В ожидании чуда (СИ)

— Знаете там кого-то? — спросил он.
— Мадам Сатану, — проговорила Камилла. — Эльвира Филимонова.
— Ваша подруга? — поинтересовался Никита.
— Враг, — коротко ответила Камилла, смотря прямо перед собой.
— У Вас есть враги?! — удивился молодой человек. — Круто! — Камилла одарила его недовольным строгим взглядом. Никита примолк, а она удалилась в свой кабинет.
— Мириться уже поздно? — спросил он, заглядывая в ее кабинет.
— Филимонова не мириться. — Камилла тяжело плюхнулась в свое кресло. — Она два года пытается уничтожить меня, за то, что я отказалась от ее книги о Хилари Клинтон, в которой было одно вранье. Я отказалась от того, чтобы в ней сыграла главную роль одна из моих подопечных и теперь она хочет моей смерти.
— Может, испечете ей пирог? — пожал плечами Никита. Камилла вздохнув, снова взглянула в его сторону. — А что? Бен Афлек снялся в Перл Харбаре за бифштекс.
Камилла невольно улыбнулась. Никита был хорошим помощником, и хоть она была готова отпустить его в свободный полет, он не уходил. Камилла очень надеялась, что он считает ее хорошим боссом.
  
***
 
Вечер Анастасия заканчивался по одному из стандартных сценариев.
Кирилл остался мыть посуду после ужина, пока Настя отправилась укладывать мальчика спать. Ее очень обрадовало, что Стас не задавал ей подобных вопросов, и, чмокнув Настю в щеку, отвернулся и лег спать. Кирилл, вернувшийся с кухни, прошел в спальню и не раздеваясь рухнул на постель рядом с Настей, которая, уже успела переодеться и свив уютное гнёздышко, без особого интереса перелистывала оставшиеся страницы какой — то книги, взятой наугад с книжной полки.
— Весь день думал о том, что сказал не так. Он еще о чем — нибудь спрашивал?
— Нет. — Анастасия положила книгу на тумбочку. — Собственно, он ведь спрашивал не о том, откуда берутся дети, а о сексе вообще. Похоже, ты убедил его, что секс при всей его забавности, такая же серьезная игра, как работа полиции.
Лазарев усмехнулся.
— На данный момент он этим удовлетворился, и меня это тоже более чем устраивает, — сказал он. Настя, томно потягиваясь, выбралась из — под одеяла, демонстрируя атласную короткую сорочку.
— А меня вот занимает вопрос. Ты так точно сказал — лет через одиннадцать. Это означает, что сам ты потерял невинность в девятнадцать?
Она подошла к двери, и, приложив палец к губам, со звонким щелчком повернула ручку замка.
— Я хочу поиграть с тобой в игру, — громким шепотом сообщила Настя, оказавшись на постели рядом с Кириллом. — Сначала ты расскажешь мне, как это произошло. — Её пальчики пробежались по пуговицам его рубашки. — А потом я разрешу тебе поиграть со мной в то, во что ты сам захочешь.
Лазарев приподнялся на локтях, внимательно глядя на неё, а потом покачал головой:
— Не пойдет. Только если ты тоже расскажешь. Но ты точно не расскажешь, так что забудь.
— Не вариант, — прищурилась Настя, и непринужденно оседлала его бедра, играя подолом сорочки. — Ты сказал сегодня утром, что тебе интересно играть со мной во все, во что я захочу, поэтому я жду. Начинай.
— И чего же ты хочешь?
— Какая она была? — она развязала его галстук и отшвырнула в сторону. — Где это произошло?
Кирилл протестующе дернулся, но Настя вцепилась в воротник рубашки, и это привело только к тому, что несколько пуговиц со звонким треском отлетели, и он почувствовал её дыхание на своей шее:
— И как это было?
Требовательный поцелуй был больше похож на укус, и Кирилл, почувствовав, что вскоре под натиском Настти падет третий бастион — пряжка ремня — сдался.
— Хорошо, хорошо. — выдохнул он, поднимая руки. — Как скажешь.
Но как только она слегка отстранилась, Лазарев выскользнул из — под неё и молниеносным движением опрокинул на постель.
— Она была немного моложе меня. — сообщил он, внимательно рассматривая ошеломленную таким поворотом событий Настю. — Такая нудная, но у неё была чудесной формы грудь.
— Моложе тебя? — изумленно подняла брови Анастасия. — Тебе было деятнадцать, а ей тогда сколько?
 
