Истинная для Ворона (СИ)

Окинув ещё раз острым взглядом ворона окрестности, Равн приметил кудахчущих кур на краю деревни. 
Он снова вернулся в тело. 
"Волколак уже близко" – согласился Э'нгыр, ворон каркнул, нарушив тягостную тишину. 
Равн прижался к стене избы, сливаясь с тенью, чёрная одежда прекрасно выполняла поставленную задачу. Пробираясь перебежками от избы к забору, от забора к телеге он незаметно подкрался к курятнику. Последняя курица, не успев среагировать, исчезла в пасти монстра. 
"Смотри какой хитрый, первый раз вижу такого", – подумал Равн и приготовился к нападению. Заговорённый у колдуньи меч жаждал крови, его тигельная сталь звенела лёгкой дрожью в нетерпении. 
Мужчина метнулся к сараю, из угла послышалось грозное ворчание.
– Да ты никак разумный дурак? – как бы невзначай бросил наёмник. 
Волколак осклабился. 
– Интересно…
Удивлённый мужчина опустил занесённую с мечом руку. 
Глаза привыкли к темноте и Равн увидел жавшееся в углу чудовище. 
– Так это, значит, не ты нападаешь на людей. 
Волколак тихо заскулил, словно домашний пёс. 
– Хорошо, хорошо. Я отпущу тебя, но ты должен помочь мне выследить убийцу. Встретимся утром. 
Равн резко наклонился и полоснул ножом лапу монстра. Он взвизгнул и вжался в угол ещё сильнее. 
– А это чтоб не спрятался. 
Наёмник вышел из сарая и лёгкой походкой направился к засаде, где сидели деревенские. 
Мужики просидели в засаде до утра. Они с недоверием относились к этому чужаку, но он единственный, кто не побоялся взяться за дело. Кто-то повадился охотиться в их деревне – уже месяц каждое утро жители находили задранных животных иногда людей. Выследить виновника не удавалось, а смерти людей становились всё чаще. 
Кто-то вспомнил, что недавно в соседнюю деревню приехал наёмник, чужеземец. Рассказывали про него разные небылицы, но, глядя на него небылицы, переставали казаться таковыми. 
Чёрные глаза, смуглая кожа, чёрные волосы и кожаная одежда. А на плече старый ворон, который понимал хозяина с полуслова, с полувзгляда. 
Между собой жители звали его колдун. 
******
Первые лучи солнца окрасили небо розовым светом. Деревня просыпалась. Равн сонно потянулся, окинув взглядом временное пристанище. Просторный сеновал, заполненный тюками сена, добродушно приютил усталого странника. Сено согревало не хуже пуховой перины, окутывая ароматом высушенных трав. Такая постель намного лучше, чем вонючая подстилка в кабаке или деревянная лавка у местных жителей. Хотя, что там говорить, местные жители его и на порог бы не пустили. Он видел, с какой опаской относились деревенские к чужаку. И это понятно: его чёрный облик напоминал колдуна или как звали его местные – ведьмар, а постоянное присутствие Э'нгыра добавляло ещё большей таинственности. 
Э' нгыр недовольно каркнул: "Так это значит из-за меня деревенские девицы липнут к тебе как банный лист". 
Мужчина усмехнулся: "И то, правда". Местные красавицы, словно устроили на него охоту, наперекор предостережениям родителей.
Э'нгыр расправил крылья, энергично потряс ими и, не торопясь, прошёлся до двери. 
" Вон смотри, уже толпа у колодца собралась. Всем в один миг понадобилась вода, " – возмутился мысленно ворон, зная, что Равн слышит его мысли. 
– Ну не ворчи, не ворчи. Ты же знаешь, я не люблю связываться с наивными дурочками, кто знает какие у них отцы. Проще выбрать поопытнее, чтобы на одну ночь, да без соплей.
"И то верно, мне кажется, ты, наконец, повзрослел"– довольно каркнул Э'нгыр. 
После вчерашней ночи и неудачной охоты Равн теперь задался целью разобраться в этом деле. Сначала ему показалось, что всё просто: очередной волколак повадился лакомиться местными жителями. Но вчерашнее поведение молодого оборотня совершенно противоречило его представлениям и знаниям о них. Хочешь не хочешь, а волколаки под действием луны вели себя агрессивно и нападали, не раздумывая – вчерашний же забился в угол. Значит ли это, что он сдерживал себя? 
