Мастер гендзюцу: проснись, если сможешь (СИ)

Он не хотел этого, но ведь это же гендзюцу? Правда гендзюцу?! Этого ведь не может быть. Он не может убивать своих же соклановцев.
На этой улице нападать было больше некому. До перекрестка дорога была завалена изуродованными трупами людей, почивших в лужах собственной крови. Итачи взметнулся на крышу, еще раз оглядел шаринганом квартал и бросился прочь. В лес.
Чужая кровь холодила голые руки. Бинты на запястьях пропитались ею. Он перепрыгивал с ветки на ветку, то и дело оглядываясь, нет ли погони. Погоня была. Но за ним гнались не Учиха. После побоища вряд ли их осталось много. Слава богам, что среди нападавших не было отца и матери. И Шисуи.
Его преследовала куноичи. Та самая девушка, убившая Текку.
Итачи била дрожь. Ему казалось, он сходит с ума. Однако он упорно продолжал твердить себе: «Гендзюцу. Это просто гендзюцу». Только когда он попал в него? На какой миссии? Реальность сменилась иллюзией, а Итачи даже не мог вспомнить, при каких обстоятельствах. Отмотать на начало. С чего все началось? Шисуи… Он шел на тренировку с Шисуи. Они должны были встретиться у обрыва. Если среди убитых соклановцев не было лучшего друга, значит, его еще можно было встретить.
Мозг Итачи лихорадочно собирал части головоломки и искал разгадку. Как бы там ни было, но Текка был таким же, как он. Нормальным. Текка тоже не понимал. Его взгляд был живым, а не фальшиво-довольным. Совместное гендзюцу? Такое вообще возможно? В любом случае, выходит, это случилось не на задании, ведь Текка не ходил на полевые миссии. Кто-то нагнал на них гендзюцу прямо в деревне. Значит, есть надежда, что Шисуи тоже здесь и он нормальный. А вместе они обязательно что-нибудь придумают.
Итачи всегда рассчитывал только на себя, но сейчас ему не удавалось найти решение.
Обычный метод отмены гендзюцу не сработал. Оставалось самому себя ранить, надеясь, что боль прервет действие вражеской техники, но с этим Итачи тянул до последнего момента, ведь с таким же успехом гендзюцу могло усилить боль многократно. К тому же, если не сработает и это, останется только ожидать, что кто-то из товарищей вольет в него свою чакру. В этой иллюзии Текка погиб. Значило ли это, что его выкинуло из гендзюцу? Догадается ли он отыскать Итачи и помочь ему? Но ведь он скорее всего не знает. Текка наверняка считал Итачи одним из толпы безразличных людей, не воспрепятствовавших его смерти.
Так или иначе, Итачи почему-то решил, что девушка принадлежит к клану Учиха. Она сражалась без шарингана, но темные волосы… Да что волосы, гендзюцу! Поймать Учиху в гендзюцу может только еще более сильный Учиха. Итачи был высокого мнения о себе, но все-таки ему не хватало опыта. И Текку ведь тоже поймали, а он был достойным противником.
Лес закончился.
Итачи вылетел к обрыву и с огорчением обнаружил, что Шисуи здесь нет. Хотя, может, оно и к лучшему. Если бы друг оказался здесь, но не нормальный, а такой же осоловевший, как прочие, одолеть его так просто не вышло бы. Шисуи был сильнее. Гораздо сильнее всех остальных.
Пейзаж привычного обрыва отличался: над рекой поднималось какое-то теплое свечение. Итачи шагнул к краю и увидел, что внизу — не река, а лава.
«Если я умру здесь, как Текка, это поможет мне спастись?» — подумал Итачи.
Эта мысль вертелась у него в голове всю дорогу сюда. Он не стал бы намеренно загонять себя в ловушку. Все шло по плану. По его плану. По крайней мере, он был в этом уверен.
Из лесу выскочила куноичи. Грациозно приземлилась на траву. Поднялась.
— Прыгучий Учиха.
Итачи не собирался с ней сражаться, потому что видел, на что она способна. Если она контролирует гендзюцу, то проще позволить ей убить себя. Так будет быстрее. Тем не менее пришло время испробовать последнюю попытку вырваться. Он вынул из подсумка кунай и резко вонзил себе в бедро. Дикая боль прострелила мышцы. Итачи зажмурился и выдернул из раны острие.
Открыл глаза и увидел все тот же лес, обрыв и куноичи. Не сработало. Но хоть боль не усилило.
