Ни сегодня, ни завтра, никогда! (СИ)

У Лацифа сердце остановилось, когда в новом городе перед его глазами предстала та же самая картина, что и в Карне. Пепел, начиная от самых ворот. Серый пепел, что вился по дорожкам и осыпался на крыши, поднятый ввысь порывами трепещущего ветра.
— Была бойня в сторожке. Врагов явно пришло много. Вся башня в пепле.
— Город прочесать! Разбежались и помогли советникам. Увеличить все посты! Сторожевые башни не должны пустовать! Бегом, бегом! — заорал Лациф и кинул сообщение в мир.
Король со своей армией метался по городу, отыскивая стелсеров, тут же следил за экранами, в душераздирающем ожидании очередных жертв, когда услышал «Нашел!» и увидел точку, отмеченную на карте одним из своих воинов. Лациф кинулся по координатам, фиолетовое сияние вокруг него рассеялось и он, не останавливаясь, достал копье и бросился на создание в сером плаще.
— Этот мой, — рявкнул гомокул и страж по имени Барлион послушно вышел из битвы с незнакомцем, уступая место королю.
«Божьи слуги» имя скрыто, класс убийца.
Два кинжала сверкнули из-под плаща, и незнакомец попытался вывернуться, чтобы ударить ускользающего стража в спину, но Лациф преградил ему дорогу своим копьем.
За ними подсматривали.
— Там! — крикнул король, бросив координаты в чат, и Барлион поспешно кинулся дальше по улице за вторым.
Золотое перо взлетело, резко развернулось и разорвало капюшон, зацепив часть уха противника. Им оказался молодой парень с обожжённым лицом. Он закричал от боли.
— Сколько вас? Какие города еще хотите посетить? Кто вас навел? — заорал Лациф, наступая на него.
Тот был слаб, но очень быстр, однако, для короля Цивитаса это была капля в море, один резкий удар и оглушенный убийца рухнул на землю.
— Отвечай! — закричал Лациф.
— Лучше сдохнуть, — и парень, развернув в руке свой кинжалы, воткнул их себе в живот.
С ехидной улыбкой и довольным взглядом он рассыпался на мелкие песчинки, глядя как повелитель Цивитаса разрастается все большим гневом.
— Вот же, — с омерзением плюнул король на оставшуюся серую кучку пепла и побежал по городу, прочесывая каждую улочку.
— Ушли, — доложил подошедший Барлион.
На небе погасло серебряное светило, а вместе с ним закончились и нападения. Все создания были собраны в норах и на площадях. Лациф пришел в каждый город и вокруг каждой площади зажег свои костры.
— Внутри круга вы в безопасности, — смотря на этих несчастных рыдающих созданий сказал он. — Завтра наступит новый восход. Мы не забудем тех, кого потеряли. Я обещаю вам, мы покараем виновников, так, как они того заслуживают. А пока, прошу, мы должны быть сильными, — посмотрел он на жмущихся к родителям детей, — ради них. Ради себя.
Бессмертные приняли это. Они не знали, что делать дальше, не знали, как защитить себя и своих близких. Они всегда были спокойным и терпеливым народом и поэтому, как и прежде, надеялись, что их король спасет их. Многие плакали, многие проклинали злодеев, а Лациф кипел подобно лаве в пробуждающемся ото сна вулкане.
— Сколько? — тихо спросил он у Барлиона, а тот грустно прошептал:
— Приблизительно сотня, король.
— Второго упустил?
— Он убил себя сам.
Лациф в полной тишине сидел в тронном зале. Он не досчитался 482-ух созданий. Его народ посмели тронуть. Кто-то наивно полагает, что ему сойдет это с рук. Насколько нужно быть самоуверенным идиотом, чтобы сотворить подобное. Что за тварь предала его?
В зал вошла хранительница и с поклоном предстала перед королем.
— Нашла что-нибудь?
— Мои маленькие помощники сказали, что в Доросе их было семеро. Все в капюшонах, поэтому лиц не видно.
— Где они?
— Этого я не знаю, я вижу лишь обрывки сознаний, не более того, и полной картины у меня нет.
«Как найти тех, кого не видно? Как найти виноватых, чьих лиц никто не знает? Искать можно целую вечность. Значит начать необходимо с самого начала, а точнее с другого конца».
— Как там мои доверенные? — спросил Лациф, не скрывая иронии.
— Они уже давно не кричат друг на друга. Просто смиренно ожидают.
 