 
Равн встряхнул головой, прогоняя остатки сна. Загадка. 
"Люблю такие дела. Повеселимся".
Ведьмак спустился с лестницы и хотел уже идти в ближайшую харчевню, как увидел перед лестницей на сеновал кучу горшков и завязанных платков, от которых заманчиво веяло мясным борщом и свежеиспечённым хлебом. От этих запахов свело желудок. Равн не привык к разнообразной пище, вчера он как раз доел последнее вяленое мясо и даже не думал, что так подфартит. 
– Утро доброе тебе добрый странник! Прими угощения от нас, чтобы силы тебе прибавилось в борьбе с нечистой силой. Благодарны мы тебе за помощь твою, и надеемся дело сладится у тебя. 
"Добрый!?" – Равн едва сдержался, чтобы не усмехнуться. – "Так вот для чего вся еда". 
Он кивнул и, ничуть не стесняясь, сел на ближайшую чурку, выбрал горшок с борщом и приступил к плотному завтраку. Когда ещё ему удастся насладиться горячим наваристым борщом. Но не успел Равн съесть, из-за дома показалась толпа мужиков. 
– Так что видал ты вчера волколака или другу нечисть? – посыпались вопросы. 
– Не волколак это, – коротко ответил охотник. 
– Да как не он-то? 
– Всё следы явные! 
– Мы видели лохматого! 
Ропот среди мужиков набирал силу. Равну пришлось отложить горшок. Он встал и, окинув быстрым взглядом толпу, приказал выставить всех вперёд правую руку. 
Толпа замолчала, но подчинилась. Раненных среди присутствующих не оказалось. 
– Кого ещё здесь нет? – громко спросил ведьмар. 
– Так, семьи кузнеца нет, они на окраине деревни живут, поди не слыхали ничего. 
– И монаха-путешественника нету. Он вчера в харчевне проповедь толкал, пока пьяным замертво не грохнулся, – заржал и мужики. – Наверно до сих пор там и валяется. 
– Тащите его сюда, – распорядился Равн. 
Солнце стояло уже высоко, когда деревенские нашли монаха, он забрался в баню к местному конюху. Там его и приводили в порядок после пьянки, вылив на него несколько вёдер воды. В мокрой рясе, с красным лицом и трясущимися руками с похмелья, он крутил медной головой по сторонам, ничего не понимая, и бормотал: 
– А что случилось то? Я спал фсю ночь, фарфары разбудили... 
Длинные рукава скрывали руки и Равн, не долго думая, подошёл к нему и задрал свисающую ткань. Красная ровная рана, словно от меча зияла на его руке. 
– Так это он? – кто-то крикнул из толпы. 
– Нет, – поспешил ответить Равн. – Просто может помочь. 
Охотник вежливо предложил монаху пройти в харчевню, дабы не спугнуть будущего помощника, решил предложить кружечку пива. 
Рубленные стены, закопчённые от дыма печи, тусклые окна затянуты плёнкой, из-за которых в харчевне царил полумрак – самое то, чтобы спрятаться от всей толпы. 
– Ну рассказывай, – Равн присел за длинный стол, напротив монаха. 
Тот сразу же приложился к пиву. 
– Я ничего не знаю, – ответил он, как только осушил кружку. 
– А ты уверен, что тебе рука нужна? 
Монах глупо улыбнулся, заржал. 
– Ну так что расскажешь, откуда у тебя любовь к еде в перьях?
– Я много путешестфую, несу мудрое слофо людям, – заговорил он на славянском наречии с небольшим акцентом. – Ещё когда проходил через вийонские земли напал на меня косматый, чуть не загрыз. Но сила богов спасла меня. 
– Как зовут-то тебя? 
– Брат Стефан. 
– И как же ты умудряешься сдерживать зверя? – понизив голос спросил Равн. 
– Это не я, это фсё божья благодать. 
– Наверно, поэтому ты и напиваешься в усмерть, чтобы бога своего отблагодарить? 
– Да признаю есть грех такой у меня,– Стефан утёр рот рукой, шмыгнул носом.– Но я борюсь с ним, в Сен-Морис было бы ещё хуже. Я поэтому и пошёл к русичам, наслышан, что они ни фина, ни мёда не пьют.