Испорченная тобой (СИ)

Любопытство пересилило здравый смысл, и я, потуже обмотав себя простынёй, сделала несколько неуверенных шажков вниз. А потом и вовсе спустилась на второй этаж. Слегка перевалилась через перила и смогла разглядеть часть большого холла и кухни.
— Объясни мне ещё раз, мам, — требовал Коэн у Памелы. — Зачем вы приехали?
— Питер позвонил, сказал, что тебя видели с этой Брайт, — буквально выплюнула моё имя женщина.
— Да какое это имеет значение, — парень содрогался, на лице смогла прочесть гнев. — Какое ваше дело, с кем я и где?
— Не говори так со мной, — оборвала его Памела, — Чарльз, скажи ему.
Чарльз? Их отец?
На кухне были только Гари и его мать. Чарльз, вероятно, был недосягаем и не виден c того места, откуда я подглядывала.
— Это ты скажи мне, дорогая, — полился его бархатистый голос. Но в нём не было нежности. Наоборот, это была угроза, ласковая, но угроза. — Какого черта вообще происходит? Зачем ты притащила меня домой в самый разгар отпуска? Почему ехали, словно на пожар, а тут всего лишь наш сын и всего лишь с девушкой.
— Не прикидывайся, — взвизгнула его жена. — Ты слышал, с кем наш мальчик. Это не просто девчонка, это Кэсси Брайт.
— Какое это имеет значение? — как-то сдавленно промолвил Чарльз.
— Но милый, она разрушит его жизнь, — взмолилась женщина, обращаясь к невидимому для меня собеседнику.
— Мама, перестань… — вновь попытался её усмирить Коэн.
— Памела, ты переигрываешь. Оставь молодежь в покое.
– Οна шлюха, понимаешь, шлю-ха! — прошипела, чем вызвала во мне желание спуститься и плюнуть ей в лицо. С трудом себя сдерживая, решила еще подслушать.
— Оставь эти сплетни для своих подруг, — посмеивался Чарльз. — Будет, о чём потрепаться на очередных Спа-процедурах.
— Это не сплетни, — повысила голос женщина. — Это правда!
— Та правда, которую распространил твой старший сын, — как гром среди ясного неба, прогремел голос Коэна.
— О чём ты, сын?
Чарльз появился внезапно, буквально возник из ниоткуда. Подошёл к жене и Гари вплотную, навис как скала над ними.
— Не слушай его, — поспешно бросила Памела и решила покинуть кухню. Прошла в холл, направляясь к лестнице, уже почти вступила на неё.
— Останься, — настойчиво попросил её Чарльз, — мы не договорили. — Пoтом повернулся к сыну и спросил: — О каких слухах ты говоришь?
Гари долгo молчал, и мне казалось, что он вообще ничего не скажет. Но я ошибалась, на этот раз мой защитник решил пойти до конца.
— Год назад в нашем доме кое-что произошло, пап.
— Коэн, перестань, — влезает Памела.
— Нет, мам, — Гари идёт в её направлении, а Чарльз следует за ним. Теперь они все в холле, в считанных метрах от лестницы и от меня.
— Дай ему сказать, — достаточно грубо говорит отец семейства. Женщина сконфуженно замолкает под его суровым взглядом.
— Питер соблазнил Кэсси. Οн воспользовался её наивностью и затащил в постель, — слышу, как Коэн старательно подбирает слова. — Но это еще не всё. Когда дело было сделано и он ушёл, в комнату пришли его друзья. Они пытались изнасиловать её.
— Никто её не насиловал, — вновь попыталась закрыть рот сыну, Памела.
— ПΟМОЛЧИ! — на этот раз закричал Чарльз. Увидел в глазах жены подчинение и снова посмотрел на Коэна.
— Я помешал им, — продолжил парень, — ворвался в комнату, устроил драку, пусть и не смог противостоять им. Мне тогда крепко досталось, но самое главное, что Кэсси удалось уйти.
— Ты знала? — спрашивает жену Чарльз. — Отвечай. Ты знала?
— Да, — пищит женщина.
— Но это ещё не всё, — говорит Гари, — самое главное, что Питер сделал после. Он оклеветал Кэсси. Пустил грязный слух, что она шлюха и спала со всеми на той вечеринке. Α мама… она угрожала ей. Прости, мам, но так больше не может продолжаться. Что она тебе сделала?
— Она хотела посадить Питера, — с мольбой говорит своему мужу, — я всего лишь защищала его.
– Οт кого, мам? Это Кэсси нужно защищать от Питера. Он ей жизнь испортил.
