Карфаген 2020. Восхождение (СИ)

— Да, в ходе операции. Мы нашли его труп. Инсульт.
«Был под программой и самоликвидировался», — понимаю я и осознаю, что подобное может случиться и с Эдом, а я исцелил вместо него Рианну.
— Что делать дальше? — интересуется Лекс. — Я имею в виду, с озверелыми? Да, еще найдены двенадцать невредимых храмовниц и десять раненых в тяжелом состоянии, из них четверо гемодов.
— Хорошо. Вылетаю к вам. С озверелыми решим на месте.
Только встаю, чтобы идти к флаеру, как вижу в конце коридора прихрамывающего Гискона в сопровождении четверых безопасников. Завидев меня, он морщится и ускоряет шаг.
— Что стряслось? Про налет на храм знаю, а детали?
— Без лишних ушей. — Киваю на его ногу. — Где угораздило?
Он морщится.
— Покушение. Один из моих людей в меня стрелял. Я чудом выжил.
— А стрелявший?
— К сожалению, ликвидирован. Но я так понял, вряд ли допрос что-то дал бы.
Просматриваю телохранителей, убеждаюсь, что никто из них не подчинен воле Боэтарха.
— Эти надежные, а вообще мне нужно взглянуть на всех, с кем ты соприкасаешься. Идем в кабинет, где никто нас не услышит.
Удостоверившись, что нет подслушивающих устройств, я советую Гискону сесть поудобнее и вываливаю всю информацию, полученную от Рианны, наблюдаю, как меняется его лицо. Эйзер подскакивает, потом садится, слушает меня до конца, потирая гладко выбритый подбородок. И добавляю про способность Боэтарха подчинять практически всех, кроме, вероятно, представителей величайших родов, у кого имеется защита Танит, а так же тех, кто защищен каким-то другим божеством. Глаза Эйзера мечут молнии. Он произносит слова, неподобающие для главы величайшего пунийского рода.
— Вот же падла! Сука. Выходит, мой телохранитель не был предателем, его просто подчинил Боэтарх?
— Как и моего друга.
— Насколько силен наш враг?
Пожимаю плечами.
— Не знаю. Но полагаю, что его сила растет, как и моя. Дочь твою вылечим послезавтра. Сегодня я спас Рианну, завтра способность нужно приберечь для Магонов. Время еще есть.
— Значит, все у тебя получилось. Хорошо. Настало время отречения от Ваала? — с решимостью спрашивает он. — Это божество показало свою «лояльность». На хрен его. Война так война.
На языке вертится, что мой народ ведет эту войну тысячи лет, нас загнали под землю и травят, как крыс. И вот пришло время, доказавшее нашу правоту. Мы остались свободными и обрели способности, недоступные тем, кто ходит под Ваалом, а в скором времени будет превращен в живые марионетки.
Делаю запрос на применение новой способности, Свободы Танит.
Выбранный объект: Эйзер Гискон.
Необходимое условие: касание.
— Сейчас я сделаю так, что, какую бы силу ни обрел Гамилькар Боэтарх, он не смог тебе навредить.
Сжимаю его запястье, слежу за изменением состояния Гискона. Эйзер дергается, хватается за горло, падает на колени, и происходит то, к чему я уже привык: из него выходит черный сгусток с ложноножками. Но Гискон не пугается, как остальные, а вскакивает и исступленно топчет субстанцию, пока не понимает, что месит ботинками пустое место. Останавливается, тяжело дыша, ноздри его раздуваются.
Разблокированы паранормальные способности: абсолютная память (3).
О, приятный бонус. Получается, у всех освобожденных автоматически разблокируются спящие способности, если они есть.
— Эйзер, как ты себя чувствуешь?
Он отвечает не сразу, прислушивается к ощущениям.
— Если бы не та черная тварь, то как будто все по-прежнему. Я бодр и зол. Ты проделаешь этот фокус с моими детьми? Дашь им защиту?
Качаю головой.
— Пока не более одного человека в день. В тебе кое-что изменилось. Как хорошо ты запоминал цифры?
— В принципе, неплохо. К чему ты клонишь?
— Сейчас проверим. Сколько цифр подряд запоминал без труда? — спрашиваю, вводя на коммуникаторе число наугад: 389 653 411 585 776, показываю ему цифры. — Запоминай.
Считаю до трех, убираю коммуникатор.
— А теперь повторяй.
