Ты будешь моей женой (СИ)

— Я всё понимаю, — произнёс, обернувшись и подарив мне быстрый взгляд. — Я так и подумал, что с ребёнком возишься, когда услышал детский плач. Поэтому и решил, пока ты заботишься о сыне, я позабочусь о тебе и сварю борщ.
— Борщ? — неожиданно на моём лице появляется улыбка. — Для меня? Это я тебя угощать должна, — смущённо опустила глаза.
— С чего бы это? — спросил и накрыл кастрюлю крышкой. — Я всего лишь решил сварить борщ по своему фирменному рецепту, чтобы сгладить кое-какие неровности в нашем общении. Сейчас поужинаем, поговорим, и ты расскажешь всё, что случилось у тебя. И в этот раз ты от меня не уйдёшь, просто кинув трубку.
— Тебе так нравится копаться в моих проблемах? — поинтересовалась, и подошла к Александру ближе.
— Мне нравится, когда ты не грустишь и не страдаешь, Арина. А когда ты выскажешься, то тебе станет лучше. Поэтому да, мне нравится порой копаться в твоих проблемах, — хохотнув, ответил.
— Я не хочу о них сейчас говорить, — выдыхаю. — Я могу помочь с чем-нибудь? С готовкой? — уточняю.
— Нет, — мотает головой. — Садись. Я уже сварил. Дадим борщу настояться минут пять и можем наливать. Можешь пока хлеб нарезать.
— Хорошо, — хватаюсь за эту возможность, и принимаюсь дрожащими руками разрезать буханку на куски. Я чувствовала себя неловко и как-то смущённо рядом с этим мужчиной. Всё ещё не знала, как мне относиться к тому, кто решил ворваться в мою жизнь и стать «крёстной феей». Да, по телефону мы общались, и я привыкла к Саше. Но сейчас, видеть его вживую,… ну это другое. Совершенно.
— Арин, — неожиданно зовёт меня мужчина, а я понимаю, что готова сейчас расплакаться от того, как Саша себя со мной ведёт. Вежливо. Заботливо. И душевно. Бросил работу. Приехал ко мне. Купил продукты. Подвёз к дому. Решил накормить и готов выслушать, если потребуется. — Расслабься, — руки мужчины опускаются мне на плечи. — Я тебя не съем и ничего тебе не сделаю. Ты ведь знаешь меня. Долгие недели мы каждый вечер говорили по телефону. Я никогда тебе не наврежу. Если хочешь, я сейчас уйду?
— Нет, — выпаливаю и хватаю его за руку, побоявшись, что он и правда уйдёт. — Не уходи. Или… или я тебе не понравилась? — смущённо опускаю глаза в пол, но руку его не отпускаю.
— Понравилась, — тянет и, взяв за подбородок, заставляет поднять глаза на него. — Очень понравилась, Арина. Но я не хочу давить на тебя, поэтому уйду, когда ты скажешь, но вернусь на следующий день.
— Не уходи. Сегодня. Ты ведь нигде ещё не остановился? — спрашиваю и решительно поднимаю на него глаза, но долго смотреть не могу. Потому что нежность и забота в его глазах,… она мне приятна, и я хочу плакать. Плакать оттого, что он появился в жизни. Такой хороший, добрый, и почему-то его интересую я, и мои проблемы.
— Нигде.
— Я постелю тебе в спальне, а сама с Тёмкой в детской лягу, — тараторю, не смотря в его глаза. — Сейчас поужинаем. Потом чай попьём, я поставлю пирог. Потом достану тебе новое одеяло! Только купила! И подушку новую дам! Как раз хотела поменять.
— Успокойся, Арина, — просит и начинает искренне хохотать. — Я не король, чтобы с такими почестями ко мне. Одного угла для ночлега будет достаточно. Новую подушку, одеяло, она мне даст! Смотри, чтобы тебе было удобно, а я стоя спать могу. Армия научит и не такому.
  
Глава 15
 
Александр
Выделив мне огромную кровать, новую подушку и, всё же, новое одеяло, Арина даже распаковала новый комплект постельного белья. Заботливо подготовила мне место для сна, выглядев при этом жутко довольной собой. А я был доволен, видя, что девушка искренне счастлива.
За ужином мы разговорились, и Арина наконец расслабилась. Между нами вернулось то общение, которое было по телефону, но амурных дел Арины мы намеренно избегали. Плевать. У нас и без этого было сотни тем для разговора. Девушка рассказала о сыне, я слушал и тихо рассматривал её, понимая, что был прав, думая, что она красавица. Она больше, чем просто красавица. Юная, только расцветать начинает, чистая, но уже побитая жизнью. Хочется убить этого урода, что сделал её такой. И всё же,… это всё поправимо. Я могу вернуть Арине лёгкость и беззаботность, которая свойственна ей.
 
