Золотая клетка. В силках (СИ)

— Дрянные шмотки, — выплёвывает Дамир, отбрасывая мою рубашку. — Они тебе совершенно не идут, Ярик. Ты выглядишь дорого. Очень дорого. А это дешёвка. Завтра же купим тебе достойную одежду.
Блядь! Он уже распоряжается мной. Хозяином возомнил! Я всё равно не твой, мудила. Не твой!
Сопротивляюсь, но он валит меня на диван и стягивает джинсы. Я остаюсь в одних красных кружевных труселях. При виде их, Дамир улыбается.
— Вот так гораздо лучше, — говорит он, оглаживая мою задницу и вжимаясь своим стояком мне в пах. — Тебе так идёт это бельё, маленький.
— Блядь пиздец. Пошёл нахуй, — отворачиваюсь от него.
— А вот материться тебе совершенно не идёт. Прекращай.
Да достал ты уже!
— Не идёт? — я впериваюсь в его наглую рожу взглядом. — Да что ты говоришь! Много о себе возомнил, уёбок богатенький. Думаешь, раз кошелёк толстый, так всё можно, да? Покупать меня можно, распоряжаться мной? Охуел вконец. Не идёт мне, видишь ли! Я тебе скажу, что мне не идёт. Ноги, блядь, перед тобой раздвигать мне не идёт, вот что!
— Напротив, — тянет Дамир и лыбится, сука. — Это тебе очень идёт. Ты не представляешь, насколько ты шикарен, когда лежишь на простынях абсолютно голый с раздвинутыми ногами и подставляешь свою задницу. Ты офигенный.
Сжимаю зубы до боли в суставах.
Мудак. Конченный мудак. Мало того, что имеет во все щели, так ещё и унижает. Ублюдок!
— Заткнись! — выплёвываю я. — Заткнись и просто трахай уже, а не еби мне мозг.
— Как скажешь, Ярик, — ухмыляется гад и сдёргивает с меня трусы. — Ты подготовил свою попку, маленький?
От этой слащавости меня просто выворачивает. Он это специально. Специально!
— Да, подготовил, — вторю его тону я. — А то ты ж, криворукое ебанько, ничего правильно сделать не сможешь. Хоть ебёшься сносно, и на том спасибо.
Дамир прищуривается и склоняется к моему лицу. На губах усмешка и, вроде бы, весь такой расслабленный, но я отчётливо вижу сталь в его глазах.
— А кто-то мне тут говорил про охуенный секс. Не помнишь, кто это был?
— А это я врал, — говорю я и растягиваю губы в наглой лыбе.
— Врал, значит? — тянет Дамир, запуская пальцы в мои волосы и начиная ласкать их. — А кто же вчера тут стонал и кричал подо мной?
— Это я симулировал.
— Вот оно как? Симулировал, значит.
Он скользит губами по моей шее, ключицам, а потом, перейдя на плечо, прикусывает кожу, сжимает. Я стискиваю челюсть, чтобы не закричать от боли.
— Сейчас мы это проверим, — шепчет садист. — Только в более удобном месте.
Дамир резко выпрямляется и, подхватив меня на руки, несёт в спальню, швыряет на кровать. Едва успеваю оправиться от удара, как Дамир уже нависает сверху со спущенными штанами. Член его стоит колом и сочится смазкой.
— Мы будем проверять это всю ночь, — улыбается он. — Долгую, очень долгую ночь, мой маленький.
И я понимаю, что это пиздец. Я завтра не встану. Довыёбывался.
========== Глава 7 ==========
Темнота, по мере пяленья в неё, постепенно бледнеет, и я начинаю различать очертания предметов: пуфы, трюмо, подушки, потолок. Тусклый свет из гостиной помогает в этом, но по углам тьма остаётся густой, и комната вязнет в ней, утопает. Утопает так же, как я только что утопал во сне, в беспамятстве. Только всё. Больше не утопаю. С каждой секундой всё отчётливее всплываю на поверхность.
Бля! Не хочу! Не хочу всплывать. Хочу обратно. Там тепло, темно и ничего не чувствуется…
Но хера мне.
Еле заметное шевеление тут же напоминает о том, что у меня есть задница и… лучше бы её не было.
Блядский пиздец. Как же там всё болит. Просто огнём горит. Я ног почти не чувствую. И что, теперь так каждую ночь будет? Я ж не выдержу. Я сдохну! Этот урод меня затрахает. Он же обещал заказывать меня каждую ночь. Каждую! Блядь!
Умри, скотина!
