Застрявший в Кишке (СИ)
– Как именно это, блять, сделать? – возмущённо поинтересовалась Двойка.
– В жопу! – лаконично ответил ей сержант, пустив своего скакуна в галоп ударом древка.
Что ж, мне осталось лишь последовать его ценному совету и ткнуть одним из болтов с узким наконечником прямо в филейную часть нашей животинки. Благо мне до неё было ближе всех. Моя ловкая заместительница устроилась ближе к загривку, а между нами болтался несчастный Хруст. На последнем звере устроились Миста с Ютой, и сообразительный взломщик следом пришпорил своего рысака уколом кинжала. Я нарочно не стал бить трезубцем, ибо рана после него может и не закрыться.
Гарру взревели дурными голосами и опрометью бросились вперёд. Спасибо хоть, они разбирали дорогу и перескакивали через препятствия, заставляя нас клацать зубами во время жёсткого приземления. Пара ударов сердца, и вот мы уже на передовой. Здесь рубились не на жизнь, а насмерть, но защищающиеся быстро таяли. Сказывался численный перевес и общая неразбериха. Не смотай караванщики удочки, а построй народ для толковой обороны, может мы и смогли бы нанести существенный урон. Напоследок. Ибо как выстоять буквально в чистом поле при соотношении один к пяти я себе представлял весьма смутно.
Наше искромётное появление стало для всех сюрпризом. И если немногочисленные защитники успели шарахнуться в стороны, то вот тесному строю налётчиков деваться было некуда. Некоторых бедолаг разогнавшиеся гарру сбили с ног, попутно оттоптав им всякое разное, а кое-кого смог зацепить Шест прямо на скаку, как заправский кавалерист. Я тоже не остался в стороне и всадил болт в наглеца, что пытался перебить мечом лапу нашей зверюшки. Двойка с другой стороны зарубила ещё одного ушлёпка, свесившись на зависть любому циркачу.
Правый бок животного окатило свежей кровью, а меня по ноге что-то больно ударило. Ну, не лезвие, и ладно.
Дальше люди пошли уже не так плотно, но всё равно пытались нас затормозить. Я не мог перезарядиться на ходу, чтобы не упасть, поэтому участия в отражении нападок практически не принимал. Зато по нам не стеснялись стрелять и что хуже – попадать.
Вскоре наш гарру снова издал трубный рёв, и внезапно захромал, припадая на правую заднюю лапу. Оттуда торчал вражеский болт, и ещё один вспорол шкуру неподалёку. Не смертельно, только эта заноза явно мешала скакуну, поэтому я тоже свесился вниз, намотав на руку обрезанный ремень. Как говорится, не повторяйте этого в домашних условиях, если вы не ебанутый на голову псих.
Но у меня хотя бы есть уважительная причина для такого экстрима – нас тут убить хотят. Скорее всего, зверски.
Со второй попытки мне удалось схватиться металлическими пальцами за прыгающее древко и рывком выдернуть его из раны. Спасибо руке робота, а вот с прошлыми культяпками такой фокус вряд ли бы вышел. Зверюга взбрыкнула, но пошла чуть шустрее.
Между тем стрельба вокруг не думала стихать, и стоило мне подняться и прильнуть к почти родному горбу местной помеси верблюда с динозавром, как мне в спину тоже ударило, выбив весь воздух из лёгких. Куда-то под правую лопатку. Вдохнуть у меня так и не вышло, а по боку заструилось что-то тёплое. Надо полагать, моя собственная кровь. Ну вот, героически прикрыл животинку… Собой.
Теперь бы самому не скопытиться.
И пока перед глазами окончательно не потемнело, я успел намотать на протез второй ремень. Авось дотащит моё тело как-нибудь волоком, а то остальные подумают ещё, что их неуклюжий командир просто свалился по дороге. Такого позора мне точно не пережить…
Глава 22
В сознание я пришёл рывком, будто меня кто-то за шкирку выдернул из небытия. Хотя раздражители как таковые полностью отсутствовали – вокруг царил душный и тесный полумрак. Ни пошевелиться толком, ни вздохнуть. Наверное, так чувствуют себя младенцы в материнской утробе. Хотя мне на перерождение отправляться ещё как-то рановато, если честно. Да и не верю я во всю эту буддийскую фигню…
Жизнь даётся тебе лишь раз, чтобы ты её как следует просрал. На этом всё, точка.
