The Kills (СИ)

— Откуда такая осведомлённость?
Он взял с подноса одну из булочек.
— Люблю печь, готовить десерты. В общем, всё, что связано со сладостями, по моей части.
Люцифер разломил выпечку вдоль, держа её над пустой тарелкой, куда осыпалась пара крошек, вооружился чайной ложкой и набрал в неё начинку из первой пиалы небольшого размера.
Я положила руки ему на плечи, гладя чернильные узоры, устремилась выше, обойдя глазницы черепа и линии крыльев на шее. Удержаться было невозможно. Я перенесла руки на его грудь и прильнула к области под ухом, задержавшись на ней прикосновением губ, оставила лёгкий, почти ласковый укус, уже более ощутимыми продвигаясь к плечам.
— А как же булочки? — оторвал меня от заигрывания голос Люцифера.
— Да ты сам как булочка, — я потерлась носом о сгиб шеи, втягивая пьянящий аромат парфюма. — Вкусно пахнешь.
Выпрямилась, принимая из его рук подготовленный для меня скон, между половинками которого в щедрых количествах лежали белая и красная начинки.
— Кстати, почему ты не пользуешься духами? — поинтересовался он, разламывая выпечку для себя.
— Что-то на богатом, — подурачилась я и помахала возле уха ладонью. — Не понимаю.
Люцифер печально усмехнулся, возвращаясь к своему завтраку. Он от души добавил сыр на одну из половинок и потянулся ко второй пиале.
— Буду иметь в виду, — отметил скорее сам для себя. — Тебе бы подошло что-то лёгкое, цветочное. Такие, — он сделал паузу, призадумавшись, — девочковые ароматы.
Я внимательно слушала его рассуждения, тщательно пережёвывая еду, взяла чашку и сделала небольшой глоток кофе, слегка обжегшего язык.
— Кто ты без своего костюма? Детектив, бизнесмен, парфюмер, любовник-террорист, — я положила в рот вторую половинку скона.
Люцифер рассмеялся, впервые за время нашего знакомства с набитым ртом, и, прожевав, произнес:
— С последним поосторожнее, — он пригрозил мне столовым прибором. — Сочту это вызовом.
Я потянулась за новой порцией, одарив его многообещающим взглядом.
— Затрахаешь меня до смерти? — подразнила я.
— Ой, допрыгаешься, Уилсон, — он покачал головой и игриво приподнял бровь, хитро оскалившись.
— Разве что на тебе, — с хохотом отбила шутливую угрозу, покачнувшись назад.
Люцифер озорно прищурился, облизываясь на мою шутку.
— Жду не дождусь воплощения твоих слов в жизнь.
— Сейчас допью и начнем, — не сдавала я позиций.
— Кстати, кофе здесь посредственный, — он заглянул в чашку. — Надо заехать в нормальную кофейню.
— Зато всё остальное зашибись.
— Зашибись, — повторил он моё словечко.
— Обожаю маскарпоне, — начала я петь дифирамбы еде. — Да и клубничный джем тут в тему, — рассмотрела пиалки поближе. — Текстура у булочек божественная, хрустящая корочка, начинка мягкая. Всё это такое вкусное, можно душу продать.
— Кому?
Люцифер вытер руки, отставляя пустую посуду в сторону.
— О! Люциферу, например, — в порыве эмоций я чуть не запульнула свой завтрак на пол.
— Беру, заверните, — он пощекотал меня за бока, заставляя извиваться и хохотать.
Я обняла его одной рукой за шею и звонко чмокнула в лоб.
— Шустрый какой.
— Делаешь мне предложение, от которого невозможно отказаться.
Он произнес эти слова с толикой грусти, напомнив о вчерашнем разговоре, когда стало ясно, что наши планы на жизнь несколько расходятся. Настроение начало стремительно портиться, желания поднимать темы вчерашней беседы не было. Какой смысл обсуждать то, что не изменилось за ночь никоим образом?
— Вообще их нужно есть с чаем, — нарушила я тягостное молчание.
— Правила существуют, чтобы их нарушать.
Люцифер выглядел немного расстроенным, но старался не подать виду, поддерживая беседу как ни в чём не бывало. Я же, в свою очередь, всячески пыталась увильнуть от вероятности того, что он поднимет вчерашний вопрос.
— Надо будет приготовить тирамису, — вернула беседу к еде.
— Жду не дождусь, — оживился Люцифер. — Десертов в твоём исполнении я ещё не пробовал.
