Измены (СИ)

Господи, я это сделала….
Три месяца бессонных ночей, три месяца анализа маркетинговых стратегий конкурентов, три месяца изучения проблем москвичей, три месяца попыток понять: чего хотят автомобилисты и как мы можем помочь им получить это?
Дома я откупориваю бутылку вина и сажусь отмечать свое повышение в одиночестве. Я не стала звонить с этой новостью детям: у них учеба и им не до моей работы. Родители тоже ничего не поймут. А больше звонить мне некому.
Но неожиданно телефон звонит у меня. На экране высвечивается Василиса.
— Алло, — тут же хватаю трубку.
— Мам, привет! Можно я завтра после школы у тебя останусь с ночевкой? Я устала по два часа ездить на дачу и с дачи.
— Конечно, можно! — Я аж подпрыгиваю от радости. — Ты еще спрашиваешь?
— Отлично! Тогда я завтра после школы приду.
— Хорошо, Вася. Что тебе приготовить?
Дочь задумывается.
— Сибаса в духовке сделаешь? А то у папы он сгорел в последний раз.
— Да, конечно!
— Спасибо, мам. До завтра.
— До завтра, Вася.
Я кладу трубку и понимаю: после слов дочери о том, что она завтра останется у меня с ночевкой, мое настроение улучшается куда сильнее, чем после объявления начальства о повышении.
На следующий день Василиса рассказывает, что Юра так и не купил квартиру в Москве: не получается найти подходящий вариант возле школы дочки, поэтому они продолжают жить на даче. А оттуда Васе ездить два часа в каждую сторону.
Так дочь сначала начинает жить у меня несколько дней в неделю, а потом и вовсе проводит со мной все будни, а на дачу к Юре уезжает только на выходных.
С возвращением Василисы домой я уже не чувствую себя такой одинокой. Несмотря на новую должность и довольно тяжелые переговоры с московским департаментом транспорта, я ухожу с работы вовремя, чтобы, как можно больше времени проводить с дочкой.
Иногда к нам на ужин приходит ее молодой человек Никита. Первое время я все еще настороженно к нему относилась. Все-таки внешний вид у парня, мягко говоря, не классический: пирсинги, татуировки и выкрашенные волосы. Да и его мотоцикл мне доверия не внушает.
Но в общении он оказался очень не плохим и, скрипя сердцем, мысленно я дала Василисе свое материнское благословение. В конце концов, внешность — это просто обертка, хоть по ней и встречают.
Но когда Вася приходит вечером после свидания с Никитой вся в слезах и объявляет, что его забирают в армию, я все-таки радуюсь. Не так чтобы очень, но все же. Никита — хороший парень, но ему нужно перерасти эти татуировки и пирсинги. Надеюсь, армия в этом поможет.
Я по-прежнему почти ничего не знаю о Юре. Специально я детям вопросы о нем не задаю, а сами они не рассказывают. Я лишь знаю, что он все-таки купил в Москве квартиру, но от нее Васе в школу все равно дальше, чем от меня, поэтому дочь продолжает большую часть времени жить со мной, чему я несказанно рада.
Я также ничего не знаю и об Олеге. Он звонил мне после того, как я застала его с любовницей. Я рассказала ему о том, что видела их, на что он вспылил и стал кричать, что это я довела его до измен своим безразличием. Выслушав его тираду, я просто положила трубку. У меня не было ни сил, ни желания спорить с ним.
Я довела до измен Юру, я довела до измен Олега…
А может, никого я не доводила до измен? Может, каждый человек сам осознанно делает выбор: изменять или не изменять, воровать или не воровать, убивать или не убивать? Ведь так легко переложить ответственность за свои поступки на кого-то другого, чем честно себе признаться: я сделал это, потому что сам так захотел.
Юра не виноват в том, что я ему изменила. Это был мой выбор.
Я не виновата в том, что Юра изменил мне. Это был его выбор.
Мы оба совершили ошибки, которые привели нас к тому, где мы сейчас. И виноваты в них только мы. Оба. В равной степени.
Мне потребовалось полгода после развода, чтобы осознать это, чтобы наконец-то снять вину за все грехи с себя одной. Мы с Юрой вдвоем несем ответственность за то, как все сложилось.
