Мастер гендзюцу: проснись, если сможешь (СИ)

— Правильно, — серьезно произнес он. — Лучше лишний раз не рисковать. Поверь мне, с Итачи будет безопаснее всего.
Шисуи вдруг ухмыльнулся и подхватил рукой пышный хвостик Итачи, перетянутый резинкой у самого низа.
— Ита-чи, — пропел он, сделав ударение на последний слог. — Пока ты с нами — клан Учиха в безопасности.
Он потрепал его по голове, но Итачи раздраженно отпихнул руку Шисуи:
— Хватит.
Шисуи звонко рассмеялся, глядя, как он убирает с лица выбившиеся из прически пряди.
— Ладно, идем. Уже почти стемнело.
Итачи знал, что Шисуи переживает. Его показная веселость была направлена исключительно на Изуми. Та чувствовала себя неловко, и друг пытался немного расшевелить ее, показать, что они принимают ее в свою компанию.
Они успели все обсудить до встречи с Изуми. Рассказ Шисуи немало удивил Итачи. Неожиданное спасение, девушка в темно-зеленом кимоно, огненный дракончик. Все это было странно и не до конца понятно.
— Я дома! — воскликнул Итачи, разуваясь.
Изуми несмело застыла у двери.
В коридоре показалась мама.
— Итачи? О, Шисуи-кун, Изуми-чан, рада вас видеть!
При виде нее Изуми немного оттаяла и тоже сняла сандалии.
За столом уже сидел отец и маленький Саске. Отец отвлекся от газеты и смерил холодным взглядом гостей. Итачи еще днем успел предупредить его о своих планах, и отец не был против. Оказалось, он даже рад, что у него есть друзья помимо Шисуи.
Под стальным взглядом главы клана Изуми побледнела. Но отец внезапно сказал, повторяя недавние слова Шисуи:
— Правильно. Здесь вы будете в безопасности.
И вернулся к газете.
Итачи скептически взглянул на него. Отец все еще искал неуловимого ночного преступника и полагал, что старший сын привел друзей ночевать в их дом потому, что он как глава клана Учиха и Военной Полиции Листа своим мастерством и силой сумел бы защитить их.
Но незримая битва за жизнь разворачивалась на слоях, недоступных Злому Глазу Фугаку. Это Итачи, ожидающий атаки гендзюцу, мог защитить Изуми, Саске и Шисуи. Отнюдь не отец. А Шисуи, в свою очередь, был тем, кто сражался на невидимом фронте за жизни остальных Учиха.
Итачи подметил, что, в отличие от отца, мать наблюдала за Изуми с подозрением. И он догадывался почему. Только этим утром она застала их с Шисуи в спальне под действием гендзюцу. Она не требовала подробных объяснений и сдержала свое слово — отец ничего не узнал об утреннем происшествии. Но теперь, когда Итачи привел Изуми, мама насторожилась.
К тому же Шисуи поклялся, что Итачи будет в безопасности. Но как насчет самого Шисуи и этой полуосиротевшей девочки? У мамы было доброе сердце, она переживала и за чужих ребят. Итачи различал в ее выражении лица откровенную досаду, что она взяла с Шисуи клятву только за жизнь своего сына.
Как ни странно, Итачи безошибочно определял чувства матери, в то время как смущение и робость Изуми все еще оставались для него загадкой.
Он невольно сознавал, что ему недоступен целый пласт человеческой жизни, как когда-то был недоступен шаринган. Как активировать шаринган, он уже знал. А вот как отыскать дорогу к тем чувствам, которые раз за разом переполняли Изуми — Итачи не имел ни малейшего понятия.
А Шисуи, кажется, понимал. Пока Изуми ужинала, погрузив взгляд в тарелку с рисом, он наблюдал за ней, и в его глазах сплетались одновременно нежность и мудрость.
Как всегда, Шисуи понимает все, а я — ничего.
Заметив взгляд, Шисуи переключился с Изуми на него и лукаво ухмыльнулся.
…сидел на коленях в собственной спальне. На футонах перед ним мирно спали друзья и маленький брат.
Саске отключился первым. Изуми заснула не сразу: она все еще испытывала неловкость и напряжение. Шисуи, как ни странно, тоже долго не мог уснуть. Его наверняка отвлекали ото сна мысли о Сае и предстоящей схватке. Как понял Итачи из рассказа Шисуи — этот бой должен был стать решающим.
Но к полуночи и братик, и друзья провалились в глубокий сон. Все, что оставалось Итачи — ощущать их ровное течение чакры и ждать. Ждать, когда провалится в гендзюцу Шисуи.
 