Именно поэтому я хочу вернуться домой на Землю и начать всё заново. Спасибо этому замечательному миру, что раскрыл мне глаза на многие вещи, только задерживаться здесь совсем не хочется. Буквально всё вокруг хочет меня убить или хотя бы отгрызть кусочек. И если ты безвольный кусок мяса, то судьба твоя будет соответствующая.
Когда я затрепыхался сильнее, спину внезапно пронзила острая боль, отдавшая куда-то под ключицу. Точно, меня же подстрелили!
Странно, что раньге рана практически не ощущалась. Вдобавок верхняя одежда куда-то пропала, вместе с бронёй, а руки что-то плотно стягивало, включая протез. Ой, не к добру это…
Судя по характерному покачиванию, меня куда-то везли. И когда я снова завозился, куда более осторожно, движение резко прекратилось. А вскоре вокруг резко посветлело, да так сильно, что пришлось зажмуриться, сберегая глаза.
– Окранова трещина, ну наконец-то ты очухался!
Гортанный, низкий голос Двойки стал настоящей усладой для моих ушей. Жаль только, ответить я не мог – в горле пересохло так, что язык едва ворочался, а губы потрескались и как будто омертвели. Человек-сухофрукт, практически.
Крепкие руки помогли мне подняться, и я обнаружил себя в люльке для раненных, пристёгнутой к гарру. Вокруг горбатого животного собрался наш немногочисленный отряд. Ну да, мог бы и раньше догадаться, куда именно меня переложили. Это гораздо лучше, чем волоком по песку.
Хорошо быть главным.
Когда глаза окончательно привыкли к нестерпимому свету Матери, я смог нормально оглядеться, благо высота животного это позволяла. Первым делом, конечно же, проверил наличие преследователей. К моему глубочайшему облегчению, вокруг нас простиралась сплошные оранжевые пески, до самого дрожащего горизонта. Мы являлись единственными представителями жизни на многие километры вокруг. Славно.
Только вот из трёх тягловых животных в наличии осталось всего две штуки. Третий куда-то пропал.
У меня ёкнуло сердце, и я спешно принялся пересчитывать наличный состав по головам. Шест, Двойка, Миста с Ютой… Не хватало только наших раненных, но присмотревшись ко второй животинке, я увидел выгладывающую из удлинённой люльки Доску. А меня, получается, везли в той, где находился Хруст. Только вот вся сбруя выглядела по-другому. Точно, это не тот тягач!
– Жук там остался, – подтвердила мою догадку Тара, протянув мне полупустую фляжку. – Хлебай не спеша, больше у нас нет.
Я как мог прислушался к её совету. Вода оказалась тёплой, чуть горьковатой и всосалась в меня ещё до того, как я успел её толком проглотить. Однако этой жалкой капли всё же хватило, чтобы мой речевой аппарат немного вернулся в строй, ибо вопросы не терпели отлагательств.
– Как? – прохрипел я вслух.
– По нам много стреляли, – нехотя принялась рассказывать Двойка. – Ты отрубился, зверюга начала отставать. Ещё чуть-чуть и всё бы закончилось очень херово. Тогда этот дурень выпрыгнул из мешка и сцепился с теми, кто нас догонял, а мне крикнул, чтобы я переложила тебя на его место. В итоге мы всё-таки вырвались, но под утро скотина всё-таки подохла. Пришлось перекинуть твою тушу на другую. Ты весь горел и валялся в отрубе, даже когда заштопывали твои дырки.
– Так, а сколько раз в меня, получается, попали?
– Три, – тихо ответила Юта. – Один болт срикошетил от арбалета и зацепил вскользь. Другой попал в бок, но не смог пробить кольчугу. А вот третий прошил тебя насквозь и вышел с той стороны. Ты чуть не умер.
– Тоже мне, новости, – проворчал я, с трудом гася в себе клокочущую ярость.
Твою мать, ну как же так! Хруст был с нами практически с самого начала, присоединившись весьма экзотическим способом. Верный, спокойный и неприхотливый – на него всегда можно было положиться. Пусть с логикой он не всегда дружил, как и большинство роев, я ни разу не пожалел, что снял его с жертвенного столба. Ему было глубоко плевать на Землю, моё возвращение и спокойную жизнь. Хруст был истинным отпрыском этого мира, и видел своё предназначение лишь в битвах. Настоящий боевой муравей…