Ровно то же самое Юра говорил мне 10 лет, а я отказывалась слышать его. Винила во всем только себя, и из-за этого чувства вины не могла жить дальше. 7 лет позволяла Юре изменять мне, думая, что я заслужила это. А ведь нужно было просто поговорить с ним…
 
Жаль, что я поняла это все так поздно. Но хорошо, что я все-таки поняла это.
Уже весна и близится день рождения Василисы. Дочке исполняется 18 лет. Она планирует пригласить чуть ли не половину своей параллели, поэтому на мои плечи ложится подбор подходящего ресторана. Она хочет, чтобы заведение было у красивого водоема, где можно будет пофотографироваться.
Мой выбор падает на загородный яхт-клуб в подмосковных Мытищах. Там же есть и гостиница, где все гости смогут остаться переночевать. Васин день рождения как раз в субботу.
Я не задаю дочке прямой вопрос, но понимаю, что Юра, естественно, тоже приедет. Это будет наша с ним первая встреча после развода. Мы даже не разговаривали с ним с тех пор, элементарно не поздравляли друг друга с праздниками.
Чем больше гостей приезжает в ресторан, тем сильнее я начинаю нервничать. Вася в длинном красном платье принимает поздравления, светится от радости, а у меня с каждым разом, как открывается дверь ресторана, сердце падает в пятки.
Вдруг это он?
А вдруг он не один?
Юра приезжает в разгар торжества, когда я уже после нескольких бокалов вина, наконец-то перестаю вздрагивать при каждом хлопке двери. Он один. Дарит дочери цветы и подарок, говорит ей поздравление, потом подходит к Андрею и разговаривает с ним. А затем начинает вертеть головой по сторонам и находит глазами меня. Несколько секунд мы с ним просто смотрим друг на друга, а потом он мне кивает в знак приветствия и улыбается. Я киваю и улыбаюсь ему в ответ.
После этого Юра садится за стол рядом с Андреем — на другом конце от меня — и в мою сторону больше даже не смотрит. Я стараюсь отвлекаться на сидящую рядом дочь, ее подруг, поддерживаю их разговор о грядущих экзаменах и поступлении в институты, а сама слежу глазами за Юрой.
Он то и дело выходит поговорить по телефону. Выглядит злым и напряженным. Обычно он такой, когда проблемы на работе. Но сейчас кто знает, какие у него проблемы. Может, ругается с любовницей.
От этой мысли сердце кровью обливается.
Я заставляю себя больше на него не смотреть, а потом и вовсе в ресторане гаснет свет, и диджей включает музыку. Молодежь идет на танцпол, в темноте видно плохо, и я наконец-то расслабляюсь. Минут через 10 мне становится скучно, и я выхожу на веранду. Несколько одноклассников Василисы при виде меня поспешно выбрасывают сигареты и возвращаются в ресторан.
Я облокачиваюсь на перила веранды и смотрю на расстилающееся передо мной озеро с пришвартованными у берега яхтами. Из ресторана доносится музыка, я прикрываю глаза и думаю о том, что пора бы уже, наверное, идти спать в свой номер. У детей будет дискотека всю ночь, ну а у меня уже не тот возраст. Да и в конце концов я своим присутствием только все им порчу. Вон как парни испугались, что я застала их с сигаретами. Теперь, наверное, боятся, что расскажу их родителям.
Я слышу, как дверь ресторана открывается и закрывается, а затем в мою сторону направляются шаги.
Его шаги.
Боже…
Сердце тут же начинает биться с удвоенной силой, а во рту и горле становится сухо, как в пустыне.
— Привет, — тихо говорит и становится рядом.
А у меня от его близости мурашки по коже и волоски дыбом.
— Привет, — отвечаю так же тихо и слегка поворачиваю к Юре голову.
Он улыбается мне уголками губ.
— Как твои дела?
— Нормально… А твои как?
Юра пожимает плечами.
— Тоже нормально.
Возникает неловкая пауза. Человек, с которым я прожила больше 20 лет, стоит ко мне вплотную, а говорить нам с ним не о чем.
Я обращаю внимание, что он не достает сигареты.
— Ты больше не куришь? — спрашиваю, чтобы спросить хоть что-то.