  
Глава 7. Собственный путь
 
Шисуи проснулся и встретился взглядом с Итачи. Тот за всю ночь так и не сомкнул глаз. Слева спал Саске. По правую руку белым горбиком под одеялом свернулась Изуми.
Шисуи постепенно осознавал, что произошло, и пустоту, внезапно воцарившуюся в душе, заполнял страх.
Он не провалился в иллюзию Саи.
Черт знает почему.
То ли куноичи была настроена конкретно на Итачи. То ли она испугалась их прошлого столкновения и отступила. А может, решила избежать встречи с опасным для нее противником и выбрала себе более покорную жертву. В любом случае, это означало лишь одно: среди Учиха могли быть новые смерти.
Шисуи присел на футоне, поднял с пола протектор и повязал на голову.
— Чувствую себя скверно, — признался он.
Итачи лишь кивнул в ответ. Он уже все понял.
Все утро они с тревогой прислушивались к новостям, однако ничего не происходило. Фугаку-сан за завтраком мирно пил чай. Его лицо было хмурым, как обычно, но не настолько мрачным, как в тот день, когда погиб Текка. Это обнадеживало.
Новостей не было. Смертей не было. И лишь под вечер стало известно о том, что этой ночью планируется новое внеочередное собрание клана.
Когда Итачи услышал об этом — его прошиб холодный пот.
Значит, все-таки кто-то умер. Он прямо видел, как мир, деревня и клан сухим песком убегают от него сквозь пальцы. Все их старания были впустую. Они рисковали жизнью, барахтались в сумасшедшей иллюзии, но все оказалось зря.
Клан не вытерпит новой жертвы. Это конец.
****
В зале главного здания Храма Нака было жарко. Словно электричество невидимым жалящим напряжением в воздухе струилась ненависть. Итачи различил в толпе стройную фигуру друга, который сидел неподалеку. Шисуи с самого утра замкнулся и молчал. Вот и сейчас просто сидел, прямой как струна, даже не искал глазами по залу Итачи.
Гам затих, и перед собранием встал отец. Поприветствовав братство, он начал издалека: говорил о расследовании ночных убийств Учиха и о том, что следствие зашло в тупик. А Итачи с замиранием сердца ожидал, когда отец объявит имя новой жертвы Саи.
Немного погодя Фугаку наконец перешел к главному.
— Я полагаю, вы правильно истолковали причину очередного преждевременного собрания.
Учиха тревожно загудели.
— Да, братья мои, этой ночью было совершено новое убийство.
Зал взревел.
Итачи опустил глаза в пол. Душу терзали смешанные чувства.
Зря мы затеяли все это. Стоило сказать отцу.
Взгляд невольно потянулся к Шисуи. Тот сидел все так же неестественно прямо, ожидая приговора.
— Однако, — громко возвестил отец и выдержал паузу, чтобы собрание утихло и прислушалось к его словам. — На этот раз убийца обошел наш клан стороной.
Что?
Итачи поднял голову. Он не верил своим ушам.
— Кто это? — спросил голос из зала.
— Девочка из деревенских.
По храму покатился взволнованный гомон. Началось обсуждение. Отец ждал. Он давал соклановцам время переварить новость.
Но если погибла девочка не из клана, значит, это не Коноха. Восстание откладывается.
Итачи почувствовал облегчение.
— Братья!
С татами поднялся Яширо. И что-то в его тоне Итачи решительно не понравилось.
— Они хотят сбить нас с толку! Эта смерть была подстроена намеренно, чтобы запутать Военную Полицию и…
Его голос утонул в воцарившемся хаосе.
Что он городит?
— … и чтобы забрать у нас дело! — закончил Яширо, надрывая голосовые связки, чтобы перекричать толпу.
Итачи вытер потные ладони о штаны.
Яширо сошел с ума.