Мистер Фермер. В объятиях тьмы! (СИ)
Пока одурманенные демоном эльфы не торопились атаковать, мне следовало провести рейд по соседней округе, построить несколько поселений рыбаков. Защитив их частоколом, поставив вышки, а на них усадив зорких эльфов, мы можем направить силы выр-выр на понятное им дело, тем самым за счёт умений длинноухих увеличив степень защиты и добычи еды. Да, распыление сил — это опасная штука, несомненно, рано или поздно одну из деревень уничтожат, её жителей убьют, и улов украдут, но сколько еды мы получим до подобного происшествия? Нас становится больше, нам требуется еда, много еды, а потому и цена людских жизней, в масштабе почти что державы, становится меньше. Когда я думал об этом, я чувствовал боль, страдания от одной лишь мысли, что мне не удастся защитить всех и сразу, что нужно выбирать кто будет жить в мире, а кто будет подвержен риску. Как бы мне не хотелось казаться идеальным, знающим всё и вся, правителем, способным спасти каждого, я не был таким. Простой геймер из 21 века, без телефона, интернета, википедии в голове и даже достойного образования. Я лишён множества простых премудростей, банальных знаний, которые свойственны людям моего мира. Отречённый, добровольно закрывшийся от общества стример, в талантах и умениях, я определённо хуже среднестатистического человека моего мира. И лишь моя магия, сила, о которой не мог не мечтать любитель стратегических игр, позволила мне стать тем, кто я есть.
Эх… как бы хотелось сейчас вернуться назад, в прошлое. Записаться на какое-то фехтование, вместо очередной партии в любимую игруху, завалиться в библиотеку, да пару каких-то приблуд инженерных выколоть татуировкой на собственном теле, чтоб создать здесь.
Обидно бля, знать и понимать, что ты тупой, как пробка, во многом хуже других, и от чувства этого никуда не денешься. Моё собственное «Я» признавало ошибки, наши с ним слабости, с которыми нога в ногу шли наши правильные поступки, дарованные волей случая, способности и силы. Силы, которые я старательно направляю во благо. Мы, люди, не идеальны, я уж тем более. Я понимаю это точно так же, как и то, что враг мой так же не идеален. Я ошибаюсь, он ошибается, и, если силы наши равны, если каждый в любой момент может сделать шаг в пропасть, то вместо козней, воинственных бряцаний бронёй, я лучше изучу почву, подготовлю место для того самого, последнего и решающего мою судьбу шага вперёд.
Глава 12
Если кто-нибудь, когда-нибудь спросит меня о лучшей песни, что я слышал в своём мире, знайте, в ней нет и десяти процента той красоты, мелодичности и морального посыла, что несёт в себе пение простых, переживших тысячи лет скуки эльфов. Красота их лиц, манерность поведения и изящность голосов великолепно дополняли смысл тех мотивов, что они напевали своим хором(компанией) сидя у костра. Были в песнях их и битвы, и свои герои, злодеи, и заставляющие сердце трепетать истории любви. Каждый из остроухих наизусть знал текст, владел невероятным, почти что идеальным голосом. Способные петь чуть ли не в любой тональности, они казались мне виртуозами этого дела.
Эльфы, разодетые в свои повседневные наряды, пригласившие нас на ужин, пели очень красиво, вели себя с нами достойно, даже на удивление порядочно. Приятней компании улыбчивых изящных эльфийских красоток, проявлявших ко мне интерес после озвучивания моего статуса, могла бы быть лишь компания… да в принципе любая компания. Если говорить о навязчивости и приставучести, эти хитрые, прячущие истинные эмоции за масками доброжелательности бабы меня ой как пугали. Даже женщины кролли, любившие меня за «трудолюбие», вели себя более сдержанно, чем эти, считавшие меня «влиятельным похотливым животным» бабы. Нашёптывая, кокетливо касаясь в самых, казалось бы, невинных местах, они с лёгкостью пробуждали в мужчине похоть. Когда вечер стал темнее, а у огня меня окружили сразу трое, желавших «уединиться для разговора», опасаясь за свою шкуру, предпочёл отдалиться. Вырвавшись из лап плутовок, присоединяюсь к расположившейся на камне рядом Зуриэль. С лицом задумчивым ангел рассматривала ночное, звёздное небо. После нашей совместной ночи она изменилась. Ранее вечно отстранённая, наблюдающая издали, теперь она сблизиться со мной, всегда старалась держаться рядом, поддерживая зрительный контакт.
