Иду за мечтой (СИ)
— Учись старательней и не засидишься долго в ученицах.
На вопрос он так и не ответил.
Вскоре мы вышли на широкий луг у самой кромки леса.
— Отличное место. — Подмастерье осмотрелся, глянул на небо, на меня и зачем-то довольно потёр руки, расстегнул подпругу, снял село, потник и широким жестом пригласил меня пробовать. — Тренируйся, я подержу Соню, только всегда обходи лошадь спереди, если не хочешь получить копытом.
— Валь, я деревенская девочка, как лягаются кони знаю не понаслышке.
В груди тупо заныло от воспоминаний и я перестала улыбаться. Парень тоже посерьёзнел. Кивнул, признавая, что я не полная неумёха и отойдя под тень деревьев, уселся на поваленное бревно. Я со вздохом подняла потник, накинула на кобылку и подняла с земли седло, а оно тяжеленное оказывается.
Соня скосила на меня глаз, и когда я осторожно подошла к ней, подняла седло и хотела водрузить на спину, отошла на два шага и принялась мирно жевать траву. Седло скользнуло по её боку, потник поехал и свалился в траву. Вот так значит?
Следующий час, я бегала с седлом за удирающей от меня кобылой, та давала к себе приблизиться с удовольствием подставляя башку под ласку, я гладила её, перебирала пальцами шёлковую гриву, но стоило попытаться её оседлать, Соня отбегала и начинала коситься из под чёлки.
Валь покатывался со смеху, я злилась и в конце концов сдалась. Бросив седло упала в траву. Вокруг стрекотали кузнечики, жужжали пчёлы, было тихо и мирно, если бы не маячившая на краю зрения упрямая кобыла. Соня спокойно общипывала клевер, изредка отгоняя хвостом мошкару. Я смотрела в синее небо и казалось оно меня затягивает, в нём появилась огромная глубина и перед глазами, словно рой мошкары замельтешили серебряные искорки. Сначала я просто любовалась а когда стала всматриваться увидела, что они как будто появлялись из ниоткуда, из маленькой точечки, едва уловимое движение и вспыхнув исчезали и на их месте тут же появлялись другие искры. Кольцо на груди вдруг стало сильно нагреваться. Я испугалась, не хватало ещё чтобы Валь увидел, как оно светится под блузкой. Часто-часто заморгала, искры пропали и кольцо постепенно остыло. И что это только что было?
— Ты там уснула? Вставай, до вечера тебе надо сесть на лошадь.
— Седлай сам эту вредину. — Я села, скрестив ноги. Солнце уже вовсю припекало и в блузке с длинным рукавом становилось жарко.
Парень улыбался.
— Вы поладите.
Ну, если он так уверен… Понимая, что учиться ездить надо, со вздохом поднялась, отряхнула штаны и потянулась за потником. В конце концов я переупрямила вредную кобылу и надела на неё седло. Ай какая я молодец.
— Умница, теперь садись и учись править.
— Может подержишь Соню? — Взмолилась я, жалобно глядя на наставника.
Руки после махания седлом просто отваливались, плечи горели и я боялась, не удержать повод. Валь, да чтоб у него зад три дня болел от сидения на шершавой коре, и не подумал помогать. Вздёрнул бровь и закусил травинку.
— Сама, Милеша, ты должна уметь делать всё сама.
Я понимала, что должна, но не за один же день. К моему удивлению, осёдланная лошадь перестала вредничать и я, немного неуклюже, взгромоздилась в седло и оглянулась посмотреть на наставника, ну как доволен?
Парень был доволен. Наконец встал со своего бревна, подошёл и поправил мои ступни в стременах
— Вот так, теперь слегка сожми коленями её бока и заставь идти шагом.
Остаток дня я училась править лошадью и навсегда влюбилась в Соню. Кобыла была большая умница. Она легко отзывалась на мои неуклюжие попытки ею управлять и спокойно шагала по лугу.
— Повод крепче, спину прямо, сожми сильней колени. — Командовал наставник, — Вот так, теперь поверни её вправо. Спину держи! Да что ты мешком на ней сидишь, упирайся в стремя.
У меня голова пухла от его наставлений. К боли в руках добавилась боль в пояснице, бёдра и икры тоже горели и в какой-то момент меня накренило и я поняла что падаю.
Валь подхватил на руки иначе бы я повисла на стременах. Я задёргала ногами высвобождая ступни и тем самым мешком, которым он меня обзывал, повисла на наставнике.
