Ненависть (ЛП)

Арчер, однако, не дрогнул, не выглядел даже немного раскаявшимся в том, что он вытянул из моего отца, пока я сидела и слушала, не имея возможности ответить.
— Несмотря ни на что, я думаю, мы с этим разобрались, — подкрепил Арчер, и я полагаю, он ожидал, что я буду ему благодарна? Чертов ублюдок. Я собиралась уничтожить его.
— Не сомневаюсь, — рассмеялся отец. — Если это все, то у меня сейчас есть дела поважнее.
— Не совсем, Сэмюэль, — сказал Стил, и я покачнулась в хватке Коди. Что у них теперь есть свежего? Ничего хорошего, судя по сожалениям во взгляде Стила, когда он смотрел на меня. — У Мэдисон Кейт есть преследователь.
Я закатила глаза. Они действительно продвигали свою историю с фальшивым преследователем, даже после того, как я их в этом разубедила? Мой отец не любит драматизма и истерик, так что они, вероятно, получат в ответ твердое «Не будьте дураками». После чего он повесит трубку.
Но вместо этого последовала долгая пауза.
— И что? — хрипловатый голос моего отца наконец-то нарушил тишину.
Брови Стила изогнулись дугой, а Коди выдохнул тихое проклятие. Черт, даже у Арчера мелькнуло удивление при таком ответе.
— Это старые новости, джентльмены. Просто занесите подробности в картотеку моего офиса. Там есть папка с ее именем, — он говорил так непринужденно, как будто давал прогноз погоды. О, завтра, похоже, будет солнечно с периодическими дождями, как у ненормального преследователя.
Стил издал небольшой звук шока, его брови нахмурились, когда он уставился на телефон.
— Сэмюэль, ты хочешь сказать, что мы не должны сообщать об этом в полицию?
В его голосе звучало искреннее недоверие, и я вдруг поверила им. Это был не розыгрыш.
— Ни в коем случае! — рявкнул мой отец. — Это какой-то безобидный сумасшедший. Он уже много лет присылает в дом всякую дрянь, и ничего из этого не выходит. Просто запиши детали и забудь об этом.
Святое дерьмо. Святое дерьмо. Этот урод преследовал меня годами, и мой отец знал об этом? Он знал и ничего не сказал?
— Эй, принцесса, — низкий голос Коди у моего уха переключил мое внимание. — Ты сходишь с ума. Дыши глубже, хорошо?
 Настоящий, блядь, звездный совет, когда твоя рука находится над моим ртом, ты, ослиный кусок дерьма.  
Должно быть, он тоже понял, о чем я думаю, потому что он как-то подстроил свою хватку так, чтобы легко вынести меня из комнаты.
Он не убирал руку с моего рта, пока мы не добрались до его спальни.
Не то чтобы я подняла шум. Я была слишком занята тем, что просто сходила с ума.
Он усадил меня на край своей кровати и присел передо мной, бормоча успокаивающие слова, чтобы я успокоилась. Но мне это не понадобилось.
Как только он вывел меня из комнаты – подальше от голоса отца, — я смогла взять себя в руки и успокоиться.
Я позволила ему утешить меня, мысленно прогоняя себя через техники медитации, которым пыталась научить меня тетя Мария. Когда я убедилась, что снова вытащила себя из пучины паники, я отбросила его руку от своих волос.
— Я так понимаю, теперь ты в порядке? — Коди откинулся на пятки и поднял на меня бровь. — Жаль, но я надеялся, что в этот раз у меня будет идеальный момент, чтобы поцеловать тебя.
Я насмехалась, закатывая глаза.
— Как будто ты когда-нибудь ждал идеального момента, чтобы поцеловать девушку, — я думала о том первом дне, когда я вернулась и была ослеплена тремя моими новыми соседями по дому. Я чуть не упала на лицо, а Коди украл быстрый поцелуй после того, как спас мою задницу.
Он склонил голову набок, проводя пальцами по своим обесцвеченным светлым волосам. Обычно я ненавидела парней, которые прилагают столько очевидных усилий к своей внешности, но в этих волосах было что-то совершенно Коди.
— Да, знаешь что? Возможно, ты права, — как будто специально, чтобы доказать мою правоту, он сел вперед, положил руку мне на шею и прижался своими губами к моим.
