Тот, кто следит за тобой. Книга 1 (СИ)

- Я не хочу делать несчастной Рину. – уверено сказал Эван.
- Тогда будь с ней мягче, она же девочка. – я мягко улыбнулась, увидев понимание на его лице. – Пообещай, что не заставишь ее больше плакать?
- Я… - он посмотрел неуверенно на Нарин, но вдруг решительно продолжил предложение. – Я обещаю, что Рина больше не заплачет из-за меня.
- Вот и славно. – подытожила я. – А насчет Кайла не беспокойся. Пусть она и дружит с ним, но ты дороже ей всего на свете. – Это я заключила из восторженных рассказов Нарин об Эване. Про Кайла Нарин никогда не отзывалась с такими чувствами.
Внешне Эван засиял. Хоть ему пришлась и не по душе дальнейшая дружба Нарин с Кайлом, он решил не встревать между ними. Эван ясно дал понять, что не намерен заводить с ним знакомство. Нарин это устраивало, так она могла сохранить дружбу со всеми. Эван никогда не спрашивал, во что она играет с Кайлом или о чем разговаривает, он решил, что будет держаться от этого подальше, чтобы не расстраиваться и не злиться.
С приходом Эвана в нашу семью – счастлива по-настоящему она была только с ним. С Кайлом ей часто было скучно. Нарин призналась, что когда приходил Кайл, она все время думала об Эване и боялась, что он сбежит из-за ее дружбы с соседом. Но грозы ничего не предвещало. Они продолжали весело смеяться, шутить, бегать по саду и дому, играя в салочки. Очень часто дети сбегали в лесную чащу, там у них было тайное место, где они любили бывать. Как-то я нашла это место, оно представляло собой цветочную полянку, вокруг которой росли деревья и кусты. В нескольких метрах от полянки небольшое озеро, с кристально-голубой водой. Цветы на поляне были низкие, достигали высоты щиколотки, зеленая травка с крапинками белых, розовых и желтых цветочков. Я видела, как летом они купаются в этом озере, а потом выходят на сушу и лежат, обсыхая на зеленой траве и все время говорят и говорят. Прислушиваясь к их разговору, я поняла, что болтает без умолку больше Нарин, Эван же внимательно слушал ее, мягко улыбался и с любовью смотрел на нее. Он обожал Нарин, я часто видела, как они держатся за руки и игриво обнимаются. Мне нравилось, что Нарин была центром мира Эвана и в случае чего он смог бы ее защитить. Для девочки очень важно иметь своего защитника.
Эван стал лояльней относиться ко мне, иногда мог спросить совета или что-нибудь узнать, но по-прежнему был сдержан, немногословен и хмур. С Амитом он держался почтительно, но безразлично, они будто сговорились не замечать друг друга.
Так, в недомолвках, разочарованиях, мелких ссорах, беззаботности, любви, терпении, счастье, смехе – пролетали дни, позади остался еще один год, который был не таким радужным, как предыдущие годы счастливой жизни.
Эван был на два года старше Нарин и перешёл в третий класс, а дочка в том году пошла только в первый. Благодаря хлопотам, деньгам и связям – детей определили в элитный лицей, в котором учились лишь дети богатых родителей. Нарин сразу нашла общий язык с одноклассниками и с ней многие хотели дружить. Кайл учился с ней в одном классе. Девочка училась прилежно, на одни пятерки, у нее была отличная память, позволяющая запоминать большие объёмы информации. Ей нравилось учиться, узнавать что-то новое, а потом делиться впечатлениями с окружающими.
С Эваном обстояло все иначе, из-за мрачности и замкнутости, которую он демонстрировал всем – его считали изгоем. Стоило только кому-либо заговорить с ним, как Эван начинал грубить и проявлять агрессию. Многих мальчишек это выводило из себя, и они приступали к радикальным мерам. Хорошенько избив Эвана на перемене, мальчики рассаживались по своим местам как ни в чем не бывало. А Эван с ненавистью глядел на обидчиков, поправляя и отряхивая одежду, стирал кровь с лица. Мальчика ни сколько не волновали удары, мать частенько прикладывалась к нему и била так, что он неделю не мог встать с постели. Тело болело так, что казалось, все кости были сломаны.
В школе Эван ни с кем не разговаривал. Не хотел ни с кем дружить или знакомиться. Когда он забыл учебник соседка по парте любезно предложила пользоваться книгой вместе, но он отверг ее предложение с отвратительной грубостью. Эван хотел, чтобы от него отстали. Но этого никто не понимал и получая новую порцию тумаков, Эвана не могло это сломить. Он часто приходил в изорванной грязной одежде, несколько раз приходилось покупать новую форму, так как старая не подлежала восстановлению. Я не могла повлиять на него, просила исправиться и не злить мальчишек. Он слушал, но поступал по-своему и ничего не менялось. Я не была авторитетом для Эвана, обычно отцы имеют такую привилегию. Поэтому я и направилась к Амиту с просьбой повлиять на ребенка. Амит согласился, но и это не привело ни к каким изменениям, Эван продолжал приходить домой побитым. Эван хотел победить их, но не мог, его руки были слабы, а тело хилым. Мальчик обещал себе, что придет время и он обязательно вернет свой долг с лихвой каждому из обидчиков. Меня не волновали слова Эвана, я верила, что он добрый паренек, просто его нужно отшлифовать, он – как корунд, добытый из недр земли, еще не отполированный и совсем несовершенный, когда придет время ему придадут идеальную огранку и тогда он станет почти бесценен. Вот только воспитанию Эван не поддавался, он совершенно не внимал никаким советам и доводам, поступал так, как считал правильным сам. Не было и речи о том, чтобы воспитывать его кнутом, ибо такие меры были для меня варварскими, я за любовь и терпение, когда-нибудь мальчик оценит мое беспокойство за него и станет внимать моим словам.
 
Нарин хлопотала над ним, обрабатывая каждую его ссадину. Мне он не давал это делать, только Нарин он доверял настолько, что готов был терпеть неприятные ощущения от ее рук. Нарин осторожно прикасалась салфеткой ранки, потом дула, чтобы минимизировать неприятные ощущения. В такие моменты Эван с нежностью смотрел на нее, совсем как взрослый, говоря, что готов терпеть любые побои, если Нарин будет вот так ухаживать за ним каждый раз. Я умилялась силе любви Эвана и не видела ничего плохого в этом.
Нарин очень жалела Эвана и ругала мальчишек, которые посмели обидеть ее «милого братца». Милому братцу нужно отдать должное, он не стал врать, а рассказал истинную правду, почему мальчишки бьют его. Эван признался, что не хочет дружить с богатенькими снобами, рожденными с золотой ложкой во рту. Он только хотел, чтобы его оставили в покое. Нарин побранила его за открытое недружелюбие, подкрепляя свои слова переживанием за него. Ей было больно, что он сам являлся причиной своих бед. Поэтому она взяла с него слово, что он больше не станет доводить ребят. Ради Нарин он действительно перестал нарываться. Вот так, то что не удалось двум взрослым, без труда сделала маленькая девочка. Просто поразительно!
И это удивительно, Эван сдержал свое слово и отныне драки прекратились. Тем не менее, чтобы ребёнок мог суметь постоять за себя - мы отдали его в бойцовский клуб, где он стал изучать боевые техники. У него был персональный тренер, который отзывался о Эване, как о подающем большие успехи и имеющим огромный потенциал. Эвану нравились тренировки, и он с удовольствием спарринговался с другими ребятами, одерживая одну за другой победы. Он мечтал завоевывать медали и награды, чтобы Нарин всегда с таким восхищением смотрела на него.
В ту пору он очень мечтал об этом и шел прямым путем к своей цели.
 Глава 24 
- Мам, проснись! Пора вставать! Папа, мама, вставайте!
- Еще чуть-чуть, Нарин. - пробормотал Амит сонно в подушку.
Разлепив глаза, я увидела разукрашенное лицо своей дочери: красные губы, малиновые щеки, как у матрешки и угольно-черные глаза. Нарин старалась накраситься аккуратно, но задача была слишком сложна для ее возраста.
- Давно не спишь, красавица? - с улыбкой спросила я, подтирая пальцем неровный контур накрашенных губ дочери.
- Давно. Не стала будить вас раньше.
- Решила сперва преобразить себя до неузнаваемости? – лукаво спросила я.