— Придумала! — почти прокричала, озаренная мыслью. — Ты будешь готовить основные блюда, а я сладкое.
 
Идея так взбудоражила меня, что я сжала скон в руке, раздавив начинку.
Несколько тягучих, сладких капель клубничного джема упали мне на грудь, скатились ниже к животу, заблестев под льющимся из окна солнечным светом.
— Ох, чёрт, — выругалась я, быстро пережевывая еду, смачно облизала с пальцев сыр и потянулась за салфеткой. — Аккуратность — не моё.
Люцифер остановил мою руку на полпути, беря ладонь в свою и переплетая наши пальцы, проделал то же самое со второй. Жест показался очень милым, пока я не поняла: он призван ограничить свободу моих рук.
Он приблизился к моей груди, вытащил кончик языка и слизал красную каплю, оставив влажный след. Прихватил зубами кожу на этом месте, чуть царапнув. Тишину разрезал мой томный вздох, я выгнулась вперёд от дрожи, пробежавшей по спине. Люцифер спустился языком ниже, добираясь до ареолы, обвел её по кругу и втянул губами сосок, выпуская его с причмокиванием. Я тихо застонала и качнула бедрами, оказываясь прямиком на его паху. Стараясь раззадорить как можно больше, вильнула задом, потеревшись о член под одеждой, как делала всегда.
Он расцепил наши пальцы, быстро убрал поднос на пол и вернул своё внимание ко мне. Положил руки на мою спину, с приятным усилием сминая кожу, потянул вверх, и я, не задавая вопросов, последовала за ним, поднимаясь до упора на колени. Люцифер склонил голову и собрал языком клубничные капли с живота. Я запустила пальцы в его густые, чуть влажные волосы, несильно сжимая их. Он откинул голову, сталкивая наши взгляды, не прерывая зрительного контакта, опалил дыханием кожу и поцелуями начал опускаться ниже, поглаживая мои бедра и ягодицы, постепенно ложась на кровать так, чтобы я оказалась сверху.
Он слегка надавил мне на поясницу. Я согнула колени, покачнувшись, уперлась одной рукой в спинку кровати, вторую оставляя в его волосах. Язык прошёлся по всей длине, раздвигая половые губы, с нажимом обрисовывая петлю вокруг клитора. Остановился, начиная напористые ласки, жёсткими, упругими касаниями поднимая горячую волну по телу.
Я закрыла глаза, обозначая своё удовольствие просящим стоном, отдаваясь наслаждению и сжимая копну чёрных волос. Люцифер проник в меня сначала одним пальцем, подразнил медленным темпом и желанием ощутить наполненность, добавил второй, одновременно начиная посасывать клитор и ускоряясь. Ногти царапнули деревянную поверхность изголовья, пульсация между ног усиливалась, концентрируясь тянущим ощущением внизу живота. Люцифер нежно потянул губами клитор и, не отпуская, буквально пару раз ритмично с силой задел его языком, резко обрушивая на меня оргазм.
— Боже, — прервалась я, вздрагивая с протяжным стоном. Пальцы сами собой сжали густые волосы, вынуждая его остановиться.
Люцифер осыпал лёгкими поцелуями внутреннюю поверхность бедра каждой из ног, пока я приходила в себя, по-прежнему стоя на коленях. Затем переместился назад, попутно прихватывая с тумбочки презерватив. Я хотела развернуться, но он не дал мне этого сделать. Обхватил талию рукой и придвинул ближе к себе. Пытаясь удержать равновесие, я положила ладони на постель, очутившись на четвереньках. Он упёрся второй рукой в кровать и ловко устроил подушку подо мной.
— Мне нравится, что ты молишься на меня во время секса, — с хрипотцой шепнул Люцифер мне на ухо.
— Я…
Меня прервал властный жест, выбивший слова и превративший их в короткий вскрик. Люцифер внезапно потянул мои бедра на себя, я рефлекторно выпрямила ноги, обжигая колени о простынь и оставляя упор только на руки. Волосы сползли с плеч, освежающие влажные пряди упали на грудь, открыв спину.
Он перенёс вес на одну руку, проминая матрас, прижался к моей спине и навис сверху. Его напряжённый член дотронулся до моих ягодиц, вызывая сдавленный стон желания.
— Ты только стонешь, — отрезал он, несильно сжимая мои щеки. — Поняла? — спросил он напоследок.