Его искали, а он нашелся (СИ)

Ставлю на то, что на днях, она таки поговорит с ним нормально, без воздействий на сознание, и попытается спросить его мнения обо всем этом. Она-то знает о его отношении и к ней, и к ее контролю, но все же желала бы услышать подтверждения тому, что он осознанно позволяет ей делать то, что она с ним делает. Хотя, если он вдруг поменяет мнение, то я сомневаюсь, что она его просто отпустит - ее чувства никуда и никогда не денутся.
Надо будет, временами, проведывать эту парочку.
А сейчас лучше проведать Тарию, да и успевшую оклематься Гестию тоже не стоит оставлять без моего внимания, а то она и обидеться может. Никаких замечаний она себе не позволит, но смотреть будет равнодушно-обиженно, как бы странно это ни звучало. А я не настолько садист, чтобы обижать бедную и несчастную (оттого, что со мной связалась) женщину... пусть и чудовище.
Месяц все тек и тек, а я продолжал плевать в потолок, бродить в Грезе, проведывая знакомых, и пытался создать перманентный бустер характеристик из реагентов, принесенных мне в трактирных блюдах. Пока что не получалось, несмотря на то, что я реально старался. Мои товарищи, узнав, чем я занят и на что перевожу пищу, очень долго смотрели на меня, дружно качали головой и молча уходили прочь. По-моему, я слышал вдалеке звуки стука черепной коробки о стену, но не могу утверждать наверняка.
Обучал Ыгру лексикону, но как-то малорезультативно. Нет, на нынешнем уровне умений я легко могу впихнуть ей в череп хоть всего Розенталя за пару ночей. Вот только это дитя природы попросту не хотело использовать даже выученные слова, искренне считая их банально ненужными и лишними. Она одним своим "Ы!" может высказать больше, чем я тремя десятками оборотов, а тут какие-то слова странные.
Можно было легко изменить это отношение к обучению, причем удивительно легко - она настолько мне доверяет, настолько привыкла пускать меня в свои сны, свою душу, что даже не станет сопротивляться, когда я стану ее править. Вот только это будет тем же убийством личности, что и работа какого-то рабоманта. Ее и так мои триггеры, поставленные еще до Края, изрядно поменяли - именно они укрепили ее зависимость от удовольствия до почти наркотической, заодно прорастившись в ее разум так, что выкорчевывать их будет хуже, чем ломать и заново строить.
Приходилось давать своей самой первой жертве Кольца возможность самой решать, что она от жизни хочет и как она этого достигнет, пусть и только в масштабе того, что я ей позволяю, только в том направлении, куда я иду сам. Типичный я - сначала натворить всякого, а потом сесть в стороне и начать смотреть на то, как остальные за мной разгребают. Знакомо-знакомо.
Можно посмеяться вместе со мной, но если прямо сейчас привязка Кольца с нее спадет, то она этого даже не заметит - мои действия и ее тяга к удовольствию выдрессировали Ыгру достаточно, чтобы она точно не стала моим врагом. Разве что в таком случае она куда активнее станет пытаться затянуть меня в кусты, как используя для этого свои способности, так и просто брутфорся с помощью чистой физической силы. Палкой по голове и в пещеру, чо.
Работа с Касси-Кто-Мой-Друг почти встала, так как всю доступную информацию я от него взял, а большего ни он, ни его источники уже не знали. Да и сам некромант сейчас был по уши занят - прокачка через нежить и создание новой нежити вместо потерянных, требовали от него постоянного присутствия, пусть и исключительно ментального. У него даже на сон сейчас времени почти не оставалось, приходилось работать по несколько суток подряд, прерываться на пару часиков сна и снова работать. Какие-то заморочки с некромантской прокачкой, но он увидел отличную возможность взять новенький и полезный титул вот прямо сейчас, так что отвлекать его не хотелось. Занят и занят.
Вместо него понаблюдал за пьяным монахом, уже успевшим изрядно заматереть, но по-прежнему не решающимся брать в рот даже кефир. С тех пор, как я во второй раз порезвился под его личиной, он ни разу не попадал в такие ситуации, где ему пришлось бы использовать "атаку бухим фронтом". Зато он успел вляпаться в отношения, и, говоря "вляпаться", я совершенно серьезен.
