1000 и 1 жизнь 3 (СИ)
Прокравшись коридорами, Сергей достиг входа в башню ректора.
— Твою ж химеру, — вырвалось у него беззвучное.
Химера с кусками камня? Оживленная горгулья? Биоголем? Стоявшее перед ним создание было наполовину живым, наполовину каменным. Сочилось флюидами артефактов и одновременно с этим излучало тепло и магию живого организма. При этом почти наверняка, подумал Сергей, атакуй его целительской магией, та разлетится о камень. Ударь подавлением артефактов, так не сработает на живой плоти.
При этом создание просто стояло, не реагируя на Сергея.
Шумно войти в башню — насторожить Гамильтона. Просто так войти горгулья не даст, это ясно. Выйти из здания и подлететь снаружи? Там полно щитов и стражей. Спуститься вниз и заминировать все здание? Возможно, но что если Гамильтона нет в здании? Тогда может выйти очень нехорошо, пока разберутся, кто где был, пока сам Сергей выглянет из своего особняка, обеспечивая алиби, все может пройти точку возврата. Или, попросту говоря, откатившись назад во времени, он все равно окажется в моменте после взрыва, когда будет уже ничего не исправить.
Нет, бить следовало наверняка, убедившись, что Гамильтон здесь.
Где-то фоном, в глубине души, Сергей невольно восхищался ректором. Даже это предусмотрел, взлом службы контроля и вход в здание. Ключ и пароль наверняка у самого ректора, остальное ему сообщают удаленно или он сам телепортируется, куда нужно. Шумный взлом отпадает, остается только обман. Вопрос в том, насколько хорошо соображает этот голем с крыльями?
Сергей чуть похолодел, сообразив, что перед ним может быть магический слуга Источника, который давно уже поднял тревогу. В следующее мгновение в спину ему ударило заклинание, скользнуло по щиту в стену. Сергей не успел даже ударить или уклониться, так как заклинание предназначалось для отвлечения внимания. Но понял он это уже позже, когда парализованной болванкой мягко грохнулся о ковер пола.
Где-то с секунду он дожидался явления Гамильтона, но вместо этого сверху нависла туша голема. Дожидаться и выяснять, что именно там горгулья ему вколет или чем окатит из магии, Сергей не стал, активировав дар «легкой смерти».
Вспышка, темнота и он пришел в себя перед дверью в здание ректора.
— Ну нахер, — пробормотал он вместо заклинания, отступая прочь.
Даже не узнал, был ли Гамильтона дома, а жизнь потерял. Автономная система охраны, не учтенная службой контроля, ибо не по чину им следить за боссом. А также нарушение безопасности и паранойи.
Сергей попятился еще, снова скрываясь в тенях.
Возможно, просто не следовало напрыгивать на Гамильтона в сердце его мэнора, месте величайшей силы. Возможно, вообще не стоило напрыгивать на него внутри мэнора, то есть Академии. Но тут в действие вступал другой фактор — потраченных сил и времени. Неужели все эти интриги с Эльзой были зря? Ухищрения в сексе и взломе? Необходимость теперь как-то длить отношения, чтобы она ничего не заподозрила, все это зря?
Да что там, вот так отступаться — это первый шаг к тому, чтобы вообще положить болт на миссию Матери-Магии. Отступить, по тем или иным причинам, и потом лишиться всего, магии, места Главы Рода, потенциального титула Императора и прочих привилегий, к которым Сергей уже как-то незаметно привык.
Некоторое время он стоял на месте, колеблясь, затем все же развернулся и отправился обратно к Чоппер-мэнору. В прошлый визит горгульи не было, но его телепортировали прямо в башню. Доступ у него теперь есть, возможно, попробовать с этой стороны? Да, так и надо сделать. Тайно наведаться в библиотеку, взять книги по магии пространства, чтобы никто и не знал, что Гарольд Чоппер умеет летать и телепортироваться.
Параноить так параноить.
Добравшись до особняка, Сергей лег и попытался уснуть, но сон не шел. Что, если разрешение на телепортацию дает сам Гамильтон? Как одолеть такого биоголема? Как определить, дома ли Гамильтон или покурить куда-то ушел порталом? Вопросы роились, вызывая желание оглушить самого себя заклинанием. Вместо этого Сергей, поворочавшись, поднялся и пошел к себе в мастерскую.
