Там, где обитают куклы... (СИ)
На перевернутом набок ящике из-под фруктов, служившем, видимо, одновременно и буфетом, и столом, все еще стояли небольшой стопкой грязные тарелки и, на них — лежащая на боку, кружка. Рядом красовалась воткнутая вертикально в «столешницу» вилка, у которой из четырех зубьев, сохранились три. Внутри ящика виднелись какие-то пакеты, служившие когда-то вместилищами для различного рода круп. Стены жилища, изнутри были обиты в точности тем же хламом, что и снаружи.
«Да… Салон элитной мебели… Заходите, всегда Вам рады… Ничего не попишешь, весело он тут жил…» — Ральф с порога оглядел жилище — «нет, пожалуй, я туда заходить не буду, просто боюсь, что внезапно чесаться начну по неизвестной причине…» «Не бойся, доктор Габриэль нам всем поможет! Он знает все!» — успокоил его Макс. «Да… Сказать тут нечего… Хорошее бунгало… Уютное и гостеприимное…» — подвел он итог.
* * *От дома вела дорожка, укрепленная по краям досками, державшимися на вбитых в землю трубах и штырях, выложенная битым кирпичом и, даже чем-то напоминавшая мостовую. Куклы теперь висели на каждой ветке и кусте. Самые разные, как говорится — на любой вкус и цвет. Совсем старые и поновее.
Внезапно Том, почувствовал, как нечто такое мерзкое прикоснулось к нему. Это невольно заставило его вскрикнуть. Что-то липкое и холодное легло ему на руку, чуть повыше локтя. «Ох!» — вскрикнул он, испугав остальных и стараясь освободиться от этого прикосновения. Он обернулся. С привязанной к ветке пластмассовой руки, оставив за собой блестящий след, свисал огромный, блестящий фиолетовый слизень и теперь, шевеля рогами глаз, готовился перелезть на руку Тома. «Фу, гадость!» — Том отпихнул ветку, выхватил из пакета, который нес в руке, пачку влажных салфеток и теперь ожесточенно тер то место, к которому прикоснулся моллюск.
Ветка закачалась, и рука с рогатой фиолетовой тварью теперь приветственно махала всем в воздухе. Слизень немного втянул вовнутрь свои глаза-рога и теперь, внезапно потряв опору и явно недовольный происшедшим, пытался повернуть назад, выискивая обратную дорогу. Аааа! Висевшая на соседней ветке кукла, тоже закачалась и, перевернувшись горизонтально, закрыла глаза. «Понеслась реакция! Особо впечатлительным здесь и с ума сойти недолго…» — подумал Генри. Куклы и их части, висевшие на ветках куста, пришли в движение и теперь, казалось бы, исполняли какой-то странный, наполненный своим порядком, ритуальный танец в воздухе.
«Теперь главное, чтобы эта тварь не оказалась ядовитой! Он яркой расцветки… не исключено…» — произнес он, выворачивая и разглядывая руку. «Посмотрим, если через некоторое время не начнет краснеть, или зудеть, то считай, все обошлось» — сказал Альберт, с видом бывалого доктора глядя на руку Тома. «Спасибо, успокоил!» — ответил он, высвобождая руку и готовясь идти дальше, по дорожке.
Метров через пятьдесят, дорожка вывела их на расчищенное место, обнесенное невысоким забором, из жердей, связанных тонкими лианами. «Парни, да это огород! Смотрите, грядки!» — Том обернулся и посмотрел на выходящих из-под лесного покрова друзей. Огород был сравнительно невелик — всего-то с два теннисных корта и резко контрастировал с заброшенным и неухоженным жилищем Хулиана.
На аккуратных грядках росли местные овощи, ползущие стебли были аккуратно подвязаны. «Не этими ли томатами и огурцами, нас угощал в свое время Хесус?» — Альберт взял в руку довольно крупный помидор, росший на ближайшем кусте и подкинул его в руке, проверяя на вес — «Нормальный такой помидор! Я помню, у Хесуса были похожие… И, главное — вкусные очень, что удивительно…»
Он сорвал красивый, красный овощ, протер его носовым платком и сочно зажевал — «М-м-м-м… Вкус просто впечатляющий! Надеюсь, старый Хесус на меня не обидится…» «Еще кому-нибудь нужно?» — откусывая очередной кусок, поинтересовался он. Остальные четверо отрицательно замотали головами — «Нет уж, спасибо! Мы поедим в городе!» «Мое дело — предложить!» — проговорил сквозь полный рот Альберт, шагая по тропинке вместе со всеми.
