Паутина миров. Славия. Книга 3. Отступник
Иван Шаман
Паутина миров. Славия. Книга 3. Отступник
Глава 1
– А вы не спешили, – улыбнулся я, на всякий случай отрубая телам Энмиры и Райни головы.
– А ты не особенно звал, – сказал Молох, – ну же, доченька, поздоровайся со своим спасителем.
– Предатель! – прошипела дриада. Корни деревьев, вытащенные из-под земли ее магией, уже начали отмирать, но новые могли появиться в любой момент. – Как ты мог меня бросить одну?! Я думала, ты погиб в огне!
– Князь Мал! Ваша светлость, – доносились радостные голоса эльфов. Что ж, они знали, кого благодарить за спасение. По крайней мере, не жуткого монстра, который вначале перебил лучших рыцарей их армии, правителя, а после с нечего делать отправился воевать с бывшими союзниками.
– Кажется, ты вновь займешь трон Искоростеня? – спросил я у Молоха, не зная, что ответить буравящей меня взглядом Царевне-лягушке. Огромная рваная рана на руке почти не кровоточила, покрылась грязно-зеленой коркой, и только торчащая наружу демоническая плоть резала глаз.
– Да, и поздравляю вас с назначением на должность попечителя земель Славии, ваше сиятельство, – кивнул князь, – или лучше называть вас первосвященство?
– Согласен. Ситуация странная. А еще я стал бароном Саборским.
– Да, – коротко рассмеялся Молох, – у моего преемника было хорошее чувство юмора. Барон Сабор из земель Бореи.
– Что с ними не так?
– То, что Борея за полконтинента от нас. Но не беспокойтесь, сами земли вместе с детинцем находятся неподалеку. Думаю, вам они даже понравятся, хоть и находились последние пару сотен лет в упадке. Между Коростенем и Тамвовым, на болотах. Там небольшая крепостница и несколько сотен крестьян. Но главное, что в будущем она действительно может стать передовым опорным пунктом в войне. Или последним оплотом.
– Это же совершенно разные понятия, – заметил я, присаживаясь на колесницу Хикентов. Сил стоять не осталось, действие зелий подошло к концу, и теперь ошейник вновь давил, словно скала.
– Вижу, вы устали, – по-отечески похлопал меня по плечу Молох, чем немало напряг. В конце концов, оба отца, которых я знал, оказались так себе. Первый сдал меня гильдии убийц магов, а второй прочно находился в первой тройке списка претендентов на гроб. Сразу после Лисандры Вокра. – Прошу прощения, мои действия были неуместны.
– Лучше расскажите, в чем дело с крепостью? – поморщившись, сказал я, мысленно отругав себя за несдержанность. Надо учиться владеть собой, иначе в высшем свете меня сожрут с потрохами.
– Крепости как таковой там нет, и уже очень давно, – усмехнулся Мал, – она была разрушена еще при прошлом ударе Кары. Когда все эти земли как независимые были выжжены Императором. Но она будет первым островком обороны, если мой двоюродный брат, принц Алинель, захочет прийти с войсками в Славию. И наоборот, самой северной из крепостей, которую еще можно будет удерживать, если войска Империи оккупируют страну.
– Да, шикарные перспективы. Умеете вы, эльфы, подлянки устраивать.
– Это с возрастом возникает. Когда понимаешь, что необязательно убивать врагов, достаточно откупиться от них так, чтобы они сами были не рады. – Он в задумчивости посмотрел на разрушенный город, на тела Хикентов. – Хотя поправлюсь. Некоторых убивать все же обязательно. Они принесли слишком много боли и страдания. И если бы не мое изменившееся отношение к джиннам – вполне возможно, именно я лежал бы сейчас поверженный и с вырванным из груди сердцем. Так что я дважды благодарен тебе, вернее вам. Ваше сиятельство.
– Ничего страшного, кому я должен, я все прощаю. А кто мне должен – расплатится втройне.
– Хорошо, – посерьезнев, кивнул князь, – а теперь прошу прощения, мне нужно заниматься делами. Город в огне. В прямом смысле.