— Можете не переживать. В помыслах этих женщин лишь ваше соблазнение, а так же использование вас в качестве инструмента для приумножения своей власти. — Даже не взглянув на меня, не открывая рта, спокойно произнесла ангел.
— Ладно… — То, насколько сильно она чувствовала, о чём я думаю, пугало. — Можно я тут с тобой посижу?
Ангел поднялась с камня, стянув с плеч свой плащ, сшитый из десятка разноцветных шкур, складывает его в две стопки, расстилает на земле, а после, упав своим упругим задом прямо на землю, жестам предлагает мне прилечь.
— Вы ведь тоже хотели посмотреть на звёзды?
— Наверное…
Я заставляю её так же пересесть на плащ, сажусь сам. Её сильные руки, внезапно обхватив за плечи, кладут голову мою на мясистые женские ножки.
— Так будет лучше смотреть на них. — От слов и действий ангела я невольно усмехнулся.
— Зуриэль, наклонись немного назад пожалуйста. — Попросил я.
— Хм?
— Из-за твоей большой груди мне не видно звёзд.
Ангел, ойкнув, отклонилась назад, дав мне возможность немного посмеяться и так же понаблюдать за чудным, чистым и красивым небом. Где-то там, наверху, шла бесконечная битва добра со злом. Миллиардами гибли ангелы, демоны, миры, планеты, всё горело, уничтожалось и создавалось вновь. А в это время мы… мы слушали песни, ели вкусную еду и наслаждались вниманием друг друга. Такая вот она, незамысловатая, человеческая жизнь.
Думая о всякой всячине, так и уснул я на мощных ножках Зуриэль. Проснулся всё там же, под открытым небом, но только прикрытый теплым, белоснежным ангельским оперением. Эльфы мужчины, видевшие истинную форму ангела, прям пену изо рта пускали, мечтая о ней. Женщины, на расстоянии тыкая в меня пальцем, перешёптывались между собой, что-то во мне их интересовало. Пытаясь выяснить, как лучше миновать препятствие в виде ангела и подступиться — вместо мужчин, представителей эльфийских семей, с посланиями меня стали навещать их женщины. Всё нашёптывая и заигрывая, бабы по неведомой причине старались утянуть меня в постель. В свою очередь мужчины восхищались Зуриэль, осыпали её комплиментами, преподносили ей дары в виде еды, первых цветов. С наслаждением любуясь её крыльями, они охотно шли во служение культу Эсфеи. Даже когда ангел отвергала их чувства, говоря напрямую, что верна лишь своему хозяину, мужчины шли за ней, собирая вокруг неё маленький фан клуб. В обмен на их веру, любовь, Зуриэль всегда отвечала добрым словом. И даже несмотря на похотливые взгляды, от любого непристойного вопроса она открещивалась одной заученной, проработанной фразой, а так же стабильным минимальным «бафом» усиления собственной физической силы. Ауры Ангела Кровопролития, способной при надобности выжечь воздух вокруг себя, хватало что бы вразумить самых непонятливых. Что случится если ангела не услышат? Чёрт его знает.
Никого мы не обижали, не унижали. Просто вербовали в секту Эсфеи новых остроухих, давая им возможность не просто уверовать в кого-то определенного, но и в то, что есть нечто нас объединяющее. Все мы разные, но при этом едины в своём несчастье. Каждый хочет жить, у каждого есть на это право, и несмотря на сложившиеся обстоятельства, каждый из нас ещё имеет возможность увидеть завтрашний день. Ведомые феями, долгом перед родом многие остроухие смирились с неминуемым приближением смерти. Потому слова наши и безоговорочная вера в победу для многих стали спасением. Вера — штука заразная.