И он повторяет, молча чешет переносицу, смотрит вопросительно. Объясняю:
— Почти у всех есть скрытый талант. Пока ты под Ваалом, талант заблокирован. Теперь у тебя разблокирована абсолютная память. Тренируйся, думаю, сможешь запоминать мельчайшие детали, научишься распутывать сложнейшие преступления и видеть связи, скрытые от других.
 
— А у тебя, надо полагать, умение подчинять механизмы, — улыбается он. — Иначе не объяснить то, как вели себя дроны на Полигоне.
— Да, — хочу добавить «причем с детства», но прикусываю язык, о том, что я в прошлом трикстер, не стоит знать никому, в том числе ему.
Эйзер задумчиво произносит, адресуя реплику не мне, а кому-то невидимому, не особо рассчитывая на ответ:
— Хотел бы я знать, где и как ты получил свои способности.
Ответить? Почему бы и нет, ведь теперь никто не сможет навредить Элиссе и как-то ее использовать в своих целях.
— Воплощенная Танит выбрала меня. Почему — не сказала.
— Это ее ты потерял? Мне жаль… Стоп! — Он переводит на меня взгляд и смотрит не мигая широко распахнутыми глазами. — Воплощенная Танит — всегда кто-то из величайшего пунийского рода. Кто же? И как ты с ней пересекся⁈ Вернее она с тобой.
— Элисса Боэтарх. Дочь Гамилькара.
— Милостивый… тьфу ты! Элисса, предназначенная в жертву Ваалу, которая исчезла вместе с матерью семнадцать лет назад? Вот это номер!
— Номер, что ее искал папаша, чтоб стать Белым Судьей, да не сложилось.
— Думаешь, он бы использовал девушку, зная, что она его дочь?
— Ваала, завладевшего его разумом, это не остановило бы.
— Так теперь Судья — ты? Безродный со второго… — Эйзер проводит ладонями по лицу. — Извини. Так ты теперь Белый Судья? — он нервно усмехается.
— Я нечто другое. Сам не знаю, что из меня получится. А то, что в мире все пошло наперекосяк и не будет, как раньше — точно. Боэтарх набирает силу, мне нужно развиваться, и сегодняшний день планирую посвятить этому. Нужно защитить тех, кто доверился мне. А ты попытайся выяснить, кто из Магонов умер, кто болеет, чтобы знать на ком продемонстрировать способности, если переговоры повернутся в нужное нам русло. Надо усилить охрану клиники и перевезти сына и сестру Гамилькара в безопасное место. Да и вообще — усилить охрану резиденции Гисконов, чувствую, скоро начнется жара.
Эйзер тарабанит пальцами по столу.
— Думаешь, Боэтарх решится на прямое противостояние?
— Если с нами будут Магоны, нет. Да и от Гамилькара в нем мало что осталось, он — кукла Ваала, проводник, а божеству чем больше крови, тем лучше. Я бы на твоем месте начал готовить почву, настраивать низы против Боэтарха. Твои журналисты сейчас травят Магона, обвиняют его чуть ли не в каннибализме. Переключись на Боэтархов, у тебя есть Рианна, которая будет свидетельствовать. Привлекать тебя к ответственности за ложь Гамилькар вряд ли будет, не до того ему.
Гискон щелкает пальцами:
— Забыл сказать! Жена Боэтарха, Ирма Филин, скончалась при загадочных обстоятельствах, и смерть ее выглядела естественной. А Филины работают на Боэтарха, не знаю, насколько добровольно. Выходит, Гамилькар подчинил главу рода? Но не может — ни меня, ни Магона, ни кого-то еще из великих пунийцев, однако всех, кто рангом пониже — легко. Чем ограничены его способности?
— Не знаю. Возможно, и не узнаю, даже когда окажусь рядом с ним. Так, все, по коням! Готовь доказательную базу для Магона. Завтра в пять вечера в зале Советов у нас с ним встреча. Я должен освободиться до трех, буду усиленно развиваться.
— У меня мало людей, Леон. Гисконы — не воинственный род. Может, перетащить сюда твоих приятелей с Сабанского полуострова? На фоне развивающихся событий вряд ли кому-то интересен какой-то там завод. Я его готов предложить Магонам. Но это крайний случай.
Беру из выдвижного шкафа упаковку сока, делаю глоток.
— Правильно. Не стоит признавать свою слабость. Есть еще люди со второго уровня, но я не знаю, какая у них подготовка. Полицейские те же… Гражданская война страшна тем, что неясно, кто друг, а кто враг. И мне нужно будет просмотреть всех в зале Совета, чтобы исключить подчиненных воле Боэтарха.