Отойдя, он поманил за собой джиннов, и отряд двинулся в сторону пожарищ. Дольше всего рядом со мной стояла дриада. Она то порывалась обнять меня, то сжимала кулаки так, что ногти впивались в кожу до крови. Но когда, собравшись с силами, я сам поднялся, раскрыв объятья, лишь фыркнула и, гордо вздернув носик, удалилась за отцом. Правда, если вначале она почти отбежала, после шаг ее замедлился, и она несколько раз оборачивалась, глядя, не пойду ли я следом. И я бы с удовольствием. Да сил не было.
– Правильно, господин, – хмыкнула Эва, садясь на повозку рядом со мной, – нечего за юбками бегать. Одумается, сама придет.
– Это ты так о ней, потому что соперницу видишь? – ухмыльнулся я, прикидывая, выдержит ли мое тело еще одно зелье усиления. Просто чтобы дойти до нормального жилища. По всему выходило, что нет. – Посмотри, как там Акташ, а то даже встать не могу.
– Плохо, – нахмурившись, констатировала драконидка, – боюсь, ему уже ничем не поможешь.
– Это мы еще посмотрим. – Отложив в сторону Кладенец, я пошарил взглядом по сторонам и, подобрав с земли копье, оперся об него, как о посох. Даже так передвигаться было тяжело. Правая рука не работала, и хотя я ее перебинтовал и залил зельями, надежды на то, что она окажется в работоспособном состоянии после заклятья, было немного. Впрочем, я все равно уже не мог использовать ее для магии Жизни и Крови. А именно их мне сейчас и придется творить.
Рухнув на колени рядом со своим лютоволком, я запустил пятерню прямо в рану. Акташ зарычал, но не дернулся. А у меня впервые за черт знает сколько времени появилось уведомление о синхронизации источников. Интерфейс работал на полную катушку, и теперь я мог использовать заклинания прицельно. Огромные перспективы по изменению, лечению, средствам убийства. Но в первую очередь – спасения.
Не уверен, что кто-либо до меня когда-нибудь использовал магию так. Это было словно озарение, посланное свыше. А может, именно так и было, ведь за все последующее мне нужно было благодарить Святогора, который подсовывал мне плетения в нужном порядке. Вначале – щит. Простое заклятье школы Крови, измененная форма клинка. Ничего сложного. Будь я в академии – пришлось бы потратить дни на создание формулы, которую нужно было применить. Но в Славии я научился одной очень важной вещи: магия нас слышит. Одного знания может быть недостаточно, нужна вера.
Щит отсек поврежденные ткани печени, обволакивая ее тонкой стеклянной пленкой. Купол, который не позволит ей развалиться, удерживая внутри здоровые ткани. Затем настала очередь очень точечного заклятья регенерации. Не нужно заживлять прямо сейчас весь организм. Вначале – жизненно важные органы, а с тканями можно и подождать. Убрать весь мусор и отходы, вывалившиеся из порванного кишечника. Залатать в нем дыры. Убрать все постороннее. А потом зашивать заклятьями.
Когда я очнулся от операции, возле меня уже стояла небольшая толпа. Обессилев, я опустился на землю и посмотрел на стражников, направивших свои копья на меня. Судя по их виду – многие едва сдерживались, чтобы не проткнуть меня наконечником. Что ж. Я их прекрасно понимал. Наверное, во время этой войны погибло множество их товарищей и родных. И сейчас у большинства в списке на убийство я был на первом месте. Но, к счастью, решали здесь не они. Продираясь через толпу, ко мне подошел до боли знакомый посол.
– Его светлость князь Мал повелел сопроводить барона Сабора и его людей в общий дом для допроса. Вреда ему не чинить, а кто руку на него поднимет, тот будет казнен! – громким четким голосом произнес Жадлбор. – Таков приказ изгнанного и вернувшегося освободителя!
По рядам воинов и горожан прошла волна недовольства. Крики и ругань еще не скоро стихли. Но стражники, выполняя свой долг, разогнали людей. Меня под руки перенесли на телегу вместе с волком. По бокам умостились Эва и Макграг. Драконидка тоже не сидела сложа руки и забинтовала оставшихся в живых после сражения лютоволков.
Трорина с помощью лома и какой-то матери выковыряли из помятого и пришедшего в полную негодность парового доспеха. Вид у дварфа был такой, что краше в гроб кладут. Переломано все, что можно сломать. Но даже это не объясняло полный тоски взгляд, который он время от времени бросал на меня и на мой ошейник. Не стал бы утверждать, но вероятно это было связано с моим статусом врага Империи.