— Венера!
Алая дева показалась перед ним.
Как же он боялся ее вердикта. Он всем сердцем желал не знать того, что она готова ему открыть, но этот игрушечный волк, что лежал на подлокотнике трона неотрывно смотрел на него своими доверчивыми глазами-пуговицами.
— Сходи послушай, что за ароматы вокруг них.
Девушка склонила голову, принимая указание, и исчезла.
— Гаут?
«Я тут».
— Порыскай еще факелами по городам, может что и заметишь.
«Ладно», — и алая нить переметнулась на ближайший факел, висящий на стене, и понеслась с одного на другой, быстро утекая прочь.
— Скоро снова взойдет луна и я снова буду слеп. Тот, кто это делает прекрасно знает всю ситуацию и боится, что боги придут мне на помощь. Я не могу допустить повторения подобного кошмара.
Лациф перевел взгляд на свои внутренние экраны и снова потерялся в поиске информации. Он не заметил, как ушла Лиари, не видел, как приходила Бетти, не слышал шёпотов страха и тревожных голосов вокруг. Он полностью погрузился в себя и носился по петабайтам информации в поисках всего лишь одной зацепки.
Страницы летели с неимоверной скоростью, чаты общений, открытые и закрытые разговоры, информация, передаваемая из темы в тему, посещаемые локации, дружественные связи, наставничество и все, что могло хоть как-то навести на предателя, но ничего из этого не помогало. Это мог быть любой из них.
— Никто из них не мог! — заорал он вглубь пустого тронного зал. — С чего бы им так отыгрываться на народе! Они ничего плохого им не сделали!
Истерика приближалась. Ему хотелось рвать и метать, хотелось обратиться, разорвать всех, кто может быть виновен, но это же они… Его ребята… Они вместе так давно. Столько всего пережили. Они не могли. Почему же? Чем провинились невинные создания? Неужели для них это всего лишь игра…
Лациф замер.
Перед глазами пронеслись картины недавнего прошлого и он, не веря собственным догадкам, замотал головой.
— Быть не может.
Хомгер устало смотрел на список, переданный ему Марко. Этот тип итальянского происхождения вполне с чистым американским произношением явно давно обосновался в Нью-Йорке, и он точно считает себя пупом земли, с такой уверенной рожей сидит всю встречу. Хомгер развернул лист и с замиранием сердца стал искать среди него знакомое имя.
«Черт возьми!» — выругался он про себя, увидев на предпоследней странице личное дело Майкла Калдена.
— Почему столько молодежи? Не мог кого поопытнее набрать? — хлопнув папкой по столу, зло бросил итальянцу Боб.
Тот расплылся в довольной улыбке своих толстых губ, по которым прошлась борозда шрама от ножа:
— У них ни семей, ни забот. Никто искать не будет.
«Все верно. Так это обычно и работает. Берут никому не нужных, забытых всеми солдат и используют, а потом выбрасывают за ненадобностью. Жаль только, что мусорное ведро стоит уже на том свете. — Хомгер соображал, тихо постукивая пальцами по столу. — Неизвестно как этот психозный отреагирует на отказ о приеме именно Майкла. Тут все такие же как он, да и личное дело лучше не найти, начни сейчас его защищать и сам нарвешься на подозрения».
— Ладно. Пусть так. Привезешь их вот сюда, — протянул Боб блокнот итальянцу.
Тот открыл первую страницу, прочитал написанное и кивнул:
— Без проблем. Наш гость будет в полной безопасности.
Хомгер сам не знал отчего злился.
«Это все Лациф с его гадким влиянием. Жил себе и не задумывался о всех этих парнях. Горстями переваривал при любой необходимости. А тут этот пацан, и теперь он вынужден спасать его задницу, при этом не запалив свою. Отчего-то ему стало жалко этих десятерых. Тот же Майк, у него ведь там цели какие-то благородные. Парень не для себя старается это явно, иначе Лациф бы так за него не впрягался».
 
Боб поглядел на цветущего итальяшку перед собой и скорчил лицо от омерзения: