Я решу твои проблемы (СИ)

— Саша! — князь упал на колени возле меня и попытался уложить на свои колени. В ответ получил только крик и стон боли. — Нимфа, потерпи, — он зажал рваную рану какой-то тряпкой, — я тебя спасу, обязательно спасу!
Именно сегодня мне удалось увидеть этого необычайно собранного и серьёзного мужчину таким растерянным. Он осознавал, что жить мне осталось не так уж и много, но категорически отказывался в это верить и был готов вырывать мою жизнь из лап неминуемой смерти.
— Вик…тора… — слабо произнесла, чувствуя как внутренности заполняются моей же кровью.
— Что? — князь походу перестал соображать.
— Позови Виктора… быстрее…
— Я уже здесь, видящая, — к нашей парочке приблизился командующий, — уже всё готово к Вашему отбытию.
— Что? Что здесь происходит? Зови лекаря, — рявкнул князь.
— Повелитель, сожалею, но у нас есть единственный способ спасти ей жизнь — отправить Сашу в её мир. Сегодня именно тот день, когда это можно сделать. Она нарушила видение и должна понести за него наказание.
— Что ты несёшь?! Какое видение?
— О Вашей смерти, — спокойно ответил Виктор, — нам нужно торопиться, — он попытался поднять моё тело, но князь не позволи и сам подхватил на руки и пошёл за командующим.
Я скулила от каждого движения, сжимая в кулаке чёрный плащ.
— Потерпи, — нежно сказал Аид, бережно прижимая меня к себе.
В стороне от назначенного места встречи нас уже ждал дядя Гор и Калисто.
— Кто ещё знал? — прорычал князь на своих подчинённых, но был остановлен мной:
— Не… злись…
— Готовы? — спросил Калисто, извлекая из кармана камень переноса. — Тогда поехали.
Калисто с филигранной точностью перенёс нас в нужное место.
— Прощайтесь, она скоро исчезнет, — сказал Гордон, оставляя нас наедине.
Князь сел на сырую землю, уложив меня на свои колени.
— Ты ведь будешь жива? — прошептал он, с надеждой смотря мне в глаза.
— Здесь — нет… дома — да… Я не хочу уходить, — всхлипнула, — хочу остаться с тобой, — закашлялась, изо рта брызнула кровь, марая и так грязную одежду.
— Тиши, нимфа, не плач, — Аид вытер мои слёзы.
— Боюсь… мне не хватит… сил… чтобы вернуться… — лёгкие сдавливало, я захлёбывалась собственной кровью.
— Ничего, ничего. Моей силы хватит на двоих, — он пытался меня подбодрить, но отчаяние в синих глазах выдавало его с головой.
— По…целуй… ме…
Он нежно коснулся своими губами моих, стараясь не шевелиться, чтобы не причинить мне ещё большую боль. Я почувствовала, как горячие капли упали на моё лицо. Сознание медленно начало затухать. И в последние секунды Аид сказал то, что я не ждала от него никогда услышать. Эта фраза несёт для нас обоих вселенское значение. Сложно даже вообразить, что в данный момент таится в его душе.
— Я люблю тебя.
Перенос, как и тогда произошёл мгновенно. Я снова вернулась в свой шумный мир. Шелестела листва, со всех сторон гудели машины, гремели трамваи, что проезжали мимо, бесконечно разговаривали люди.
Я же будто застыла на месте. Только разрывающая изнутри тоска. Рана на животе исчезла. Более, чем уверена, не осталось ни следа.
Не заметила, как упала на колени. Взгляд наткнулся на торчащий из сапога кинжал.
"Если я убью себя сейчас, должна перенестись к нему".
Оружие удобно легло в ладонь, я приставила остриё к животу, где едва затянулась рана.
Всё моё существо противилось пойти против законов природы и инстинкта самосохранения. Началась тахикардия, пальцы и руки онемели, не давая сделать последний рывок.
И вот… сижу посреди дороги, смотря в никуда. Нож так и лежит в моей ладони. Вокруг какое-то копошение, но оно не достаточно, чтобы перебить это безразличие.
— Назовите своё имя, — спрашивал меня дяденька полицейский. Кто-то из прохожих, не зная, что делать с ополоумевшей девицей, вызвал сотрудников правопорядка.
— Александра Сергеевна Дубровская, — послушно отозвалась я.
— Так, — он застукал клавишами на клавиатуре, — Александра Сергеевна? — он недоверчиво снова посмотрел на меня. — Вы числитесь пропавшей без вести. У Вас есть какие-нибудь документы с собой?
 