— Мне рассказывать или нет? — поинтересовался Лазарев. — Если будешь на каждом шагу перебивать, я до утра не доберусь до главного. Девственницей она не была, если тебя именно это интересует! Еще есть вопросы?
Анастасия сделала большие глаза. «Молчу, молчу!».
— Итак, я на груди остановился? — Подол сорочки взлетел вверх, и названные части тела немедленно подверглись атаке. Анастасия задохнулась, но дрожащим голосом потребовала:
— Продолжай…
— Что? — лукаво спросил Лазарев, поднимая голову. — Это? Или вот это?
— Рассказывай… — простонала Настя, безуспешно пытаясь вернуть сорочку на место и сдвинуть колени.
— У неё был потрясающе гладкий плоский животик, — вдохновенно продолжил Кирилл, рисуя дорожки вокруг её пупка. — Мне очень нравилось целовать его вот так, а потом вот так гладить её бедра… А потом…
— Кирилл! — вскрикнула Настя, чувствуя, как его пальцы вкрадчиво проникают под трусики.
— Ага, так меня зовут, — невинно согласился он. — Рассказывать дальше, или тебе уже скучно?
Его насмешливо — нежный взгляд заставлял Настю сердиться и таять одновременно, она сама не знала, чего сейчас хочет — чтобы он говорил, рисуя перед ней размытый образ другой женщины, оставляя на её губах сладковато — терпкий вкус абсурдной ревности к тому, что было давно, сто лет назад, когда они еще не знали друг друга. Или чтобы замолчал, продолжая ласкать её, возвращая в настоящее, которое принадлежало только им?
А Лазарев продолжал шептать в такт движению кончиков пальцев, скользящих по её коже, сводя её с ума:
— Ей очень нравилось, когда я делал вот так…
Анастасия всхлипнула, прижимая его руку, потом что — то несвязно пробормотала, притягивая его к себе.
— Понял, — выдохнул Кирилл. — Теперь моя игра!
Крепость пала без боя. Армия вошла в неё неспешно, продлевая удовольствие исследования, растягивая его, постепенно входя во вкус, осваивая завоёванные территории, распаляясь, подчиняя, захватывая власть над нею, сливаясь, растворяясь.
— Мы в это уже играли… — пробормотала Настя, переводя дыхание.
— М — м? — Кирилл, расслабленно откинувшийся на подушку, удивленно взглянул на неё. — Ты сама сказала — поиграем, во что я захочу.
— Но ты рассказал не всё, — заметила она, устраиваясь щекой на его плече. — Ты рассказал только, какая она была. И то очень коротко.
Лазарев усмехнулся и поцеловал её макушку.
— Она была очень храбрая, отчаянная. У неё были красивые каштановые волосы, и зеленые кошачьи глаза. Она долго не признавалась в своей привязанности ко мне, а потом сдалась и стала еще прекраснее.
Анастасия хлопнула его по животу.
— Это нечестно!!! Я просила тебя рассказать про твой первый раз, про твою первую, а ты все это время говорил обо мне!
Кирилл немного помолчал, улыбаясь своим мыслям, а потом повернулся на бок, глядя на неё так, как смотрел Стас, получив на Рождество самый желанный подарок.
— Я говорю про ту, после которой мир стал другим. Просто подумал — наверное, именно это делает игру чем — то более важным.
В этот момент Анастасия как никогда ясно смогла представить, как он будет улыбаться ей через десять или даже двадцать лет, и как выглядели бы их общие дети. И впервые в жизни такой долгосрочный прогноз не испугал её, а заставил открыто улыбнуться в ответ.
***
Этим вечером Камилла долго сидела в своем офисе. Она читала книгу, думала о том, что это творение может с ней сделать и уже готовила себя к возможно печальному исходу. Что ж, в жизни не всегда все может быть гладко, и так как хочешь. Надо было смириться с этим, ведь это горькая правда жизни. Но с другой стороны Камилла никогда не сдавалась. Какие бы сложности не стояли на ее пути, она боролась до последнего.
— Прекратите мучать себя, — сказал Никита, прервав ее мысли. Он стоял в дверях, одетый и явно собиравшийся уже уходить. Камилла посмотрела на него пустым взглядом, помощнику это очень не понравилось. Камилла нравилась ему, и он ценил ее не только как босса, но и как друга. Чтобы с ней не случалось, он всегда хотел быть рядом, это была его работа. — Ели честно, я хотел уйти до того как мой кот умрет с голоду…