В груди заныло, и по щекам потекли слезы. Мейта смахнула их неловким движением руки, но это не укрылось от внимательного взгляда Ламонта.
— Ты не похожа на сестру, — сказал он сурово и жестко, отвернувшись. — Твоим воспитанием занимались не короли, а призраки. Вы обе взбалмошные и своенравные девицы, но ей знакомы этикет, фехтование и умение чувствовать опасность. А ты повидала мир за свое детство, но разве это сделает тебя принцессой?
Тщеславную душу больно кольнула жгучая несправедливость, но ведь Ламонт говорил верные речи. Следовало их принять и стать благодарной за подарок судьбы. Кроме тела ей подарены способности ходить, разговаривать и мыслить — разве не чудо? А плату за чудеса она отдаст немалую.
— Я все поняла! — отчеканила Мейта звенящим от подступивших слез голосом. — Я стану тенью Литы и прикрою ей спину, если придется! Я пожертвую всем и даже большим, если принцессе будет грозить опасность!
— Вот и славно, — устало обронил Ламонт. — Но ближайшую неделю ты проведешь под моим наблюдением.
— Но зачем?
Ламонт назидательно поднял указательный палец.
— История знала случаи, когда оживленные рыцари на следующий день спешили на турнир и падали замертво. Великие ученые мужи теряли сознание на важных конференциях. Не думаю, что ты стремишься к этому, Мейта Бреон.
Старый мудрый маг оказался прав. Следующие десять дней Мейта изучала вещи, которые были ей незнакомы, привыкала к новой жизни и старалась принять печальную правду. Ей никогда не вернуться на родную планету и не быть ведьмой Огня. Первая плата за жизнь отдана, осталась следующая часть. Поэтому ранним утром двадцатого Примиса Ламонт разбудил девушку и велел ей одеваться в мужскую форму академии Ирамант.
— Твоя сестра в опасности, — коротко объяснил он. — Стань ею.
Напоследок он оставил ей острые ножницы, и Мейта без сожаления обстригла роскошные светлые локоны. Из большого чистого зеркала на нее растерянно взирал второй Мейт Брен. Мальчишка. Шпион, обманщик и владелец Золотого Меча.
Или попросту обманка.
Они доехали до академии на забавно рычащей карете без лошадей, а потом Ламонт провел ее мимо безмолвно замерших на посту стражников. Задача проста: если во время разговора Ламонта с Литой мимо комнаты для посещений будет кто-нибудь ходить, Мейта должна отвлечь внимание.
Шмыгнув за ряд бежевых колонн, она застыла на месте и стала прислушиваться к посторонним звукам. Первое время вокруг было совсем тихо, но очень скоро до не донеслись неторопливые приближающиеся шаги. Мейта немного подождала и осторожно выглянула из своего укрытия. От поднявшегося в душе разочарования девушка едва не вскрикнула, злясь на собственную глупость. Вот уже несколько минут под дверью комнаты подслушивал ни к то иной, как Ричард Винтер! Подлец, мерзавец! И она хороша! Глупая, легкомысленная девчонка!
Спасительная мысль ворвалась в сознание ретивой стрелой за миг до того, как Мейта решила броситься на Винтера с кулаками. Глубоко вздохнув, она велела себе немедленно успокоиться и вышла из-за колонны неторопливым прогулочным шагом.
— Господин Винтер, — Мейта старалась подражать интонации своего близнеца, — а что вы тут делаете?
Мерзавец вздрогнул и резко обернулся. На довольном смуглом лице проступила растерянность.
— Мейт?
— Я уже переговорил со своим визитером. Вы пошли меня искать?
— Нет-нет, — смутился Ричард и быстро оглянулся на плотно закрытую дверь, за которой стало тихо. — Мне просто почудилось…
— Чудеса — часть нашей жизни, мой господин, — изрекла Мейта. — Давайте вернемся на занятия. Я боюсь за вашу сохранность.
— Узнаю своего беспокойного телохранителя, — засмеялся негодяй, и больше не оглядывался.