— Кажется я перестарался. — Пробормотал парень, помогая сесть на траву.
Я тоже так думала. А ещё хотелось лечь и не двигаться неделю, пока тело не перестанет болеть. Что я и сделала, вытянулась, вдохнула аромат душистого разнотравья и блаженно закрыла глаза.
— И как теперь возвращаться в город? — Со смехом поинтересовался Валь. — Не на руках же тебя нести.
А это уже его проблемы, мне и тут было хорошо. Я слышала, как парень расседлал, стреножил кобылу и, отправив её пастись, сел рядом. Я притворилась что сплю. Но долго не получилось, по щеке пополз муравей, я терпела, терпела и не выдержав, смахнула его рукой. Наставник рассмеялся.
— Ладно отдыхай, схожу куплю нам поесть.
Он легко вскочил и ушёл. Приоткрыв глаза осторожно огляделась, опасаясь что он меня разыгрывает, а сам увидит что не так уж сильно я устала и опять заставит сесть на лошадь. Если честно мне очень понравилось ездить верхом и я с удовольствием буду ухаживать за кобылой и дальше учиться, но ноющий зад искренне считал, что на сегодня с меня достаточно.
Дожидаясь возращения подмастерья, я любовалась вновь замельтешившими перед глазами искорками. Кольцо опять нагрелось, но не обжигало и мелькнула мысль, может начинает проявляться та неведомая сила?
Вскоре наставник вернулся с узелком из льняного полотенца, и кувшином. Поставил на траву и развязал узелок. Оказалось он раздобыл, уже порезанные ломтями, хлеб, домашний сыр и розовый копчёный окорок. Были ещё красная редиска, пучок зелёного лука и пряная зелень. От вида еды, рот сам наполнился слюной.
— А в кувшине что? — Я мигом села и подвинулась к импровизированному столу.
— Квас, я подумал, что не стоит к редиске брать молоко.
Мне было всё равно и молоко бы сгодилось. Я с удовольствием сделала себе толстенный бутерброд из куска хлеба сыра и зелени, накрыла вторым ломтём хлеба и блаженно замычала, жуя вприкуску с редиской. Квас был вкусный кислый, едва сладкий и холодный, наверно только что из подпола, в такую жару настоящее блаженство.
Пока молча ели, заметила, что Валь на меня заинтересованно поглядывает. Только заметил, что у меня коса растрепалась и из неё торчат травинки? Но он и не такой замученной меня видел, что на этот раз его так удивило?
— Ты знаешь что у тебя есть магический дар?
Я поперхнулась бутербродом и закашлялась, оплевав крошками ему безрукавку. Парень со смехом постучал меня по спине.
— Прости, — кое-как проглотив, схватила кувшин и сделала несколько больших глотков. Руки ходуном заходили от волнения. Как он догадался?
Парень спокойно отряхнулся, и взяв последнюю редиску, с хрустом откусил половину. Никто из нас к луку даже не притронулся, а вот зелень умяли всю, как и окорок с сыром.
— Я видел как ты магичила.
Это он про то когда я любовалась искорками? Стало боязно, вдруг он и про кольцо знает, получается оно от магии грелось.
— Не понимаю о чём ты, — решила на всякий случай прикинуться белой овечкой.
Парень понимающе улыбнулся.
— Борей знает, да и остальные тоже. Без магического дара ты бы нас не нашла.
— Да ну, это было совсем не сложно.
— Для тебя. Для остальных в городе другой дом стоит. Хотя живёт в нём главный мастер. Его знают как охотника. На промысел конечно ходим мы, у него других дел полно. Но добытые шкуры продаёт сам, личину надо поддерживать.
Парень внимательно наблюдал за сменами выражений на моём лице. Прятать от него свои мысли я не могла, не умела. Выходит дорожка сама привела меня к началу ученичества. Что ж хорошо, это мне и надобно.
— Ты ведь и так знала?
Я только кивнула, почему-то очень не хотелось говорить про того кто поведал о моей силе. Зато спросила о другом.
— Вы меня научите?
— Обязательно.
— А кто учить будет? Тоже ты?
— Нет, в магии я сам ещё ученик. Азам тебя обучит Тьяна, потом будешь обучаться у главного мастера. Ну всё, поели, отдохнули, пора возвращаться, тебе ещё по городу погулять надо.