Невеста по проклятию

В кабинете витал запах трубочного табака. Казалось, им пропиталась даже мебель – сплошь антикварная, пережившая не одного владельца.
Кристина замерла в центре выцветшего ковра. Она боялась поднять голову на директрису.
Анук Мертье восседала за столом между кипой бумаг и клеткой с канарейкой. В зубах она держала неизменную трубку с янтарным мундштуком. Поговаривали, будто он заговоренный, излечивал владелицу от различных болезней. Анук было глубоко за пятьдесят, однако для своего возраста она выглядела чрезвычайно бодро, даже волосы не успели полностью поседеть. Идеальный пучок, аккуратный макияж, темно-синее платье с кружевной отделкой – ведьма за собой следила. При желании она могла бы снова выйти замуж, но осталась верна памяти покойного супруга, чей портрет неизменно держала на столе.
– Итак?
Тонкие длинные пальцы хрустнули, привлекая внимание Кристины. Однако девушка продолжала молчать и изучать рисунок ковра: ромбы и полосы.
– Мне доложили о вашем непростительном поведении, – выпустив изо рта колечко дыма, продолжила директриса. – Берете пример с соседок по пансиону? Напрасно, Имирис! Вы им не ровня, вам надлежит умерить гордыню.
Кристина прикусила губу. Сколько еще раз госпожа Мертье повторит, что она никто?
– Наша школа славится безупречной репутацией. Вы хотите ее испортить?
– Нет, мадам.
Девушка осмелилась поднять голову и встретилась с пронзительными зелеными глазами директрисы. По спине стекла капелька пота. Взгляд госпожи Мертье гипнотизировал, медленно, но неизменно подчинял своей воле. Никому из ее подопечных не достичь подобного мастерства! Чего уж скрывать, школа – лишь мануфактура невест для аристократии. Их обтесывали, давали знания, которые позволили бы поддержать беседу на любую тему, при случае блеснуть под одобрительные аплодисменты гостей, но не более.
– Вы совершили сразу несколько непростительных поступков, Имирис. – Отложив трубку, госпожа Мертье начала загибать пальцы. – Подстрекали к нарушению дисциплины, сорвали занятие, высмеивали преподавателя, открыто выказали неуважение к нему. Я могла бы немедленно отчислить вас, сэкономив деньги попечителей, но я дам вам шанс исправиться.
– Благодарю, мадам, – пробормотала Кристина, радуясь, что легко отделалась.
Однако директриса приберегла самое важное под конец:
– Разумеется, вы понесете строгое наказание. Ваше присутствие на балу тоже пока под вопросом.
На глаза Кристины навернулись слезы. Она не могла лишить ее самого яркого события в жизни! За стенами школы у девушки не было шансов окунуться в круговерть веселья. Либо учительница, либо супруга мелкопоместного дворянина без титула – вот ее удел. Кристина сделает все, чтобы попасть на бал, если надо, упадет перед директрисой на колени.
– Прошу вас, мадам! – Девушка молитвенно простерла руки. – Только не бал! Я готова публично извиниться перед госпожой Закир, смиренно приму любое наказание!
Старая ведьма безмолвствовала. Когда огонек надежды в душе Кристины окончательно погас, она внезапно смилостивилась:
– У меня доброе сердце, Имирис, но больше не испытывайте моего терпения. Разумеется, вы извинитесь, а прямо сейчас заступите в ведение господина Олажа. Помнится, он собирался перебрать и выбросить хлам с чердака, этим и займетесь. Физический труд полезен, лучше любых нотаций лечит душу.
Могло быть и хуже, хотя директриса умолчала об еще одном испытании – насмешках остальные учениц. Сложно десяток раз проскользнуть мимо них с мешком мусора незамеченной. И еще горше наблюдать сверху за тем, как сокурсницы гуляют, играют в снежки или, разрумяненные, возвращаются с покупками – правила дозволяли ученицам старших классов отлучаться в город. Сама Кристина этим правом пользовалась редко. Для развлечений требовались деньги, а выплачиваемых карманных школьных денег едва хватало на карамельные «петушки» и чашку кофе. Радовало, что необходимым минимумом одежды ее обеспечивали. Кастелянша вскользь обмолвилась, что и бальное платье для нее найдется. Не новое, перешитое после другой стипендиатки, но все лучше, чем ничего.