Заметив его движения, девушка оскалилась.
 
— Хорошая попытка, Учиха. Не выйдет.
Итачи отступил к краю обрыва.
Учиха… Почему она называет меня по фамилии? И с таким презрением. Значит, она все-таки не из нашего клана?
Куноичи неспешно приближалась, обнажив меч. Она смаковала каждый момент их стычки.
— Я не рассчитывала на двоих. Но так даже лучше.
Их разделяли считанные шаги. Девушка качнула высоким хвостом и медленно занесла меч для удара, ухмыляясь покорности своей жертвы. Итачи ждал.
Но тут словно вихрь пронесся между ними, мелькнуло темно-зеленое пышное кимоно, заслоняя его от смерти. Куноичи, сделав сальто, отскочила назад. Итачи пораженно уставился на девичью спину, прикрывшую его от удара. Незнакомая девушка с распущенными темными волосами стояла перед ним, раскинув руки, безоружная. Куноичи почему-то не стала бить сквозь нее. На мгновение Итачи прошиб холодный пот. Он вспомнил Изуми, которая так же прикрыла его от хулиганов в академии. Тогда он тоже, как и сейчас, не ожидал помощи и контролировал ситуацию. Но за него все равно вступились.
Откуда она взялась на краю обрыва?
Девушка развернулась, и Итачи встретился с ее испуганным взглядом. Она воскликнула:
— Почему ты не сражаешься? Ты же погибнешь!
У Итачи не было времени объяснять, но в голове хороводом завертелись мысли. «Она тоже настоящая», «она не шиноби?», «кто она?», «почему ее не тронули?»
Но последний вопрос развеялся сам собой, когда за спиной незнакомки в темно-зеленом кимоно возникла куноичи и грубо дернула ее за волосы. Девушка вскрикнула и осела на землю. Куноичи хлестко ударила ее ногой по лицу. Безжалостно. Но этого было достаточно, чтобы выбить из девушки всю тягу к сопротивлению. У Итачи заныло сердце.
«Она не шиноби», — понял он наконец.
— Довольно, — резко воскликнула куноичи и протянула к Итачи руку.
Вопль девушки посеял в его душе сомнения. Теперь Итачи колебался: быть может, ему стоит сражаться? Но он не успел предпринять ничего. Невидимая сила отбросила его с твердой земли к пропасти. В спину ударил жар лавы. Мир перевернулся.
Над краем обрыва мелькнуло залитое кровью лицо девушки в темно-зеленом кимоно, которая кричала:
— Не-ет!
И вдруг жар почему-то прекратился. Обрыв остался где-то вверху. Итачи развернулся в воздухе, готовясь провалиться в раскаленную лаву, но увидел лишь… облака?
…падал и падал. Будто бы не сверху вниз, а снизу вверх. Потому что земли не было. Только небесная голубизна и новые ярусы облаков.
У Итачи закружилась голова от этого бесконечного падения. Уже не было ни обрыва, ни девушек. Он зажмурился, потому что не мог более видеть бездонную голубизну своей ловушки.
…вскочил, обливаясь холодным потом. Комната была красной. Снова шаринган.
Итачи тяжело дышал. Голова болела ото сна. Он успокоил дыхание и деактивировал шаринган. Убрал налипшие на лоб пряди волос, заправил за уши. На соседнем футоне тихо сопел Саске.
«Это было не гендзюцу. Всего лишь кошмар», — понял Итачи.
Каким бы настоящим ни казался ему иллюзорный мир, но сейчас, почувствовав истинную реальность, он усомнился в собственных ощущениях. Это был сон. Просто сон.
Единственное, что не давало ему покоя: никогда прежде у него не было таких кошмаров.
Этой ночью он больше не ложился спать. Сидел на крыльце, глядел на огрызок луны, зависший в черном небе, дрожал от ночного холода и сравнивал. Сравнивал свои текущие ощущения с теми, что были во сне. Большое ли между ними различие? Достаточное, чтобы с уверенностью сказать: «это был просто сон»?
Сейчас Итачи становилось немного стыдно за свои давешние предположения. Наложить гендзюцу на нескольких Учиха сразу. На расстоянии. Да на такое был бы способен разве что Шисуи, но ведь он бы однозначно не стал. Или… отец? Нет, он бы тоже не стал. А других Учиха, тем более юных девушек, способных на такое, в клане не было. А за пределами клана, в деревне, не было додзюцу, которое сравнилось бы в гендзюцу с истинными обладателями шарингана — Учиха.