Нихилени (СИ)

Ан вступила в бой с ещё одним солдатом. Меркий не очень удивился, когда она быстро повалила его на землю.
Поразившие его поведение Госпожи теперь казалось не таким уж и странным. Мысль, что бродяжка Ан может быть Благородной кровью, и вовсе глупой. Он самый настоящий дурак. Ну, какая она благородная кровь? Нет, она не благородная кровь. Она родственница по матери. Вот и всё объяснение.
… вот только Госпожа родилась не меньше сотни лет назад. Разве Ан, если бы была смертной роднёй Госпожи, дожила бы до этих дней? Меркию от таких мыслей стало неспокойно. Ему вспомнилось странное поведение Ан в разрушенном Городе. Он словно заново увидел её лицо и равнодушные светло-голубые глаза, когда она коротко бросила "Давно" в ответ на его вопрос, когда она бывала на этом берегу. Давно. Она не знала, что на этом берегу всеми землями правит Госпожа. Сколько же лет её здесь не было? Наверное, Ан очень старая, но хорошо выглядит. Меркел успокоенно выдохнул. Если ей лет пятьдесят, то, конечно, это всё объясняет. Она могла быть родственницей Госпожи. Она старая, просто очень хорошо сохранилась.
На краю зрения блеснуло серебром. Маркий вздрогнул и повернулся. Госпожа подошла к нему совсем тихо. Если бы не падающий на её белые волосы луч света, он бы так и стоял столбом.
Меркий низко поклонился.
— Не стоило, — улыбнулась Госпожа, когда он выпрямился.
— Я буду вам кланяться, пока моя спина не деревенеет, а колени не перестанут гнуться, — вполне искренне сказал Меркий.
— Я верю. Как ты себя чувствуешь?
— Спасибо, госпожа, я словно заново родился.
— Славно. Я рада этому. Было ужасно потерять в городе столько хороших людей. Хорошо, что Ан смогла спасти хотя бы тебя.
— Да, ваша эм…
— Мой старый друг, которого я долгие годы считала мертвым. И Ан не Разрушитель, можешь не беспокоиться на этот счет, — надо было быть идиотом, чтобы не понять, что милостивая госпожа не очень довольна выбранной темой.
У Меркия спина покрылась испариной, и он опустил вгляд.
— Я не…
— Она сказала, что ты днем повторял списки Разрушителей, и ее это изрядно позабавило. Но я даю тебе свое слово, что она не Разрушитель. Она просто мой старый друг.
— И друг мастера Осана.
— Да. Удивительно, как иногда переплетаются наши пути. Но не бери себе это в голову. Отдыхай, ты заслужил передышку после всего случившегося с тобой, — она повернула голову и посмотрела на происходящее во дворе. Сияющая улыбка на её лице угасла. Она поджала губы, словно о чём-то размышляя. Маркий заметил у неё на щеке тёмное пятнышко, и точно такие же на изящных пальцах. Пахло от госпожи не духами, а чем-то сладким. Запах вызвал в нём воспоминания о Городе, а Меркий трижды проклял навозную вонь, которая одолела даже божественное тело Госпожи.
— Вас что-то тревожит? Я могу вам чем-нибудь помочь?
— А? — Госпожа подняла на него взгляд своих прозрачных лиловых глаз и снова улыбнулась. — Вспомнила о лежащих на моих плечах заботах, мой друг. Иногда я о них забываю, а иногда никак не могу выкинуть из головы.
— Если я могу помочь…
— Нет, всё в порядке, — Госпожа широко улыбнулась и пложила руки ему на плечо. — Отдыхай, мой друг Мэтт, пока наш Создатель к тебе милостив. Впереди у нас много забот, к которым надо подготовиться. Береги себя, мой друг Мэтт.
  
27
 
Умник, как всегда, опоздал. Ан уже решила было, что он всё-таки её обманул. Или дядюшка раскусил его план. Всякое могло быть. Умник очень рисковал, начав её искать. Признаться, он был полным кретином, а не умником, когда начал яко бы незаметно распускать слухи, что он ищет именно её. Если бы Ан не было в городе, то дядя рано или поздно узнал о его самодеятельности, и дураку не поздоровилось бы.
Ан колебалась, подозревая в этом неуклюжем зове ловушку дяди. Но, после одной находки, всё же позволила себя найти, позволила втянуть в заговор, а теперь просидела в засаде лишние четверть часа. Когда Умник, с шумом и оханьями, прорвался на полянку, волоча за собой что-то тёмное и массивное, она уже была готова уйти.
 
