Сделай и живи спокойно 3 (СИ)
— Ну и зачем, ты испортил хороший велосипед? - с интересом разглядывая мой мотик, спросил Михаил Михайлович.
— Это не я! - тут же открестился от такого дела я, - это фашисты так постарались. Они скрестили ужа и ежа, а мне на этом, теперь ездить.
Мастер Лепесток минуту смотрел на меня с серьёзным видом. Потом как грянул смехом, аж вся его артель выбежала:
— А-ха-а! Ежу с ужой? А-а-а! Фашисты гады, гадов скрещивают! Ребята, слухайте сюда...
Когда Михаил Михайлович закончил коротенький пересказ нашего разговора хохотали все поголовно. Больше всего досталось почему-то Гитлеру. Я может чего-то не понимаю, и юмор этого времени до меня плохо доходит, но обвинять фюрера в модернизации велосипеда это по моему уже через чур. Хотя, чего я прицепился, пусть ребята повеселятся. Им, прошедшим войну, положительные эмоции необходимы. Если, хотя бы на минуту они, в этот момент, забыли всё, через что им пришлось пройти, то я согласен с ними. Я даже готов добавить что Гитлер самолично придумал, на этот мотик глушитель. Потому что более дурацкой конструкции я не видел никогда. Я представил, как фюрер сидит за столом и, с умным видом, чертит чертёж глушителя для мотоцикла, а Геринг и Борман ему дают советы. Это меня добило и я присоединился к всеобщему веселью.
Ладно, повеселились и хватит, а то это веселье может затянуться надолго. Я вообще-то зашёл, хоть и спонтанно, но и проконсультироваться мне никто не мешает. Поэтому я и спросил у всех сразу - что тут можно улучшить? Ответ долго ждать не пришлось. Блин, Гитлер и его камарилья удавились бы от зависти, сколько мне тут всего понасоветовали, если бы хоть чуть-чуть в этом разбирались. Из всего предложенного я решился только на улучшение багажника и замену рычагов сцепления и газа. И то, только когда решится вопрос с моей работой. А пока я и так поезжу. Хорошо бы, конечно, какие-нибудь амортизаторы придумать, на передней вилке, даже самые кондовые, пружинные. Но это не к спеху. Подожду. От меня не убудет. Расстались с хорошим настроением. А что? Хорошие люди, прекрасные специалисты и, у всех хорошее чувство юмора, что немаловажно!
Не знаю почему, но у меня было чувство - не спешить идти домой. Это не объяснишь. Одна часть меня готова была: плюнуть на всё, бросить мотоцикл и бегом, короткими тропами, через заборы и ограды мчаться к любимой женщине. А вот вторая, откуда-то из глубины души, советовала: подожди, не спеши, дай женщинам хорошенько подготовиться - и всё будет в сто раз лучше! Эта внутренняя борьба опытного прораба и пылкого комсомольца меня немного путала. Но я всё-таки постепенно, неспешно, какими-то немыслимыми зигзагами и обходными путями приближался к дому.
Не доезжая, метров двести, до моего участка заливного луга, есть небольшой песчаный плес. Это очень известное место. Место мистическое и, в какой-то мере былинное. Описать словами трудно. Тут как бы происходит одновременно небольшое расширение русла с увеличением глубины и, в тоже время, плавный изгиб береговой линии. Вот и выходит, что вроде песчаный пляж, а купаться опасно из-за большой глубины и сильного, но спокойного течения. Редкое явление на реках и почему-то любимое всякими самоубийцами. А сколько местных легенд и слухов ходит среди местного населения, про то, кто тут топился в своё время, не сосчитать. Но есть и такая история, что тут потонул, кто-то из свиты Бату-хана со всей казной и запасом чернил. И вроде, именно из-за этого, вода в нескольких метрах от берега постоянно тёмного цвета, даже, в солнечный день. Что уж там были за чернила, что вода до сих пор чёрная, я не в курсе. Но это действительно выглядит так. Хотя, я сомневаюсь, что виноваты в этом именно чернила. Скорее это связано с цветом дна реки или ещё из-за чего. Не знаю - но выглядит красиво и опасно. Вот тут-то я и встретил одну известную в Калуге личность. Это был местный чудак - сын сапожника, контуженный во время войны. Я попытался, но так и не смог вспомнить как его зовут: то ли Митька, то ли Витька. Я и в той жизни, узнал о нём, только после его смерти - он погиб в огне, пытаясь спасти собаку. Весь город его жалел. Тогда, знакомые ребята, и рассказали