 
Его пассия, та самая фехтовальщица с огромной коллекцией странных шляпок, которой я когда-то наслал эротические сны, приняла знаки своего сознания за нечто важное и таки решила дать "этому олуху" завоевать ее сердце. Особенно на фоне того, что насланный мною наспех сон (ох как она за ним бегала со шпагой, когда он ее разбудил тогда!) смог зацепиться в разуме и теперь, временами, повторяется в разных вариациях уже без моей помощи.
Главной бедой монаха по имени Йозеф стало то, что сия красавица искренне считала, что отношения должны развиваться как в любовных романах. Не увидел бы это в ее разуме лично, считал бы невозможным такой странный бзик, но да ладно. Я вообще женщин понимаю плохо - недаром же я на бордах сидел.
Цветы, театр, уютные рестораны и харчевни, требование заучивать стихи и читать их ей под луной и прочая фигня стали постоянными спутниками Йозефа. Вопреки общественному мнению, она его не динамила и не использовала, но меньше страданий он от этого не испытывал.
Цветы - это ничего, ведь он с его уровнем неплохо зарабатывает, даже очень неплохо, но вот стихи, театры и прочая жуть, которую богатые и образованные люди придумали в наказание себе за свое богатство и образованность, вызывали у того подспудное желание пойти поискать лесного йети. То чудище, хоть и страшное, но зато его можно бить по голове и, в теории, убить этими ударами. А сборник классической поэзии даже сжечь нельзя, ибо одолженный!
Ну, она, хотя бы, красивая.
Торговка из Остмарка, - твари Ткача оттуда уже ушли, ничего не отыскав, - тем временем, не только сосала своему помощнику, но и быстро и крайне решительно пробивалась вверх, к местам элиты Остмарка. Да, невелико достижение, ибо в столице она как была никем, так никем и осталась, но сам факт ее радует. Как радуют и прибыли, выгодные контракты, прилагающиеся к ним связи, расширение ее дела и, конечно же, ее помощник, так хорошо снимающий напряжение.
За прошедшие с момента покушения дни она отлично научилась не думать о том, кто ее неизвестный спаситель, зачем он ее спас и каким образом влияет на ее сознание. Не то чтобы ей не нравилось сосать своему ассистенту, но это действительно сбивает с мысли и не дает нормально работать. Ни ей, ни ему.
Проведывал этих ребят я только для того, чтобы проведать сам Остмарк. А если точнее, то следы, оставленные зверушками моего врага. Увы, но тут меня ждал полный облом - тварь отлично, просто фантастически умело, зачищала последствия своих действий. Только и оставалось, что повздыхать, обойти несколько сигналок, оставленных его сворой на всякий случай, да и поползти обратно к себе. Из позитивного - только проверка здоровья моих как бы подопечных, да тихое устранение парочки их недоброжелателей. Пока что они не планировали убийства, но всячески гадили административным ресурсом.
Поскольку хорошими людьми их назвать было физически нельзя, даже без учета редких, - но, сука, метких, - практических применений ритуального чернокнижия, я их и прижучил. Тихая и незаметная смерть от падения головой о стену несколько раз подряд. У обоих. А стража еще и последнюю несостоявшуюся жертву нашла, которая в подвале сидела. А уж когда нашли еще и замаскированный ритуальный круг, уже несколько лет, как обагренный, вот тогда о причинах смерти сразу позабыли, переключившись на поиски возможного культа. Край, если что, очень близко.
В заключении написали что-то о возможной зачистке со стороны более умелых чернокнижников, но каждая собака поглядывала на загадочно ухмыляющуюся торговку. Спрашивать, однако, никто не решился, даже стражники, которые эту тетеньку тоже начинают побаиваться. И возвращать денежки на "заводимое" на нее дело обо все том же чернокнижии. Только ей, в отличие от покойных, ритуальный кинжал подбросить собирались.