— Нет, — меня всё-таки искали, — позвоните моей маме, она подтвердит мою личность.
— А где вы пропадали целый год? — спросил мужчина, беря телефон в руки.
Мне оставалось только пожать плечами, оказаться в психушке сразу по возвращению не хотелось.
Родители со слезами на глазах забрали меня домой. Здесь я чувствовала себя в полной безопасности. Сначала они пытались выяснить, где я была всё это время, но поняв, что не буду ничего рассказывать, отступили. За что им огромное "спасибо".
В университете так и не восстановилась. Не видела в этом никакого смысла. Я стала совершенно другим человеком, и вернуться к исходному состоянию, значит, предать ту память, что утекала сквозь пальцы с каждой минутой. Хоть Дрик — страшное и суровое место, которое принесло мне колоссальное количество боли, но в нём было и много хорошего. Друзей, проверенных в битвах, семью в лице отца и дочки Норман и бабули Илин. Тот мир показал, что преданность может быть абсолютной, а безумие не всегда зависит от ситуации. Что везде, куда бы ты не пошёл, найдётся добро, которое поможет справиться с трудностями, если не получается это сделать в одиночку. Доказал, что есть чувства. И даже если ты не понимаешь, где они находятся внутри тебя, не можешь их "потрогать", тело и эмоции дадут им выход. И хоть немного, но я стала смелее.
А мужчина, с которым я была бы не прочь пойти по жизни рядом? Что ж, убить себя я не смогу, а других вариантов быть с ним и не существует.
Остаётся надеяться, что постепенно чувства сойдут на нет. И в груди не будет так сильно сдавливать от каждого удара сердца.
Дар будто впал в спячку, лишь изредка приоткрывая глаза. Иногда случалось, что мне являлся туман, это значило, вскоре должно было что-то произойти. В такие дни я старалась быть как никогда осторожной. Неожиданности не были моими лучшими друзьями. Но ничего сверх меры не случалось, и постепенно тревога по этому поводу утихла.
Весь первый год я просидела дома, заполнив всё своё время записыванием всех событий, что произошли на Дрике.
Да, это был тот самый роман, что я начала в чёрной столице. Это стало способом сохранить память. Изменение претерпело только моё имя.
  
Эпилог
 
Три года спустя
Неожиданно, но писательская карьера пошла в гору. И уже завтра состоится первая встреча с поклонниками моего творчества. Очень трепетно и тревожно одновременно. Родители сначала крайне скептически отнеслись к моему новому увлечению и начали давить, чтобы я или вернулась в университет, или нашла приличную, в их понимание, работу и не страдала ерундой. Но через какое-то время, увидев результаты моих трудов, успокоились и оставили меня в покое.
Огорчал тот факт, что завтра день летнего солнцестояния. Обычно я уезжала куда-нибудь подальше, чтобы провести этот день наедине с собой. Но в этот раз приоритеты были расставлены по-другому. И даже туман, что появился во сне, не мог испортить мои планы.
— Хорошо поработала, — сказала организатор, когда последние читатели разошлись, — подпиши ещё открытки и можешь быть свободна.
— Спасибо за помощь, — притянула открытки поближе и на одну за другой касалась чёрными чернилами, оставляя угловатую подпись.
Встреча прошла преотлично. Приятно видеть, что твои труды не напрасны и имеют некоторую ценность.
Спина от долгого сидения затекла, да и кисть свело от постоянного письма. Но это того стоит. Я витала где-то в своих мыслях, потрясывая ступнёй, затянутую в синие кеды, и мечтая об очень сладком кофе.
 
Из такого состояния меня вывел стук в приоткрытую дверь. Я подняла взгляд. Потом не веря своему восприятию ущипнула за руку, а затем потёрла глаза, не задумываясь, что смажу чёрные тени.
— Нимфа, — с лукавой улыбкой он медленно подошёл к столу, — скучала?