Отчего-то тем, что порой она начинала тараторить, забывая о своём смущении рядом со мной, Арина напоминала мне мою маму. Та тоже иногда садилась за стол перед отцом и начинала всё, что в голове, вслух воспроизводить. Отец слушал, слушал, слушал,… а потом, когда у мамы заканчивались мысли, и она уходила, родитель просил меня молчать и не шуметь, потому что у него уши болят. Но никогда в жизни он не говорил это матери, жертвуя «ушами», чтобы дать матери разрядиться.
— Я буду в детской, — попрощалась на сон Арина. Напротив комната. Если что-нибудь будет надо, то буди. Туалет и ванная знаешь где находятся. Полотенце я тебе дала, — указала на стул, и поспешила к сыну, который проснулся и явно ещё какое-то время не даст матери поспать. А девушка, судя по всему, сейчас не отказалась бы от сна.
Быстро приняв душ, остановился напротив двери в детскую и чуть-чуть её приоткрыл, заметив Арину и Тёму на полу. Мальчик играл с какой-то игрушкой, а его мама практически спала на полу, прислонившись к дивану.
Обтёрся, оделся и пошёл опять в детскую, застав эту же картину. Присел рядом с мальчишкой и начал его развлекать, стараясь не шуметь и не будить свою уставшую нимфу. Поначалу Артём смотрел на меня настороженно и жался к маме, но затем начал со мной играть, хоть я и не очень разбираюсь в том, как себя вести с малышами.
Я ему что-то говорил, а он смотрел на меня и молчал, отчего я чувствовал себя немного глупо. Но это было в начале, а потом я начал понимать, что когда мне дают машинку, то я должен катать её по полу. Когда у меня отбирают машинку, это значит, что я не так её катаю и мне стоит поучиться «водить» машины.
В общем, если вникнуть в происходящее, то можно разобраться. Но признаюсь, это тяжелее, чем провести военную спецоперацию.
— Арина, иди ложись, — аккуратно начал будить девушку, когда, покормив Тёму из бутылочки и уложив его в кроватку, укачал. И решил, что и матери пора бы.
— Да! Сейчас! Пять минут, — сонно пробормотала.
Ухмыльнувшись, взял девушку на руки и отнёс в спальню, где положил на новые подушки и одеяло, а сам ушёл в детскую и лёг туда, куда должна была лечь Арина. Ночью Тёма просыпался всего один раз, но допив смесь и выпив немного воды, вскоре лёг дальше. Сон у меня по долгу службы чуткий, поэтому любые пробуждения сына Арины я слышал, чувствовал. Мне не привыкать всю ночь быть начеку, а вот Арине, кажется, нужен сейчас сон. Слышал, молодые матери за полноценный сон готовы душу продать. И свободу, надеюсь тоже. Нет, я не про рабство, а про замужество.
Встретив девушку, пообщавшись с ней, я укрепился в своём желании сделать Арину своей женой. И ребёнка я хочу именно от неё, потому что она хорошая мать и человек. Вместе мы сможем воспитать хорошую дочь и сына. И Артёмку вырастим прекрасным человеком.
Примерно в восемь утра в комнату вбежала встревоженная Арина, но застав сына спящим в кроватке, а меня около неё и качающего её, успокоилась.
— Что случилось? — растерянно поинтересовалась, подойдя к нам с Тёмой.
— Ты уснула, — шепчу в ответ. — Я его покормил той смесью, что была на тумбе. Предварительно подогрев, — добавляю, вспомнив, как женатые сослуживцы рассказывали о том, что жёны делали с ними, когда те давали ребёнку холодную смесь. — Всё хорошо, Арина. Успокойся.
 
— Он съел всего одну бутылочку? — спрашивает девушка, и я киваю. — Проснётся голодным. Посидишь ещё минуты две? Я быстро новую смесь сделаю и вернусь.
— Конечно, — отвечаю, но быстро добавляю — Чайник поставь, я кофе хочу.
— Хорошо.
Очень быстро Арина вернулась с бутылочкой новой смеси в руках и, разбудив сына, начала его кормить. Но ему было мало, и девушка деликатно попросила меня выйти, собравшись докормить Артёма грудью.