Не думал, что когда-нибудь отключусь во время траха, и вот поди ж ты! Отключился. Потому что последнее, что я помню, это садистскую морду этого мудака, склонившегося надо мной. Мразь ебучая! Как я теперь домой поеду? Я же и до ванны дойти не смогу…
 
Так, Яр. Отставить панику. Ты сможешь. Ты всё сможешь. И до ванны добраться, и до дома. Не дойду, так доползу! Бля!
Рывком дёргаю себя к краю кровати, превозмогая боль, спускаю ноги, пытаюсь встать и феерично падаю на пол.
Неудачненько. Повторим попытку.
Цепляюсь за кровать, собираю все силы и вижу, как в спальню заходит он. Ебучий монстр, мудак последний — Дамир. В махровом халате, свеженький весь из себя, только что из душа, наверное. Значит, я ненадолго отключился.
— Тебе помочь? — улыбается он.
Мудила! Уройся!
— Сам справлюсь, — огрызаюсь я и пытаюсь ещё раз встать.
— Вот к чему это упрямство, Ярик?
— К тому! Сам же меня затрахал, а теперь помощь предлагаешь?
— А может, я потому тебя и затрахал, чтобы потом помочь?
Смотрю на эту сытую наглую физиономию.
Ещё и издевается, гад. Вот нахуя он так? Я и без того тут размазан по полу, а он ещё и топчется. В чём удовольствие топтать того, кто слабее тебя в несколько раз?
— Затрахал, чтобы помочь? Что-то я в логику не въезжаю. У тебя с головой-то всё в порядке?
Дамир усмехается.
— С головой у меня всё отлично. А вот у тебя вечно словесный понос. А ещё ты совершенно не умеешь рассчитывать силы и принимать чужую помощь.
— Чё? Это я-то силы рассчитывать не умею? Это, блядь, ты!..
В два шага он подходит ко мне и легко берёт на руки.
— Отъебись, — только и могу сказать я.
Дамир хмыкает и несёт меня в ванную, укладывает, включает воду, начинает мыть. А я уже нихуя не понимаю. Лежу, молчу и нихуя не понимаю. Я ненавижу нихуя не понимать, да и молчать долго не умею.
— Слушай, где у тебя кнопка?
— Какая кнопка? — от удивления Дамир даже останавливается.
— Ну, кнопка переключения с мудака-садиста на заботливого кена?
Дамир прыскает и тихо ржёт. А я опять сижу и не понимаю: чего он ржёт-то?
— Я такой дохуя смешной?
— Ты бесподобен, — говорит Дамир и возвращается к мытью бесподобного меня.
А я лежу и осмысливаю услышанное. Бесподобен, значит. Заебись. Что бы это значило? У меня охуенная задница, а ещё я шутить умею? Да уж, бесподобен.
Больше Дамир ничего не говорит, помогает обтереться, потом помогает вылезти из ванны, практически доносит до дивана. Одеваюсь я уже сам.
— Вопрос про твою «занятость» я уже решил, — одеваясь, говорит он. — На этих выходных можешь быть свободным, отдыхай. Сюда приходить не нужно. Потом я сам тебе позвоню. А сейчас такси тебе вызову.
За-е-бись.
Всё. Продано. На девять лет.
Так. Стоп, Яр. Стоп. Не думать об этом. Не думать об этом сегодня, подумать об этом… и не завтра тоже.
Плохо помню, как добирался до дома. Как-то доехал, как-то дошкандыбал до квартиры, упал на кровать и отрубился. Помню только, что, вроде, ночь ещё была. Потом помню, что просыпался несколько раз, переворачивался и засыпал дальше. Короче, заснул я вначале пятницы, а проснулся в конце субботы. Универ мой, универ. Ты мне только снишься. Хотя вру: не снишься даже.
После этого сон-марафона чувствую себя вполне сносно. Даже задница не так уже болит. Поэтому отскребаюсь от кровати и иду в ванну. Да, я там был, меня мыли, но это было больше суток назад, а я тот ещё енот-полоскун.
Скидываю одежду, залезаю в ванну и охуеваю, глядя в зеркало.
Я весь в засосах. Весь в его блядских отметинах. Шея, плечи, грудь, руки, живот, даже ноги! Ну ноги-то нахуя? А жо?.. И жопа тоже!
Блядь. Это что за пиздец такой? Зачем? Когда он всё это успел? Нихуя не помню! Он ненормальный. Он реально ненормальный. Он меня сожрёт. Просто натурально сожрёт. Да от меня за девять лет вообще ничего не останется. Если не надоем ему раньше.
А как сделать, чтобы я ему надоел? Может как-нибудь ухитриться и побрить его налысо? Или ещё какую-нибудь гадость сделать? Нет, боюсь, после такого он меня просто прибьёт.