Драгоценная ночь

– Прости, – пробормотала она, подавляя в себе абсурдное желание закричать. – Обычно я не впадаю в панику так быстро.
Блэйк закрыл глаза, чувствуя ее тело. Она пахла вином и кокосовым кремом для загара. Ее грудь и бедра льнули к нему. Он слегка повернул голову, и его губы почти коснулись ее виска.
– Полагаю, это был не самый обычный твой день.
Тихий, дрожащий смешок прозвучал у самого его уха, и он прижал ее чуть крепче.
– Можно и так сказать, – призналась она. Ее голос был низким, с легкой хрипотцой.
Так они стояли некоторое время, и Блэйк чувствовал, что сейчас ей нужна эта близость. Он знал, что подобный случай вполне мог вывести из равновесия даже мужчин, закаленных в боях.
Издали донесся звук полицейской сирены, и он сделал шаг назад.
– Кавалерия прибыла, – пробормотал он. Но не спешил отходить от нее, держа под руку. – Не наступи на стекло, – предупредил он, когда осколок хрустнул под его подошвой. На ее ногах не было обуви, а лак на ногтях был того же оттенка, что и ее красное бикини.
Сирены выли теперь уже почти рядом. Громко и четко. Очевидно, во дворе. Он включил кран и убрал салфетку.
– Подставь руку под воду, – сказал он. – Я открою дверь.
* * *
Час спустя дом Евы напоминал центральный полицейский участок. Люди входили и уходили, натыкаясь друг на друга. Полицейские и в форме, и в штатском делали свою работу, собирая улики. Желтая лента тянулась вдоль всей железной ограды ее дома, а цветные огни сверкали в лежащих во дворе осколках, напоминая огромный дискотечный шар.
Конечно же у ограды столпилась группа репортеров, недовольных тем, что их не пускают ближе. Каждому, кто выходил из дома, они выкрикивали вопросы, требуя немедленного ответа.
Тем временем в доме Эве полицейские задавали вопросы, ее несколько раз просили рассказать обо всем, что случилось. От этого голова просто раскалывалась.
Ее агент, Рэджи Пит, также был в комнате – ему позвонил один из папарацци – с предложением защищать ее интересы. Но она смотрела только на Блэйка. Она была счастлива, что он оказался рядом.
– У вас есть знакомые, способные на такое или имеющие причины так с вами поступить? – спросил ее сержант Кен Биддл.
Полицейский выглядел старым, многое повидавшим. Блэйку не понравился этот вопрос, и он нахмурился – пару таких сержантов и майоров ему довелось знать. Но Блэйк успел почувствовать и страх Эвы. Почувствовать, как бешено колотится ее сердце.
– Вы хотите сказать, что возможна какая-либо причина, чтобы обстрелять чей-либо дом и напугать человека до смерти? – осведомился он.
Полицейский кинул на него равнодушный взгляд и снова посмотрел на Эву:
– Вы не получали странных писем?
Эва пожала плечами:
– Не больше обычного. Вся моя почта идет к Рэджи, и все подозрительное он передает вам.
Рэджи кивнул, подтверждая, что так и есть.
– Но ничего из ряда вон выходящего? – настаивал Кен.
Рэджи покачал головой:
– Нет.
– Я хотел бы увидеть их все.
Рэджи кивнул:
– Насколько я знаю, у вас есть целый файл о них.
– Простите, – вмешался назойливый врач скорой помощи. – Нам бы очень хотелось отвезти мисс Келли в больницу, чтобы сделать ей рентген головы и зашить рану на ее руке.
Полицейский кивнул, закрывая блокнот.
– Вам есть где пока пожить? Я бы не советовал вам возвращаться сюда, пока преступники не пойманы. Я надеюсь, мы быстро закроем дело, но до тех пор умнее всего вам будет залечь на дно.
Рэджи покачал головой:
– Это невозможно. У нее новый рекламный контракт. Съемки в Лос-Анджелесе через два дня. И еще у нее на следующей неделе полдюжины ток-шоу в США. Реклама новых духов.
Блэйк поверить не мог, что агент пренебрегает безопасностью клиента. Разве забота об Эве не главное? Но ветерана полиции это не смутило.
– Отмените их.
Рэджи, высокий худой мужчина с серыми вьющимися волосами и круглыми очками в металлической оправе, разинул рот, как выброшенная на берег рыба.
– Их нельзя просто отменить, сержант. Я найму ей команду охранников! – воскликнул Рэджи.
 
– Это, конечно, ваше право, – согласился полицейский. – Но мой вам совет, как я уже сказал, – залечь на дно. И тот же совет даст вам любой охранник, который не даром ест свой хлеб.
Блэйк решил, что Кен Биддл ему все же нравится. Он казался солидным человеком. Знавшим свое дело и не любившим дураков. А Рэджи явно дурак, каких мало.
Словно в подтверждение догадки, Рэджи раздраженно взглянул на полицейского, затем повернулся к Эве:
– Я закажу тебе номер в отеле, дорогая. И найму охрану, завтра же утром.
– Приятель, похоже, вы не слышали, что вам сейчас объяснили, – сказал Блэйк. – Сержант явно знает, о чем говорит. Ей необходимо ненадолго исчезнуть.
– Эва, милая, – не унимался Рэджи. – Я думаю, они делают из мухи слона.
Голова Эвы кружилась. Они обсуждали ее жизнь так, словно ее не было рядом. Рука ныла от боли, и неожиданно она почувствовала жуткую усталость. Ей вдруг просто захотелось прилечь где-нибудь и проспать неделю, забыв, что кто-то обстрелял ее дом. Ее прекрасный, дивный дом.
– Можно меня сначала отвезут в больницу и осмотрят? – перебила она их.
Это все, что требовалось врачу.
– Верно. Допрос окончен, – сказал он, вставая перед ней, и Эва за то, что он вмешался, готова была расцеловать его. – Мы отвезем ее в ближайшую больницу.
Рэджи покачал головой:
– Нет, у мисс Келли есть собственный врач на Харлей-стрит.
Врач фыркнул:
– Сейчас девять вечера. Мисс Келли срочно нужен рентген и, возможно, компьютерная томография. Ей нужно в больницу.
– Ближайшая подойдет, – сказала Эва, прежде чем Рэджи успел что-либо ответить.
Блэйк взглянул на часы. Он мог вернуться домой и начать свой отпуск в течение получаса. Он почти чувствовал вкус холодного пива, ждавшего его в холодильнике. Вот только Эва Келли уже не была той дивой, которой он считал ее прежде. Забота о ней не входила в его обязанности; он это знал. Он оказался не в то время и не в том месте. А она большая девочка, и, что бы она ни решила, его не касалось.
Однако он чувствовал, что хорошего совета от Рэджи она не дождется.
– Я вам еще нужен, сержант? – спросил он.
Кен покачал головой:
– Я записал ваши данные на случай, если будут вопросы.
Вот и все. Его работа окончена. Но прежде чем Блэйк успел попрощаться, она схватила его за руку:
– Ты можешь поехать со мной?
Блэйк посмотрел на нее, не зная, что ответить. Какого?..
Он не ожидал, что она попросит его остаться теперь, когда ее окружали люди. И хотя часть его существа чувствовала ответственность за нее, с другой стороны, он не желал иметь ничего общего ни с Эвой Келли, ни с ее безумной, звездной жизнью.
Их общие дела завершились. Он был свободен. У него начинался отпуск. Но эти желто-зеленые глаза смотрели на него с мольбой, и он понял, что дурные предчувствия его не обманули. Он вздохнул:
– Конечно.
* * *
Блэйк вошел в больницу спустя полчаса. Он подождал, пока пресса устремится за голубыми огнями кареты скорой помощи, и сам поехал не торопясь. Машину он припарковал на одной из задних улиц, как можно дальше от центрального входа. Завидев издали вспышки фотокамер, обрадовался, что поступил именно так.
Достаточно того, что его щелкали каждый день, когда он приезжал к Эве, и спрашивали об их отношениях, хотя он просто делал у нее ремонт. Он не хотел, чтобы они вычислили его машину, умножили в уме два на два и поняли, что это пять.
Он вошел в больницу, справился в регистратуре, и охранник повел его к Эве. Следуя за ним по коридорам, Блэйк сжимал кулаки. Запах антисептиков вызывал множество неприятных воспоминаний.
Они остановились у закрытой двери, возле которой дежурили еще два охранника. Они открыли ему дверь, и первым делом Блэйк увидел Рэджи, говорившего с парнем в белой одежде. Рэджи требовал, чтобы к зашиванию руки его драгоценной клиентки привлекли пластического хирурга.