Чем тратить время, ворочаясь, не лучше ли тратить его на дела, утомляя разум?
На следующий день
— Ты какой-то сонный, — сразу подметил Грег.
— Есть такое, — не стал отрицать Сергей, подавляя зевок, — засиделся над расчетами и учебниками маботостроения.
Шумел и работал. К дверям мастерской даже приходила сонная Дэбби, в небрежно завязанном халатике, который, по всем законам жанра, разумеется, раскрылся, являя миру и камерам ее тело. Сергей, под острую вспышку желания, припомнил тот единственный раз, когда переспал с Дэбби и как она выдала в ответ пророчество о Третьей Мировой.
В ночи она выглядела вдвое соблазнительнее, казалось, впусти и проблема растворится в нежности секса. Скорее всего, она ощутила какую-то опасность, нашептывал разум, впусти ее, но Сергей сдержался. Это было бы нечестно по отношению к Дункану, только наладившему контакт, да и к самой Дэбби тоже. Поэтому он помял грудь рукой, отключил камеры и снова ударился в работу.
— Обычно я не поощряю подобного, — сказал Грег, раскрывая чемоданчик с палочками, — потому что боевой маг всегда должен быть собран, подтянут и готов к действию.
— Так это что, вообще не думать? — изумился Сергей.
— Для начала, не искажать мои слова. Собран, подтянут и готов к действию! То есть спать по ночам, а не над научными проблемами биться. Знаешь, как говорят, невозможно усидеть на двух драконах сразу! Или ты ученый-маг, или все же боевик.
— Можно же совмещать.
— Можно. Но тогда ты будешь плохой ученый и плохой боевик, так что потом обязательно скажут «Вырастил Одноглазый какую-то ерунду, не ученик, а не пойми кто». Я же хочу сделать из тебя лучшего боевика Империи! Своего преемника!
Сергей невольно озадаченно моргнул. Какого еще преемника? Грег помирать собрался? Или что-то себе вообразил не то, под соусом «ты же хотел быть моим учеником, так будь лучшим»? При этом отказыватся вслух было ну вообще не с руки, в свете убийства Гамильтона.
— Я планирую к концу этого учебного года защитить диплом и покинуть Академию, — осторожно сказал Сергей.
Грег посмотрел удивленно, затем на лице его отразилось недоумение.
— Я же разрешение у вас подписывал, чтобы раньше начать работу с дипломом! — воскликнул он.
И работа эта двигалась, но не так быстро, как хотелось бы Сергею. Частично повторялись медицинские записи Нинон, замеры по разгону, указания проблем с выбросами и нестабильным ядром. Частично то, что Сергей испытывал сам, в работе с магией и приемы медитации и концентрации, обозначение той проблемы, которую он планировал решить в дипломе.
Впрочем, время еще имелось, паниковать было рано.
— Мне показалось, что это уловка, дабы набиться в ученики, — нахмурился Грег. — Ладно, старею, видимо. Тогда давай поговорим начистоту. Мои планы ты услышал.
— Признаться честно, мне очень хочется стать вашим преемником и лучшим боевиком Империи, — ответил Сергей, прикладывая руку к сердцу. — Но еще честнее будет добавить, что у меня масса дел, которые я не могу бросить и отменить. Закончить учебу за один год — тоже очень важно, как и управление Родом, и помолвка с внучкой Императора, и…
— Ты не елозь, — перебил его Грег. — Дела — это дела, с ними все ясно, любимец Матери-Магии физически не может отращивать задницу, лежа на диване. Потому что Мать выбирает самых могучих и деятельных!
Вот здесь Сергей бы поспорил. Возможно, наоборот, они становились могучими и деятельными, потому что их выбирала Мать-Магия. Как с самим Сергеем получилось, только в облегченном варианте.
— Но мне важны твои намерения. Ты хочешь стать моим преемником?
— Да!
— Значит, будем тренироваться до упора, — радостно оскалился Грег.
Половина зубов были металлическими. Ими Грег мог перекусить почти любой, не-магический материал, мог превращать их в одноразовое оружие, мог выплюнуть и сплавить в единый небольшой артефакт магии металла, с успехом заменяющий нож, пилу и кучу других инструментов. Также они отвлекали внимание и могли, при некоторой ловкости и тренировке, усиливать солнечные зайчики, ослепляя врагов.