— Она написала заявление в полицию. Понимаешь!? У нашей семьи могли быть проблемы. И всё из-за какой то потаскушки.
 
— Не называй её так, — рычит Γари.
— Сынок, она же шлюха. Когда ты наконец поймёшь, — к Памеле возвращается вся её надменность. — Ты ещё не наигрался?
— Молчать! — прерывает её Чарльз, — Скажи мне вот что. Зачем Питер позвал своих дружков? Почему они пошли насиловать бедную девочку?
— Бедную девочку, — скрипя зубами, повторяет за ним жена. — Мне-то откуда знать.
— Я не верю тебе. Ты знаешь. Говори, — настаивает Чарльз.
— Нет, не знаю.
— Всё дело в ней, да? В Кэрри? Девчонка получает за свою мать?
— Не произноси её имя в нашем доме, — шипит как змея женщина. — Она чуть не разрушила нашу семью.
— Это ты чуть не разрушила её жизнь. Но тебе было мало всего того, что ты натворила с Кэрри. Ты решила взяться за её ни в чем не повинную дочь.
— О чём вы говорите? — в недоумении спрашивает Коэн, поочередно поглядывает на родителей.
— Да. Я тоже хочу знать. О чём вы говорите? — мой голос гремит, эхом отражаясь от стен. Я больше не в тени и не прячусь. Не спеша спускаюсь по лестнице, сжимая в руках края простыни. И мне плевать, что я предстала перед ними в таком виде. Смотрю на всех собравшихся, но останавливаю свой гневный взгляд на женщине, которую презираю. — Как именно вы разрушили жизнь моей матери?
— Значит, ты всё-таки здесь, — с омерзением говорит мне Памела, — в моём доме. Какого черта ты здесь забыла?
— Что вы сделали с моей матерью? — пропускаю мимо ушей её вопрос.
— Убирайся, — указывает на дверь.
— Перестань, мама, — пытается усмирить её Гари, вставая стеной между нами.
— Отвечайте, что вы сделали?! — почти кричу на женщину.
— Я не обязана говорить с тобой…
— Обязаны. Речь идёт о моей матери.
— Коэн, — зовёт сына Чарльз. Он будто из спячки какой то вышел. Во время недолгoй перепалки, не отрываясь, смотрел на меня тяжёлым взглядом, отчего мурашки бегали по коже. — Принеси одежду Кэсси. Я отвезу её домой.
— Я сам, — тут же отзывается Гари.
— Нет, — говорит непреклонным голосом мужчина, — мне надо всё объяснить бедной девочке. Принеси одежду.
Коэн больше не спорит, но прежде чем уйти, смотрит на меня печальным взглядом. Ему жаль, что всё так получилось. Жаль, что наше утро, которое предполагалось быть счастливым, обернулось катастрофой.
Парень бежит по лестнице, а я, недолго думая, бросаюсь за ним. Не буду играть ни по чьим правилам. Я сама себе хозяйка.
Жду, что эти люди меня остановят, но в спину не доноситься ни слова.
— Я не поеду с твоим отцом, — врываюсь в комнату Гари и сталкиваюсь с ним возле двери. В руках он держит мои вещи. — Отвези лучше ты меня.
— Послушай, Кэсси, — уговаривает успокаивающим тоном, а когда забираю у него одежду, обнимает и нежно целует, — мне жаль, что они приехали. И жаль, что моя мать так себя ведёт. Но ты должна узнать правду, а она её тебе не скажет. Ты же слышала, она всё отрицает и защищает Питера.
Он прав! Чёрт побери, он прав!
– Χорошo, я поеду. Но…
— Мы увидимся, — будто читает мои мысли Коэн. Больше всего на свете я боюсь, что он уедет, не попрощавшись.
— Когда? — с мольбой спрашиваю его.
— Сегодня, — уверенно отвечает парень, — мы увидимся сегодня!
Чтобы одеться, мне понадобилось три минуты. Чтобы выпустить из своих объятий любимого, намного больше времени. Но я смогла попрощаться, выйти за дверь комнаты и бесшумно спуститься на первый этаж. Коэн не провожал меня, как я его и просила. Не хотела снова слушать, как его мать нападает на него из-за меня. А он всей душой хочет меня защитить, но не может. Потому что эта женщина слепа и глухa к мольбам младшего сына.
На первом этаже творится хаос. Чарльз очень резко бросает обвинения в лицо своей супруги, на что она так же с вызовом обвиняет его в измене. Причём явно намекая на мою мать. От этого становиться еще противнее. Неужели Кэрри и тут постаралась? Позарилась на женатого мужчину? Неужели Памела ненавидит её не беспочвенно?