У меня вырвался писк удивления, но я была рабыней своих низменных желаний. Когда рот Коди задвигался, его язык раздвинул мои губы, я не стала его останавливать. Черт, я поцеловала его в ответ. На мгновение я отбросила всю чушь в сторону и позволила себе насладиться пьянящим теплом желания и влечения.
 
Затем я дала ему пощечину.
Он прикоснулся кончиками пальцев к своей щеке, но в его глазах был первобытный голод. Он говорил с какой-то глубокой, темной частью моей души, и это напугало меня до смерти.
— Похоже, я сам напросился, — пробормотал он, проведя языком по нижней губе. Меня пробрала дрожь, когда я представила, что он все еще пробует мой поцелуй.
Я вскочила с его кровати – потому что это вдруг показалось слишком соблазнительным – и сложила руки.
— Ты сделал это намеренно, — обвинила я.
— Поцеловал тебя? — ответил он с хитрой ухмылкой. — Еще бы. Я бы сделал это снова, если бы не думал, что ты ударишь меня коленом по яйцам.
Я оскалилась в ответ и постаралась проигнорировать трепет возбуждения от его слов.
— Я говорю о том телефонном звонке. Ты знал, что я подслушаю. Ты хотел, чтобы я услышала все это дерьмо. Мой… — мой голос сорвался на слове — отец. Как мой собственный отец мог говорить и делать все эти вещи? Я почувствовала себя Дороти, когда занавес был сорван. Только вместо благонамеренного ученого у меня был манипулирующий, издевающийся бандит в качестве отца.
Коди кивнул, по крайней мере, у него хватило благородства не пытаться отрицать это.
— Да, мы знали, что ты услышишь что-то из этого. Это расплата за сосисочное порно. Повезло, что девчонки любят немного ММ, иначе это могло бы сильно испортить мою сексуальную жизнь.
Мысль о том, что у Коди все еще есть сексуальная жизнь, перевернула мой желудок, и я не была настолько наивной, чтобы думать, что это не ревность.
— Ты зашел слишком далеко, — ответила я и вздрогнула от уязвимости в своем голосе. Я не собиралась этого говорить, но, учитывая, что он только что видел, как я почти расплавилась из-за правдивых бомб моего отца, это было просто… неважно.
Коди слегка кивнул, засунув руки в карманы своих треников. Он постоянно выглядел так, будто только что вышел из рекламы спортивной одежды. Это было чертовски сексуально и раздражало меня тем, что я находила это сексуальным.
— Мы не заставляли твоего отца говорить это дерьмо, МК, — мягко сказал он. Я хотела возразить, что он использовал мое прозвище, но это было намного лучше, чем снисходительное обращение — Мэдисон Кейт. Какими бы хрупкими ни были мои эмоции… Я позволила себе это. Только один раз. — Если честно, мы никак не могли знать, что он так скажет. Или то, что ты услышишь.
Я плотнее обхватила себя руками, как будто обнимая себя для поддержки.
— Так в чем же заключался твой план? Просто позвонить ему и рассказать о том, что Даллас вернулся в мою жизнь?
Черт побери, я хотела верить Коди. У него было такое лицо… такие искренние зеленые глаза… Черт. Я не должна была целовать его в ответ.
— Арч… — Коди начал объяснять, но потом запнулся, прикусив нижнюю губу. Он покачал головой, тяжело вздохнув. — Неважно, что мы планировали. Важно то, что он сказал.
Я кивнула, горечь снова поднялась в горле.
 — Да. Что он считает меня пустоголовой сучкой, что он каким-то образом организовал двухлетний тюремный срок для парня, с которым я потеряла девственность, и что он знает о моем преследователе уже много лет, но его это не волнует настолько, чтобы что-то с этим сделать. Не дай Бог, если он вообще поставит меня в известность.
Темные эмоции снова заполонили мой мозг, и моя кожа зудела от необходимости их выплеснуть. Коди нахмурил брови, но то, как он смотрел на меня, казалось противоречащим полному, душераздирающему предательству, которое я испытывала.
— Что? — огрызнулась я.
— Ты потеряла девственность с этим засранцем? Он достаточно стар, чтобы быть твоим отцом.
Коди сказал это так, будто пошутил, но в его голосе прозвучала нотка злости, которая меня смутила.