Нимфоманка для альфы (СИ)

- Ты в первую очередь наказал сам себя, а я не хочу тащить обиды в будущее. Не держу на тебя зла, - говорю сейчас душой. Как бы ни сложилась судьба, одно я знаю точно – в моей жизни больше не будет ненависти.
- Захарий, я прощаю тебя, - как только прозвучали эти слова Даймонда, колдун издал последний вздох с улыбкой на губах.
Мы долго стояли, глядя на бездыханное тело. Молчали. Перед нами пример бесцельно прожитой жизни. И наша задача не повторять ошибок. Да нам не изменить деяний прошлого. Но в наших силах не допускать их в настоящем.
  
Глава 64
 
- За меня не надо переживать! Я с дедушкой побуду, - прогоняет нас сынок. Какой же он взрослый, кажется, понимает то, что в его возрасте просто не должен понимать. Чувствует сердцем, что нам надо наедине с Даймондом слишком многое обсудить.
- Мерлин, мы скоро за тобой вернемся, - обнимаю сына, расцеловываю, все не могу нарадоваться, все не верю, что он с нами. Что больше нет преград. Мое сокровище, мой свет.
- Не спешите. Со мной все хорошо, - улыбается.
Мердок выходит к нам, смотрю на старого ворона, он однозначно помолодел.  На лице появилось умиротворение.
Мой волк подхватывает меня на руки, взлетает в небо. Не имею ни малейшего понятия, куда мы летим. Все равно, в его руках в любом уголке земного шара – рай. Ощущение счастья омрачает лишь предстоящий разговор. Сможет ли он переступить через все? Дать мне шанс? Я очень хочу услышать ответ, и мне дико страшно его услышать.
Ощущаю его горячее дыхание на макушке, рука на талии, и только от этих, казалось бы, невинных прикосновений, во мне начинает просыпаться то, что способен пробудить только он. Это не зов плоти, это душа стремиться к единению. Никогда мне не быть цельной без него. Истинная связь, я поняла ее значение, она выходит из глубины сердца, тянется к нему, и лишь соприкоснувшись с Даймондом, становится полным, выходит из берегов и накрывает нас с головой.
Мы по-прежнему храним безмолвие. Это какой-то странный миг, когда не хочется произносить ни звука. Просто впитывать в себя момент полета, близость наших тел. И страх, что одно слово разрушит хрупкую гармонию.
Волк спускается на землю около странного дома. Я еще его не видела. Он довольно большой, мрачный и черный. Тут витает запах вселенской грусти. Вхожу во двор. Оглядываюсь по сторонам и вижу жасминовый сад. О нем мне рассказывала Вивьен. Я и тогда знала, что она не лжет, но мне не верилось. А теперь я могу созерцать эту красоту своими глазами.
Он великолепен, пьянит своим ароматом, ярко выделяется на контрасте с черным мрачным домом. Словно именно тут душа может отогреться от боли и грусти.
- Неужели это ты все сделал своими руками? – поворачиваюсь, не могу сдержать восторга. В серебре его глаз вновь появляется чернота. Неужели плохой знак?
- Будучи в беспамятстве, существуя на грани жизни и смерти, я все равно держался за твой образ, чтобы не позволить смерти одолеть меня. Даже не осознавая почему. Ты была со мной все эти годы Жасмин, - слушаю и сердце замирает, сжимается от осознания своей вины. – Когда я вернулся, то этот дом стал моей крепостью, символом черноты. Без тебя не могло быть света. Но я слишком тосковал по твоему запаху, мне необходимы были воспоминания, они, как якорь удерживали меня на плаву, не давали окунуться с головой в пучину отчаяния. Я находил успокоение, высаживая кусты жасмина. Наблюдая, как они раскрываются, как наполняют воздух ароматом, так похожим на твой. Пропитывался ими, осознавая, что они никогда не заменят оригинал.
- Я могу искать тысячи оправданий. Бесконечно долго говорить: «Прости!»,- начинаю говорить, голос дрожит. Я никогда не буду готова к этому разговору. – Но нет мне оправдания. Я причинила тебе нечеловеческую боль, предала твое доверие, окутала себя ложью, не хотела видеть правду. Столько лет провела в стане лицемеров. Меня не было с тобой, когда ты боролся за жизнь. Не я выхаживала тебя, - он смотрит на меня, слегка прикрыв веки. Замер как статуя, и я только могу ощущать вибрации его души. То, как что-то внутри тянется ко мне, но волк сдерживает эти порывы. – Ничего этого не исправить, Даймонд. Могу пообещать тебе, что каждый день, каждую минуту, секунду, пока живу, я  постараюсь загладить свою вину. Сделать все, чтобы моя забота и любовь перекрыли черноту в прошлом. Судьба подарила мне бесценное сокровище – тебя. Потом она еще больше расщедрилась – даровав сына. И теперь настала моя очередь благодарить вас и сделать все, если позволишь, чтобы ты никогда не пожалел, что дал мне еще один шанс, которого я совсем не заслуживаю.
 
