Обжигающий виски (ЛП)

– Ага, – ворчу я. – Мал упоминал об этом. Ты еще что-нибудь понял или все еще размышляешь?
– Не могу разгадать, Джек дерьмо… Пытаюсь найти связи с каким-нибудь подлым маленьким ублюдком, который прогоняет наркотики через наш город и поднимает шум, но он умён. Хитёр. Он двигает их от штата к штату, и нам еще предстоит выяснить, как он это сделал без каких-либо следов.
– У тебя есть имя? Может быть, я смогу разобраться в этом, пока буду здесь, в дороге.
– Имени нет. Ближайшее, что у нас есть – это Лёд. Это то, как они все называют его. Может быть кто угодно. Может означать что угодно. Может быть имя использовано как отвлекающий маневр. Сегодня вечером у нас будет несколько наркоманов, посмотрим, сможем ли мы получить от них какую-то информацию.
– Будь милым, Кода. Не срежьте никому яйца сегодня вечером.
Он смеётся низким голосом.
– Ты знаешь, я люблю избавлять этот мир от мразей, которые засерают его, брат.
– Действительно, знаю. Время вышло. Хороший сон – залог красоты. Мне нужно хорошенько выспаться.
Кода посмеивается.
– Слишком поздно для этого. Возвращайся домой скорее, мы нуждаемся в тебе, ясно?
– Да, – рычу я. – Позже.
Я раздавливаю свою сигарету и возвращаюсь назад в свой обветшалый, захудалый отельный номер. Я должен сесть на свой байк и вернуться назад, забыть о симпатичной девушке с разбитыми карими глазами, которая очаровала меня. Но, черт меня побери, если я смогу это сделать. Куда направляется её автобус, туда едет и мой байк. Мне нужно знать о ней больше. Мне нужно знать, что делает её глаза такими чертовски несчастными.
Черт её побери.
Скарлетт Белл.
Я наклоняюсь вниз, оборачиваю свою руку вокруг члена. Это непросто. Ебать. Я поглаживаю один раз, затем два раза подряд, и мои глаза закрываются.
Ей лучше бы, блять, стоить того.
Что-то подсказывает мне, что так и есть.
  