Мейта поспешила увести императорского сынка подальше от двери, спасая Литу и Ламонта от немедленного разоблачения. Все-таки он не был хорошим человеком. Жаль, что сестра, кажется, влюбилась в него. Решив обсудить с Литой этот нюанс позднее, девушка с трудом досидела до конца занятий. А потом, едва заметив сестру в толпе студентов, поспешила ретироваться к Ламонту.
— Отлично, дитя, — прошелестел довольно старик, подхватив ее под руку и увлекая за собой в сторону знакомого выхода. — Ты лишена магии, но станешь отличной пособницей виританской разведки.
И для несчастной измотанной Мейты стало очевидным то, что она стала такой же заложницей межпланетных политических игр, что и Лита с подругами, и даже мерзавец Ричард. А кто более всего причастен к интригам, Ламонт или император Доминик или другие лица, ей только предстояло выяснить.
Глава 19. Веер раскрытых карт
К началу месяца Седиса мороз окреп и проник в Ирамант через раскрашенные ледяными узорами окна. Лита успела не раз пожалеть о своих сомнениях в местных зимах, но раскаяние запоздало. И если северным шпионкам приходилось легче, чем студентам с юга, то Бланка вскоре слегла с простудой. Ричард-наказание-Богов-Винтер беспрестанно кутался в зеленые свитера и пушистые шарфы. Мейта несколько раз признавалась, что ее так и подмывает поинтересоваться у императорского бастарда, кто вязал ему эти смешные зимние одежки с оленями? Королева Дартонии или все же дружная компания добрых нянь, воспитывающих незаконнорожденного мальчишку?
Возвращенная к жизни Мейта оказалась остра на язык и опрометчива на поступки. Пока Лита лихорадочно размышляла, хорошо это или плохо, медленно переворачивая страницы старого учебника, сестра успела посмеяться над Ричардом, довести до паники воинственную Валенсию и задать преподавателю пару неудобных вопросов. Разумеется, все подобные чудеса она ехидно проделала от ее, Литы, имени. Поразмыслив немного перед сдачей экзамена по теории огненной магии, девушка решила не выяснять, какому из магов не повезло иметь дело с ее сестрицей. Меньше придется краснеть.
Но, как только закончилась пора зимних экзаменов, Лита надела зимний плащ и вышла в академический сад, ища плутовку среди заснеженных деревьев. Воплотить затею в реальность оказалось сложнее, чем она представляла себе, собираясь на прогулку. Ноги утопали по колено в многочисленных сугробах, и до расчищенных широких дорог она добралась, набрав полные сапоги снега. Скоро он станет неприятной хлюпающей водой в обуви, но сейчас Литу волновало иное.
Она гневалась на легкомыслие беззаботной сестры. Мейта вернулась к жизни и возомнила себя неуязвимым ангелом. Это может серьезно помешать всем планам Литы. Пока не поздно, им необходимо все обсудить.
Небольшая дубовая рощица окружала идеально расчищенный круг площадки. Под тонким слоем оставшегося снега опасно поблескивал скользкий мрамор, а шесть небольших скамеек застыли, будто каменные изваяния под снежным покрывалом. В центре круга красовался неработающий фонтан, где в маленьких лужицах плавали тонкие хрупкие ледышки.
Лита вспомнила, что на площади перед дворцом Бреонов стояла похожая конструкция, и у нее знакомо защипало в уголках глаз. Остановившись в нескольких шагах от фонтана, она растерянно огляделась по сторонам. Над площадкой сгустилась мрачная тишина, не сулившая ничего доброго.
Или же Лита Бреон просто привыкла бояться и ждать неудач.
— Привет! — девичий тонкий голос, полузнакомый и радостный, заставил ее вздрогнуть и поежиться. — Извини, что я без предупреждения!
Желание резко развернуться лицом к Мейте и резко сказать ей все, что она думает по поводу ее ребячества, было простым и сильным. Но Лита смогла сохранить спокойствие, несмотря на колотившую ее крупную дрожь. Она плавно обернулась и скрестила руки на груди.
Сестра-близнец Литы, чудом вернувшая себе жизнь и обретшая тело, стояла перед ней, подобно зеркальному отражению. Зимняя форма Ираманта, короткие, задорно торчащие светлые волосы, в которых запутался снег, и красная шапка, которую озорница комкала в руках.
— Добрый день. Позволь узнать, что ты здесь делаешь?