- Я тебя давно простил, Жасмин, - его голос, такой родной, близкий любимый, но в нем сейчас столько оттенков грусти.
- Знаю, простил. Чувствую, - делаю глубоких вдох, ноги не держат, в глазах все плывет. Я что плачу? – Только между нами есть боль, есть недоверие. Стена, я ее ощущаю, она не дает мне в полной мере приблизиться к тебе. Ее выстроил не ты, а годы боли, сомнений и страданий. Невозможно жить в недоверии даже истинной паре. Ты этого не заслуживаешь. И все же я прошу, позволь мне камень за камнем разобрать эту стену и подарить тебе счастье, всю себя без остатка, и наконец-то показать, как я могу любить, открыто и искренне.
Даймонд смотрит на меня, нет непросто смотрит, проникает в душу, рассекаете молниями, и я впервые полностью открыта, мне больше нечего скрывать, пусть почувствует мою любовь… и мой страх… От его ответа зависит какой будет моя жизнь. Я теперь полностью в его руках, доверяю ему душу, сердце и всю себя. Приму любой его выбор, лишь бы он был счастлив… все для него и для сына.
  
Глава 65
 
- Покажи, - одно слово, которое меняет все. Словно у меня за спиной вырастают крылья. Так легко и хорошо мне еще никогда не было. Прямо на моих глазах эта стена начинает рушиться. Даймонд улыбается открыто, соблазнительно, порочно.
Неужели он мой? Делаю шаг навстречу. Осторожно, будто ступаю по тонкому льду. Беру его за руку, переплетаю наши пальцы, электрические разряды проходят по телу. Раз за разом оживляют, воскресают надежды.
- А я ведь покажу, - лукаво подмигиваю. – Смотри, у тебя последний шанс сбежать, больше такой возможности не дам.
Берет меня за талию, притягивает к себе, сильно прижимает, словно хочет, чтоб под кожу проникла.
- Разве от тебя можно сбежать, - проводит большим пальцем по нижней губе. Медленно. Чувственно. Выбивает почву из-под ног. – В твоих ладонях, - берет мои руки, поочередно проводит языком по ладоням, - Моя жизнь, - наклоняется, ловит губами жилку на шее, прикусывает ее, - В твоей крови – моя любовь, - дразнящими поцелуями прокладывает дорогу к губам, - Меня нет без тебя, Жасмин,- впивается в губы поцелуем, сминает тревоги, уничтожает страхи.
Впервые мы целуемся так, когда нет недомолвок, нет тайн, раскрываясь навстречу полностью, отдаваясь без остатка. Внутри назревает ураган, того притяжения, что так долго искало выход, что вопреки всему тянулось только к нему. Мне никогда им не насытится. Голод становится невыносимым. Это голод по любви, по единению, по тому, что могут дать друг другу только два любящих сердца.
Опускаюсь перед ним на колени. Смотрю снизу в серебристые глаза, а руки уже лихорадочно расстегиваю ширинку. Мне нужен его вкус, необходимо прочувствовать каждой клеточкой его желание, он мое лекарство, мое спасение.
- Смотри, Жасмин, разожжешь пламя, его потом уже не загасить, - издает сладкий стон, когда мои пальцы касаются разгоряченной плоти.
- О нет, ни в коем случае, не хочу, чтобы гасло. Я буду разжигать его сильнее и сильнее с каждым днем, - провожу языком по набухшей головке.
Пьянею, дрожу, изнываю. Волшебство, ласкать самой, впитывать наслаждение любимого. Хочу еще больше его стонов. Жадно вбираю в себя плоть. До упора сколько могу. Он заполняет меня, рот, горло. Пропитываюсь его запахом, хочется еще сильнее в горло до упора. Голод по собственному волку, он несравним ни с чем, он питает и воскрешает. Заставляет забыть все, и лететь навстречу блаженству.