Глава 4
 
Скарлетт
– Я хочу, чтобы она была со мной  туре и на следующем альбоме тоже, – говорю я, скрестив руки, пытаясь сохранить спокойствие.
– У нас нет места для кого-то ещё, Скарлетт, – скрипя зубами, говорит Сьюзен. – У тебя есть именно то, что тебе нужно. Тебе не нужен кто-либо ещё в команде. У нас уже имеется адекватное и талантливое количество людей.
Она меня не слышит.
Она никогда не слышит меня.
Она хочет всю эту музыку. И они всё делают. Это идеальная личность. Идеальная звезда кантри-музыки. Идеальные песни. Они ожидают всего этого от меня, и всё же никто из них не готов дать мне одну единственную вещь, которая нужна, чтобы это произошло. Они хотят волшебства на кончиках своих пальцев, при этом, даже не взмахнув волшебной палочкой. Мне нужна Амалия в моей команде, и я сделаю всё что угодно, чтобы она попала туда, даже если это сделает их невероятно несчастными.
– Я хочу её, Сьюзен. Я не прошу ничего. Ни единой вещи. Я делаю всё, что ты мне говоришь. Мой тур скоро завершится, и тогда мы вернёмся домой, чтобы записать ещё один альбом. Я не представляю, как она может помешать этому.
– Она глухая, Скарлетт.
Это вызывает у меня необъяснимую злость. Почему люди так торопятся с выводами? Так легко полагают, что лишь потому, что кто-то немного отличается от остальных из нас, то они не в состоянии делать и достигать тех же целей. Я редко бываю разочарована в Сьюзен, но прямо сейчас, это так. Глубоко, глубоко разочарована.
– Я притворюсь, что ты не говорила этого, – тихо произношу я, убедившись, что она видит отвращение в моих глазах.
– Слушай, Скарлетт, я понимаю, что сейчас ты чувствуешь себя потерянной. Мы все это видим. Но это твоя карьера. Мы не можем позволить чему-либо помешать этому. Я не чувствую, что эта девушка может улучшить что-нибудь. На самом деле, если я права, думаю, она будет ничем иным, как отвлекающим фактором.
– Мне это нужно, – настоятельно призываю я. – Сьюзен, я не прошу ни одной проклятой вещи. Я нуждаюсь в этом. Ты хочешь, чтобы я всегда была на высоте, так дай мне это сделать. Я не остановлюсь, пока ты этого не сделаешь. В конце концов, это действительно не твой выбор.
Её лицо становится немного красным.
– Я многим пожертвовала ради твоей карьеры и тебя, Скарлетт. Сейчас не время меряться со мной силами. Ты не победишь.
Теперь я вижу красную пелену. Никто здесь не воспринимает меня всерьёз, и я устала от этого. Чертовски тошнит от наличия голоса, который просто не слышат.
– Я уважаю тебя, – говорю я осторожно. – Я никогда не иду против того, что ты мне говоришь. Но в данном случае я это сделаю. Я хочу её в своей команде. Я хочу, чтобы она играла в моём следующем альбоме. Она нужна мне. Я не спрашиваю разрешения.
Сьюзен собирается выйти из себя, я вижу это по тому, как вспыхивают её глаза, а лицо становится красным. Я вполне уверена, что она задержала дыхание. Мне нужно выйти на свежий воздух и выбраться из этого проклятого места со всеми этими контролирующими людьми.
– Я ухожу ненадолго. Уже поздно. Мне нужно пространство.
– Скарлетт! – рявкает Сьюзен. – Ты не должна уходить в одиночестве.
Я продолжаю идти.
Мне не стоит, и я ненавижу себя за это. Я не люблю расстраивать людей.
Но, честно говоря, я не знаю, сколько еще смогу вынести.
Я выхожу за пределы отеля на тротуар. Я ношу шляпу, которая закрывает большую часть моего лица. Если я опущу свою голову, никто не узнает меня, не в это ночное время. Мне нужно прогуляться, чтобы очистить голову, найти правильный способ решения проблемы, не развязав Третью Мировую Войну. Я двигаюсь вниз по тротуару, сосредотачиваясь на том, как гравий хрустит под моей обувью.
Музыка звучит в нескольких кварталах вниз, вероятно, из бара. Я двигаюсь в направлении звука, слушая, как из громкоговорителей звучит модная R’n’B песня. Смех затихает, и, когда это место появляется, я улыбаюсь. Эти люди, танцующие, смеющиеся, пьющие, делающие, чёрт побери, что им угодно – выглядят счастливыми. Любой из них не просто улыбается, а светится.
Тоска в моём сердце глубокой болью напоминает, что я больше не испытываю этих чувств.
 И я сделаю всё, чтобы вернуть это.
Держа свою голову низко, я иду мимо бара, но останавливаюсь, когда хриплый смех доносится в моем направлении. Он не нацелен на меня, но выделяется из остальной болтовни вокруг меня. Это знакомо в некотором роде. Я наклоняю голову в сторону и прислушиваюсь к голосу, который соответствует этому смеху. Я бы узнала его где угодно. Этот тот же голос, который я слышала у фонтана. Это был человек, говоривший со мной.
Я быстро поворачиваюсь, поднимаю голову и смотрю туда, откуда доносится звук, и мои глаза падают на самого великолепного, сурового, знакомого байкера, которого я когда-либо видела. Это он. Мужчина с моего выступления. Мужчина, который следовал за моим автобусом. Мужчина, говоривший со мной. Маверик – это байкер, который следил за мной? Я так растеряна, настолько увлечена рассматриванием великолепного, завораживающего мужчины, что не понимаю, что моё лицо теперь на виду.
– Скарлетт Белл? – говорит женщина, и затем ее крик слышен через весь бар. – О, боже мой, это Скарлетт Белл!!!
Я делаю шаткий шаг назад, когда все начинают поворачиваться в мою сторону. Маверик резко вскидывает голову, и наши взгляды встречаются. Эти невероятные зелёные глаза пронзают меня, и я не могу пошевелиться. Группа девушек начинает откидывать назад свои стулья, когда они встают. Они спешат ко мне, и мне буквально некуда идти. Это плохо. Мне нельзя здесь находиться.
Я застыла на месте.
Мне не следовало выходить одной.
Прежде чем я успеваю понять, что делать, Маверик подходит к низкой кирпичной стене с садом, отделяющей бар от тротуара, кладёт на неё одну руку, и без колебаний, словно делает это постоянно, он перепрыгивает живую изгородь. Его ботинки касаются земли с глухим звуком, и затем он направляется ко мне. Он намного больше, когда он так на меня идёт, и внезапно меня это беспокоит.