Брат подтащил тёмное четвероногое к своим ногам, оглянулся и позвал её. Она не отозвалась. Этот слабак обещал вернуть ей Кела. Живого. “Изменённого”, как сказал он. Ан была готова ко многому, но четвероногий зверь у ног брата не был похож на Кела. Дорогой братец решил её обмануть? Значит, виноват сам.
Умник позвал её ещё раз. Ан прислушалась. Он правда пришел один. Что ж, она рискнёт.
— Не ори, — она вышла из темноты за его спиной. — Сколько тебя можно ждать?
— Он упирался, — даже в слабом лунном свете фонаря брата было видно, что он запыхался и раскраснелся. Умник не отличался крепким телом, и теперь по его круглому лицу катился пот. Ан перевела взгляд на зверя. Здоровенный четвероногий полумедведь, полулев с желтыми горящими глазами. Заметив её внимание, он раскрыл пасть с чёрными адамантиевыми клыками и ударил себя по боку хвостом.
— Это что? — тихо спросила Ан и кивнула на зверя.
— Кел, — выдохнул брат. — Как я и обещал.
— Вот это? — тихо уточнила Ан. Она даже не удивилась. Вообще ничего не почувствовала, ни радости, ни разочарования.
— Да, — Умник, похоже, искренне не понимал, почему она не радуется. — Ну, да, он. Я же сказал, что он его изменил!
— Хочешь сказать, что это — Кел?
— Ну да, да! Он… Короче, когда дядя его поймал, Кел сказал ему, где тебя найти, но… — Умник закашлялся и смутился.
— Говори уже всё.
— Кел указал на место, где оставил тебя. Какая-то яма в лесу. Дядя отправился туда лично, но не нашел тебя, и решил, что Кел его обманул. Поэтому он… занялся с ним противоестественными вещами. Он… я не знаю точно, но то, что осталось от Кела он поместил в камень-душу и отдал Механику, чтобы он с ней что-нибудь сделал.
— Душу. В сердце-камень, — тихо уточнила Ан. — А где его настоящее тело?
— В доме… но там от него мало что осталось, — до Умника, наконец, начало что-то доходить. — Сестрёнка, Ан, мы правда не знали, что он творит, а когда узнали…
Ан отвернулась. На душе у неё не осталось никаких эмоций. Их там уже давно не было, но теперь не осталось даже следов. Её руки и ноги онемели.
— А я скажу, что вы сделали, когда узнали. Вы испугались за свои шкуры. Он ведь начал убивать не только тех, кто ему не подчинился, но и членов семьи, верно? Не только Кела, а кого-то ещё, из тех, кто подчинился ему. Кого он убил из вас? Ну?
— Н-никого, — врать у Умника никогда не получалось. — Правда, никого.
— Тогда мне стоит навестить Механика, — Ан вспомнила выкинутую на помойку дома голову. Узнать по ней брата было сложно, но Механик ещё в той жизни заменил свои глаза на многофункциональные импланты, которые нельзя ни с чем перепутать. Ан всегда презирала его за эту слабость. Было в этом стремлении заменить плоть железом что-то слабое и очень жалкое. Трусость и боязнь боли.
Но голова Механика навела её на размышления, которые в итоге привели её к решению выдать себя брату.
— Раз он изменил Кела, значит, сумеет вернуть его душу в тело, верно?
Глаза у Умника забегали. Заговорщики выбрали очень неподходящую фигуру для переговоров.
— Как ты думаешь, если я приду к нему и расскажу, что ты мне предложил, он вернёт Кела?
Глаза Умника стали круглыми, как блюдца. Ан сплюнула на землю и взяла Кела за повод. Зверь бесшумно поднял морду и посмотрел на неё. Она в ответ уставилась в желтые глаза. Простые горящие стекляшки. Это не Кел. Не её глупый и чванливый кузен.
И Кел никогда больше ей не встретится, никогда не появится в её жизни, никогда не обнимет, не расскажет глупую историю, не согреет, не будет приносить ни радости, ни огорчения, ни горя.
Ан сначала верила, что Кел не смог вернуться за ней. Потом поняла, что дядя сумел его поймать. Думала, что глупый братец где-то в темнице или служит дяде. Думала, что Умник на самом деле предлагает что-то стоящее. Кел ведь стоил того, чтобы убить обманщика Совершенного.