мне, про его жизнь. Не очень счастливую, но всё-таки жизнь. Оказывается, немецкая бомба попала в дом, где жила семья сапожника и изо всех, кто там находился в тот момент, выжил только один человек - вот этот парень. Когда хозяин дома вернулся с фронта после ранения, без ноги но, слава богу, живой, то после долгих поисков, обнаружил своего сына в госпитале. Он оказывается помогал санитаркам как мог и там же жил. Контузия повлияла на умственное развитие, но не на физическое состояние. Если коротко, то парень стал тугодумом. Долго соображал над любой задачей. Там ещё что-то было, насчёт возраста: вроде как он считал, что учится в первом классе. Медсестры в госпитале его кормили, обстирывали и давали мелкие поручения - так он и жил. Отец не стал сразу забирать пацана. Надо было сначала озаботиться жильём. Свой дом хоть и был разрушен, но при определённых усилиях и наличии материалов, его вполне можно было восстановить. За месяц подлатал крышу и привёл в порядок одну комнату, и только тогда забрал сына. А там уже вдвоём доделали всё остальное и более основательно. Потом отец поставил будку на рынке и стал зарабатывать ремонтом обуви. А сын его хоть и был контуженный, но чего-то всё-таки понимал и разумел. Целый день, по просьбе отца, ходил по городу и собирал всякую мелочь деревянную, на дрова. Все в округе его знали и помогали чем могли. К тому же он был тихий и безобидный. Постоянно о чём-то размышляющий. Мог стоять и смотреть на реку несколько часов. Его никто не трогал - зачем? Раньше он мне не попадался навстречу, хотя я о нем слышал. А тут - вот он!
Прохожу мимо и понимаю, что что-то не то? По слухам этот парень должен просто стоять и смотреть, а он - ловит рыбу! Как так? И ещё, что меня удивило - это его рост. Когда я подошёл поближе то, стало понятно, парень выше меня сантиметров на двадцать. То есть его рост был больше двух метров! Да и телосложение у него было довольно мощное. Не Геракл но, что-то из этого, довольно близкое.
Снасть, с помощью которой велась рыбалка, была самая простая. Я хорошо всё разглядел, потому что наблюдал за парнем минут десять. Удочка из лещины, а вместо лески что-то вроде дратвы и поплавок из пробки. Но, несмотря на простоту, рыбка ловилась. За то время, что я наблюдал, было поймано три рыбёшки: два пескаря и ёршик. Было слышно, как сын сапожника считает каждую штуку. Мне стало любопытно и я подошёл, чтобы расспросить парня. Но диалога не получилось. Меня попросили не мешать и отойти подальше. Без угрозы и как-то буднично - что ли. Так как просят неугомонного ребёнка успокоиться, зная что он всё равно будет шалить. Интересненько?! Я не я буду, если не разберусь в этой фигне.
— Слышь, парень?! - я всё-таки решился попробовать ещё раз разговорить этого персонажа, - а как тебя зовут?
— Не мешай! - услышал я в ответ.
— А меня Вилор! Я тут рядом живу, а ты где?
— Не мешай!
Тут у парня опять клюнуло. Он вполголоса произнёс:
— Восемьдесят девять! - и добавил, снимая рыбку с крючка, - сто минус восемьдесят девять будет одиннадцать. Ещё одиннадцать штук и можно идти домой. Отец отпустит погулять.
Собственно, из этой небольшой речи, стало всё понятно. Батя дал задание своему сыну - поймать сто рыбёшек и за это, он его отпустит погулять. Всём всё ясно и причин задерживаться больше нет! А с другой стороны, уходить просто так это не по нашему. Мне очень хотелось, чтобы парень видел во мне своего, если не друга, то хотя бы хорошего знакомого. Может удастся помочь чем-нибудь? Видно же, что он легко выполняет односложную работу. Почему бы не взять его в помощники? Те же кирпичи делать за вознаграждение. И мне хорошо и парню с отцом прибыток. Надо будет, наверное, с сапожником встретиться сначала и переговорить обо всем. Я не думаю, что его отец откажется от такой возможности.
Поняв, что прямо сейчас мне не удастся поговорить, я попрощался. В ответ ничего не услышал. Ну и ладно. Успеем ещё наговориться. Я был убеждён, что этот человек мне нужен, потому что такие встречи не бывают случайными. Ладно, пора двигаться, а-то свежий воздух и речные пейзажи разбудили, заснувший было аппетит. Последний рывок и я перед подъёмом. А там и дом рядом.