 
На чердак вела узкая лесенка в конце коридора последнего этажа, занятого девичьими спальнями. Кристина сбилась со счета, сколько раз спускалась и поднималась по ступеням. Чердак оказался жутко пыльным и захламленным, словно с момента открытия школы туда не ступала нога человека. Чего там только не было! Смахивая паутину, девушка натыкалась на старые учебники, различную ветошь и даже птичьи гнезда. Последние вызывали только вопросы. Все это Кристина терпеливо сортировала. Большая часть отправлялась в мешок на выброс, но что-то обретало вторую жизнь.
Зимой темнело рано, работать приходилось при свете свечи. Вдобавок следить, чтобы огонь ничего не подпалил.
После обеда к подруге заглянула Бернадет. Она раздобыла сбитень и пирожки с мясом и вызвалась помочь с уборкой.
– Ну и холод! – Бернадет подышала на пальцы и отхлебнула из кружки. – Будто на улице!
– Хотя бы снега нет, – усмехнулась Кристина.
В остальном подруга права, ветра продували неотапливаемый чердак насквозь.
– Смеются?
Кто именно, уточнять не требовалось.
– Да так… Некоторые жалеют. Я твое платье видела, – сменила тему Бернадет и, разломив, протянула Кристине половину пирожка. – Симпатичное. Представляешь, там кружево! А у меня только лента…
Как и подруга, она могла рассчитывать только на милость попечителей или довольствоваться будничным серым платьем. Тетка четко дала понять, что не даст Бернадет ни монетки.
– А тебе не влетит? – забеспокоилась Кристина и прислушалась.
Подруга рисковала стать очередной жертвой гнева директрисы.
– Нет, они до ночи ушли. Ну, Олаж и Брунгильда.
Бернадет имела в виду завхоза и кастеляншу. Ученицы знали об их романе, за глаза прозвали «крахмальной парочкой».
– Словом, они сюда не сунутся, а без меня ты до понедельника провозишься, – подытожила Бернадет.
Кристина кивнула. Ей тоже хотелось вырваться за пределы школы, в единственный выходной вдохнуть свежего морозного воздуха, уловить едва заметную вибрацию дара. А еще полюбоваться яркими вывесками и витринами лавок. По случаю Новолетия хозяева ежегодно соревновались друг с другом. Не просто так – за самое лучшее оформление в муниципалитете вручали приз. В прошлом году его дали за пышущего паром дракона. Кристина прыгала и радовалась как ребенок, когда приказчик заводил механизм, и чудовище приходило в движение. Вращались выполненные из стекла глаза, открывалась пасть, хлопали крылья. Праздник в среду, завтра последний шанс взглянуть на новые поделки, ведь уже в четверг их начнут разбирать.
Перекусив, девушки принялись за работу. В четыре руки все получалось быстрее, Кристина и не заметила, как чердак из свалки превратился в обжитое место. Оставалось обследовать только самый дальний угол, заваленный сломанной мебелью. По понятным причинам таскать ее вниз не требовалось, этим займется завхоз.
Оттащив в сторону очередной стул без ножки, Кристиана с удивлением уставилась на серебряную шкатулку. Как она здесь оказалась? Немного потускнела, но это не повод выбросить дорогую вещь. Скорее всего, девушка обнаружила чей-то тайник. Она долго колебалась, заглядывать ли внутрь, но любопытство победило. Ничего дурного не случится, если Кристина просто посмотрит и положит шкатулку на место.
Вещица оказалась тяжелой, девушка не смогла удержать ее навесу, пришлось поставить на пол. Кристина с трепетом провела пальцем по выгравированному на крышке узору. В полутьме его плохо видно, но похоже на какого-то зверя. Так и есть, волк. Ни на что не надеясь, девушка потянула за язычок замка и ахнула: шкатулка распахнулась. Внутри оказался холщовый мешочек. Прикусив губу, Кристина попыталась побороть искушение, но пальцы уже развязали тесьму. На ладонь упало кольцо. Посветив себе, девушка испытала легкое разочарование. Может, когда-то в шкатулке и хранились сокровища, но их давно нашли, а взамен, будто издеваясь, положили простенькое железное кольцо-ободок. Кристина примерила его и охнула, когда металл сжался, приняв размер ее пальца. Запаниковав, девушка попыталась снять кольцо. Куда там, оно словно приросло к коже!