Внутри изгороди, на грядках, никаких кукол не было, зато на самом заборе они теснились так, как будто пришли на футбольный стадион и заняли места на трибунах. «Что, ребятки, любите смотреть, как кто-то работает?» — Ральф пнул ногой по одному из столбов. Куклы, привязанные к жерди, дружно вздрогнули. Ральф оглядел ровный ряд. Лица из мертвого пластика, как будто исказила легкая гримаса досады.
Глухо брякнув пластиком, у одной из кукол отвалилась нога. Ральф глянул на нее. Кукла безучасно смотрела на поле, но ему показалось, что ее лицо исказил кривой оскал, преисполненный лютой ненависти. Он посмотрел на нее еще раз, стараясь заглянуть сбоку. Ничего… кукла, как кукла, просто от возраста уже начала рассыпаться. «Ну ладно, не скучайте!» — сказал он, больше куда-то в пространство, щелкнул куклу по спине, отчего та глухо брякнула и принялся догонять ушедших немного вперед, друзей.
По тропинке они обошли вокруг огорода и снова собрались у того места, где дорожка выходила из леса. Все уже немного освоились с обстановкой и висящие буквально пачками, на ветвях куклы, уже не вызывали в них той щекотки нервов, за которй они, казалось бы, готовы были гоняться бесконечно. «Слушайте, мы тут что, приехали за полмира, гулять кругами вокруг чьих-то огородов? Да… кукол тут до чертиков! Ну, разве только ими мы и ограничимся?» — в голосе Макса промелькнули нотки недовольства — «Интересно, а мы успеем к развалинам Большой Кивы?»
«Ну а что? А давайте прогуляемся и туда!» — тут же, подхватил идею Том, — «Я заодно, фотоматериалов подсобираю! Я на том конце поля, видел еще пару тропинок, уходящих в лес и забирающий круто вверх, наверное, куда-то в ту сторону». «Смотрите, парни, вон там, видите, среди деревьев, тропинки расходятся, одна идет круто вверх», — Ральф стал показывать пальцем в сторону еще одного склона, возвышавшегося над домом и полем — «А до вершины острова по высоте, метров пятьдесят, уверен, она идет к Киве, или тому, чтоот нее осталось, а вторая идет над берегом, чует мое сердце, к террасам».
«Идем!» — Том с фотоаппаратом наперевес, зашагал по тропинке, вдоль поля. Остальные потянулись за ним. Том шел быстро, отрываясь от группы, но иногда останавливался, прицеливался своим фотоаппаратом и делал очередной кадр. Дойдя до того места, где тропинка разделялась, он дождался всех, а затем, свернул в лес и скрылся в листве деревьев. Через некоторое время на поле не было уже никого. Ветер шевелил ветки деревьев, раскачивая и шевеля кукол. Было тихо, потоки морского воздуха шумели в кронах низких деревьев и лишь временами, словно тихий шепот и стон проносился над округой…
Глава четырнадцатая
Стон окутает равнины и горы, если сила духов земных и небесных вырвется наружу… И пойдут они друг на друга…
Тропинка снова шла вверх. Том шел быстро, даже несмотря на то, что часто останавливался и щелкал затвором фотоаппарата. Друзья уже порядочно взмокли. «Эй, фотограф, пожалей нас!» — взмолился грузный Ральф, явно не поспевавший за всеми — «Я, между прочим, вообще не привык по горам лазить, все больше по ровному!». Солнце палило вовсю, но ветер делал свое дело, немного облегчая дыхание. По мере удаления от поля, кукол становилось меньше. Но они все равно попадались в самых неожиданных местах. Том, шедший впереди, внезапно чертыхнулся и ногой откинул с тропы в сторону куклу, у которой был наполовину оторван парик и отсутствовали ноги. Она упала в траву.
Шедшему на сзади приличном расстоянии Альберту, стало казаться, что безногое туловище, силится ползти на руках в сторону от тропы. Поравнявшись с тем местом, куда упала кукла, он увидел, что она сначала приземлилась на неизвестно как оказавшийся здесь окатанный валун, а затем — скатилась с него под росший рядом куст. «Черт возьми, здесь такая обстановка, что начинает казаться всякая чертовщина…» — Альберт отодвинул с дороги маленькую пластмассовую руку и тоже стал подниматься вверх по тропе.